Я улыбнулась ему в ответ и направилась дальше, к лифтам, все ещё размышляя.

Как много людей скрывают свои трагедии, но живут с ними, улыбаясь, хотя в их душах бушует такой океан боли, что каждый день они рискуют в нем захлебнуться.

Поднявшись на восьмой этаж, где находился мой отдел, я прошла по длинному коридору с бежевым ковровым покрытием на полу и, дойдя до нужной двери, увидела, что та уже открыта: значит, кто-то пришёл на работу раньше меня.

Заглянув внутрь, заметила, как Линда, сотрудник отдела кадров, разговаривает с незнакомой девушкой. Я сразу догадалась, что это наш новый стажёр, ведь неделю назад как раз освободилось место.

Всего со мной в одном офисе находилось пять человек. Все мы выполняли одни и те же обязанности, просто закреплены были за разными участками.

Когда я собиралась войти, собеседницы как раз стояли ко мне спиной и не заметили моего появления.

Линда, рыжеволосая женщина средних лет, продолжала свой рассказ писклявым голосом:

– А за этим столом сидит девушка по имени Адель. Она хороший сотрудник, но очень часто отсутствует на своём месте. У неё был неудачный брак, а ещё она не может иметь детей, бедняжка. – Похоже, она получала удовольствие, делясь сплетнями с кем-то новым, кто ещё не потерял интерес к этой истории. – Сами понимаете, бесконечные больничные и депрессии.

В этот момент меня снова накрыла волна воспоминаний.

Алекс постепенно отдалился от меня. Начал искать утешения в объятиях других женщин. И в итоге, одним дождливым вечером он признался, что собирается подавать документы на развод. Также он попросил, чтобы все было максимально тихо и без истерик, так как это ничего не изменит, а лишь добавит больше негативных эмоций в нашу треснувшую семейную копилку.

Сейчас же я искренне не понимала, почему совершенно посторонние люди капаются в моем прошлом. Неужели нет своей жизни?

– Очень интересный рассказ, – сказала я громко, сдержавшись, чтобы не похлопать в ладоши. – Спасибо Линда, что так много внимания уделяешь деталям личной жизни сотрудников.

Моё появление застало врасплох обеих девушек.

– Прости меня, Адель. Я просто хотела защитить тебя от ненужных вопросов со стороны новенькой, – начала оправдываться Линда, хлопая неестественно длинными ресницами.

– Очень мило с твоей стороны, но впредь рассказывай лучше о себе, а я сама разберусь, о чем говорить, а о чем лучше промолчать, – в голосе зазвенела сталь, а от хорошего настроения не осталось и следа.

– Конечно, – направляясь к двери, произнесла Линда. – Пойдёмте, заполним необходимые бумаги, – обратилась она к стажёру и вышла.

Когда я осталась в кабинете одна, мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и успокоиться. После я заварила чашечку зелёного чая и, сев за свой стол, стала размышлять над вопросом, который терзал меня уже достаточно давно, но сегодня правильный ответ не вызвал никаких сомнений.

Рабочий день шёл своим чередом. Постоянные телефонные звонки, перемещение стопок с папками и звуки щелчков компьютерных клавиш сливались с голосами людей и в целом создавали ощущение постоянного гула. Именно поэтому мне нравилось приходить на работу раньше всех, чтобы побыть в тишине и собраться с мыслями.

Под конец рабочего дня я взяла со стола документы и вышла из кабинета, направилась к лифту и, поднявшись на тринадцатый этаж, прошла к необходимой мне двери. Прочла табличку, которую за эти годы, конечно же, знала наизусть: «Томас Фостер – руководитель отдела статистики и учётов».

Постучав в дверь, дождалась разрешения войти.

– Здравствуйте, мистер Фостер!

– Здравствуй, Адель! Проходи, – кивнул Томас.

За столом сидел очень привлекательный мужчина, несмотря на свой возраст под шестьдесят. Всегда опрятно одет, рубашка и костюм идеально выглажены, круглое лицо гладко выбрито, полностью поседевшие волосы аккуратно уложены. Появившиеся с годами залысины и приятный аромат дорогого парфюма, окутывающий плотное объёмное тело, лишь придавали руководителю ещё большего шарма.

– У тебя что-то случилось? Или ты по рабочему вопросу?

– Принесла отчёты за неделю, – складывая на стол папки, сказала я. – И у меня есть ещё кое-что…

Опустив взгляд, протянула ему лист бумаги.

Внимательно прочитав текст, Томас шумно вздохнул и поднял на меня пристальный взгляд карих глаз.

– Всё-таки уходишь?

– Да. Это решение далось мне нелегко.

– Скажу честно, я бы не хотел отпускать такого сотрудника, как ты, но это твоя жизнь и твой выбор, настаивать я не буду.

Мистер Фостер всегда хорошо ко мне относился. Он вообще был отличным руководителем, и все, кто работал в его отделе, считали себя счастливчиками. В меру строгий, он выступал для нас больше в роли наставника и отца, чем злобного начальника.

– Спасибо вам за понимание! – улыбнулась. – Я буду скучать и никогда не забуду опыт, приобретённый в этой компании, и ваши советы тоже.

Мы обменялись рукопожатием, Томас забрал моё заявление, и я вышла из его кабинета с чувством облегчения. Спустившись обратно в свой офис, принялась собирать вещи, чем вызвала шквал вопросов от коллег.

Наконец, справившись с укладкой блокнотов, ручек и пары рамок с фотографиями, я была готова распрощаться с этим местом навсегда.

Выходя из здания, задержалась возле стойки охраны.

– Шон, это вам! – протянула я чёрный футляр.

– Оу! Как неожиданно, спасибо! – засмущался охранник, а его торчащие уши сразу же приобрели бордовый окрас, – А что там?

– Это прощальный подарок, сегодня у меня был последний рабочий день, – указала я на коробку с вещами.

Шон тут же открыл футляр, в нем оказалась ручка в чёрном корпусе и с надписью золотистыми буквами: «Улыбнись! Жизнь прекрасна!»

– Пусть она принесёт вам удачу! – широко улыбнулась я.

Выйдя на улицу, испытала какие-то совершенно новые ощущения. Меня наполнило чувство лёгкости и свободы. Наконец-то не придётся больше встречаться с людьми, которые смотрели на меня как на жертву. Их сочувствие давно переросло из желания помочь и утешить в ожидание продолжения моей личной драмы. Лишь немногие испытывали искреннее сострадание, по этим людям я, несомненно, буду скучать.

Придя домой, я по привычке прошла на кухню к кофемашине, выбрав на дисплее необходимые команды, закинула в холодильник купленные по дороге сладости, села за стол и набрала номер телефона.

– Привет, мам!

– Здравствуй, солнышко! – голос мамы как всегда звучал очень мягко.

– Мне нужно тебе что-то сказать…

– Что случилось? – перебила мама, в её голосе звенела тревога, которая тут же навеяла воспоминания, как она первое время после моего развода звонила практически каждый час, чтобы удостовериться, что со мной всё в порядке и что я не наделала глупостей. – У тебя всё хорошо?

– Да, всё хорошо. Только вот я сегодня написала заявление на увольнение, теперь я официально безработная, – последнее слово прозвучало неуверенно. Случайно оказавшийся в моих руках карандаш, сейчас рисовал какие-то неосознанные нелепые фигуры на уголке газеты, которая очень кстати лежала на столе.

– Милая, ты уверена, что поступила правильно? – в голосе чувствовалось беспокойство. – Сейчас не просто найти работу с хорошей зарплатой.

– Мама, не переживай, у меня есть кое-какие сбережения. На первое время этого будет достаточно. Немного переведу дух и займусь поисками новой работы, – утешила её я.

– Ладно, малышка! Если будут проблемы, обязательно сообщи, будем решать их вместе.

– Конечно, мам.

Но дрогнувший голос выдавал волнение матери: даже по телефону я слышала, как она по привычке быстро стучит пальцами по столешнице.

– Чем планируешь заняться в ближайшие дни? Может, приедешь к нам?..

– Если честно, то я хотела съездить к тёте Софии, давно не была у неё, – всё ещё рисуя, ответила я.

– Хорошо, Адель! Она очень обрадуется твоему приезду. Только обещай, что после и к нам заедешь, мы тоже очень скучаем, – с ноткой грусти сказала мама.