— Пахан, пацан правду молотит. Тут очень холодно, а он ещё без вещей, в натуре, — сказал Сява, переминаясь с ноги на ногу.

— Мы пойдем с ним до парка и найдем его квартиру. Если он не пиздит, — Так же? — холодно сказал Риншот, повернувшись ко мне. Вот же скотина! Он хочет, чтобы я просто сдох? У него что, вообще нет эмоций? Видимо, трюк с эмоциями не пройдёт.

— Он далеко отсюда, да и скорее всего, этот район уже занят неприятелем, — сказал я, наблюдая за его реакцией. Пахан начал злиться. Он закрыл глаза, брови пошли вниз. Между нами возникла пауза в несколько секунд.

— Возвращаемся. Нельзя рисковать людьми, — сказал Риншот и встал с корточек.

— Дайте ему хоть какую нибудь накидку. Ходит, как ё####й бомжара! В лагере мы установим твою личность, сопляк! Беглец херов.

После его слов два неизвестных мне бойца дали свои плащи. После этого мы шли в тишине ещё какое-то время. Так мы прошли несколько кварталов. Эта тишина начала на меня сильно давить, и я решил нарушить молчание.

— Почему здесь так тихо? Разве вы не боитесь разведчиков?

— Это "капельный" район. Мы уже несколько месяцев воюем за него, и ни одна из сторон так и не смогла его завоевать. Считай, что это ничейная земля, — сказал более высоким тоном самый низкий из всей нашей компании боец.

— Понятно. Как тебя зовут?

— Себастьян. Зови просто Сэб.

— Хорошо, Сэб. А как вообще началась эта война? Просто спустя такое долгое время уже начинаешь забывать, почему она началась и вообще, за что мы воюем… — мрачно произнес я, пытаясь сыграть как можно больше, убедительней. Не зря я много играл в прошлом мире и выбивал скидки у продавцов, втираясь к ним в доверие.

— Как так? Прошло ведь только два года.

— Вы в лагере можете спокойно выпить, поговорить. Также вы считаете летоисчисление. А я был долгое время оторван от всего этого. И для меня эти два года пролетели как пять. Каждый день был как пытка. Вылазки за ресурсами, отсиживание в подвалах, когда взрывы и выстрелы совсем рядом. бандиты, разведчики…

— Хватит! Я тебя понял! Эх… Все моментально взбесились. Женщины и мужчины начали резать друг друга. Не знаю, что делала власть, но мне кажется, она пыталась что-то сделать. Это не уберегло ее от распада. Потом появились основные силы с обеих сторон. Все мигом помчались за военной техникой. Каждый оттяпал себе сколько смог и ушел восвояси. Вот так все и началось. А воюем мы, чтобы перебить всех женщин, которые по своей натуре грязные, пошлые, хитрые, мерзкие создания, которые нужны для того, чтобы в них пихать!!!

"Это… уф… Тут все такие поехавшие? Это же просто ужас, кошмар… Фанатики хреновы".

— Я с тобой согласен полностью. Из-за них погибли целые империи, — сказал я.

— Молодец.

Наступило молчание. Мы шли вдоль зданий, опасаясь засады с окон. Все больше и больше на пути начали попадаться разрушенные укрытия и техника, сожженная до тла. Здания от руин ближе к концу района были более целыми. В некоторых окнах горели свечки.

— Риншот на связи. По нам не стрелять. Направляемся прямо на вас. Приём! — сказал Риншот в рацию.

— Вас понял. Парни, отложите оружие, но не спускайте с дороги глаз, — сказал голос в рации с помехами. Последние слова были тихими.

— Хвоста не было?

— Нет

— Окей.

Наша группа начала выходить на дорогу и махать руками. Вдалеке я заметил еле заметные черные силуэты. Они сидели за импровизированными укрытиями.

— Шире шаг, — сказал "Пахан" и группа побежала вперёд. Я решил не отставать и тоже двинулся вперёд.

Пробежав метров двести, мы оказались у аванпоста.

— Риншот, кто эт? Что-то он сильно мелкий — спросил знакомый голос из рации. Лицо этого человека было круглым и добрым, как у печника, который выносит свежий хлеб на улице к прилавку. Щёчки круглые, челка коротко подстрижена, глаза карие, тонкие брови и большооой такой нос.

— Отшельник. Скорее всего сбежавший. Кхм… подобрали мы этого бомжа на улице, когда он бежал от женского патруля, — сказал Риншот. Да ёп твою мать! Я НЕ БОМЖ! ЭТО ТЫ БЫДЛО! БЕСИШЬ!

— Вау! Отшельник? Есль эт правда так-то милость прошу. Тебя как звать?

— Лука.

— Типо как Лукашенко? ХАХАХАХ!!! В сбежавших твое имя не числится вроде-бы. Такое мэмнои имя я бы запомнил.

"Скотина! Я это тебе ещё припомню! Булочник!".

— А тебя как зовут, булочник? — спросил я, не скрывая злости.

— Ооооо. Виж у тебя тоже есть чуВСТВа юмора. Зови меня Бак. Хах, — сказал Бак. Но я всё равно тебя буду звать Булочником.

— Бывай, булочник.

И мы двинулись дальше, вглубь нового района. Я всё больше и больше замечал аванпостов и вообще какую либо жизнь в этом городе. Ближе к центру лагеря в домах горел свет, а из окон валил вкусный запах еды. Ммм… Я бы сейчас навернул тарелочку борща, как дома. Справа на перекрестке я заметил несколько бронеавтомобилей и копошащиеся в них людей. Видимо они готовятся к чему-то грандиозному. Идя по улице, я заметил плакат.

— Извините, можете остановиться? — сказал я, немного побаиваясь. Все остановились и вопросительно посмотрели на меня.

— Чего? — сказал Пахан.

— Я сейчас посмотрю и вернусь…

— Сява, иди за ним. Не хватало нам ещё, чтобы шкет сбежал, — после его слов Сява пошёл за мной.

Жёлтый плакат висел на столбе, правый угол покачивался от дуновений ветра. На плакате был нарисован мужчина с улыбкой и в военной форме, давящий ногой монстро-девушку в одних обмотках, при этом наведя на неё ствол M-16. Сверху была надпись: "Искореним тех, из-за кого наши предки страдали многие века, тех, кто был всегда самым слабым звеном, тащащим нас вниз!". Под девушкой ещё надпись: "МАСКУЛИЗМ НАШЕ ВСЁ!". Ёб… Ах… Это просто… Агрх… Жесть! Что тут произошло такого, что оба пола друг друга ненавидят и готовы убить? Что ТУТ ВООБЩЕ ПРОИСХОДИТ! Я НЕ ТАКИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ХОТЕЛ! Хотя. Тут, наверное, есть над чем поржать.

— Кхм. Не знал, что у вас делают такие "правдивые" плакаты. Так и наполняешься патриотизмом… — Я еле как сдерживался, чтобы не умереть от стыда. В это время Сява расплылся в улыбке.

— Ага, это чтобы Васянов поддерживать. Идём, мы почти пришли.

Пока мы шли к лагерю, в голове у меня шёл мозговой штурм. Тут все пропитано ненавистью! Люди, скорее всего деграднули далеко назад и это пока что не все, что я знаю. А что дальше тогда? Человечество обречённо на верную смерть. Люди, которые рано или поздно перебьют друг друга, наконец то смогут уступить место природе, которая сравняет всю их цивилизацию с землёй. Это довольно-таки страшно с глобальной стороны, Но не стоит и забывать про наш локальный конфликт. Он ещё страшнее, так как я могу умереть в любом случае. А я не хочу принимать участие в этой битве говна с говном.

— Мы пришли, — сказал Риншот.

Группа Риншота пришла в лагерь, а скорее на базар. Везде было большое количество прилавков: начиная от "хавки" — как в этом мире называют еду, заканчивая самоделками разной степени важности. На столбах висели гирлянды и жёлтые плакаты с пропагандой. На базаре было не очень много людей, да это и к лучшему. Не люблю, когда много людей. Я поглубже спрятал свой навороченный пистолет и завернул вслед за группой в переулок.

Этот район я бы назвал Сердцем движения. Перед тем, как мы вошли в микрорайон, у нас проверили документы и расспрашивали о вылазке. Риншот сказал всё как есть. Войдя в "сердце", я был немного обескуражен. Красивые белые здания посреди руин, с охраной и курящими тут и там людьми в одной верхней куртке.

— Не, ну просто верх бюрократизма, — безэмоционально сказал я на русском. Все повернулись на меня. Надеюсь, русский не понимают.

— Иностранец? — спросил Сэб, сняв маску и каску. Чёрт! Прокол.

— Просто изучал курсы иностранного языка, — На меня посмотрели, как на диковинного зверя, и мы вошли внутрь одного из зданий.