– Хорошо, расскажите, что произошло?

– Если честно, я смутно помню, что тогда было. Я была убита горем от смерти брата, похороны и все такое, сама не поняла, как мне подсунули какие-то бумаги, и я их подписала. Что я сделала, поняла лишь через месяц.

– Понятно, – и мужчина делает какие-то пометки в записях.

– Скажите, вы знали о том, что Эдуард с помощью дара обманывает людей?

А вот и главный вопрос, и я не собиралась юлить.

– Знала.

– И ничего никому не сказали, почему?

– Я пыталась сбежать, пару раз. Хотела откреститься от всего этого. Как видите, не вышло.

– Почему не получилось? Плохо пытались?

– Глупая была. Думала, бежать надо только от Эдуарда, в то время как за мной присматривал его брат Кирилл. Он какой-то бандит, вот его люди всегда меня и находили. Засовывали в багажник и привозили обратно к начальству. Поверьте, я получила сполна, – шепчу, обхватывая себя руками.

– Вас били, пытали? Насиловали? – без какой-либо насмешки валил меня вопросами оборотень. И все точно попадали в цель.

Молчу, так как больно об этом даже вспоминать.

– Светлана, я и так по лицу вижу, что было многое, но вы должны сказать это вслух. У нас ведётся запись, и по ней уже будут предъявлены обвинения. В ваших и моих интересах засадить этого подонка надолго, ведь так?

Киваю, так как он прав.

– Поэтому прошу, ответьте, что было?

– Все было. И били, и в подвале без еды запирали, и насиловали. Он и его брат Кирилл, – отвечаю, смотря в его глаза.

– Молодец. У вас поэтому подкосилось здоровье? У меня есть выписка из больницы, и ваши коллеги говорили, что вы часто болеете. Сейчас. Ранее были вполне здоровым человеком.

– Потеря родителей, гибель брата, шантаж, как тут оставаться здоровой?

– Почему именно вы? Почему Эдуард таскал только вас на заключения договоров, где проворачивал свой фокус?

А вот это вопрос с подвохом, и нужно ответить максимально честно, но уклончиво.

– Я думала об этом, но полностью так его и не поняла. Возможно, ему проще, когда о его секрете знаю только я, а не вся фирма.

Мужчина опять кивает и что-то помечает у себя в папке.

– Расскажите, как это было? Как все потерпевшие так спокойно все подписывали?

– Он просто говорил, и все выглядело очень складно, – отвечаю спокойно.

– Можете привести пример? Просто повторите, что он говорил. Не видел его еще в действии, но нужно ведь знать, чего ожидать.

Боюсь, у вас ничего не выйдет, но раз я играю роль потерпевшей, сделаю это до конца.

– Можно мне листок?

– Конечно, – и мне протянули просто белый лист.

Сажусь ровнее и начинаю говорить сладко и уверенно, только вот силы я в слова не вкладываю, поэтому подчинения не будет.

– Ваши деньги не пропадут, а наоборот, приумножатся. Мы обещаем, что наша фирма вернет все вложенные вами средства с процентами. Через полгода мы вернем все, что вы нам дадите, через год эта сумма вырастет вдвое, и чтобы все получилось, вам нужно подписать вот эти бумаги.

И вы полностью верите в это, и именно поэтому берете сейчас ручку и ставите свою подпись. Наша презентация вам очень понравилась, и вы остались довольны, – пока я говорила, в нужный момент протянула листок, который оборотень тут же взял и даже чуть не поставил подпись. Очнулся, только когда я замолчала.

Черт, он не должен был этого делать. Почему убеждение сработало, хоть и не сильно?

– Ха, а вы неплохо поднатаскались. Даже я чуть не поверил. Неплохо! – усмехнулся и, придвинув папку, начал что-то быстро писать в ней.

– Думаю, на этом допрос окончим, – мужчина встал и уже подошёл к двери, когда ко мне обратилсяего напарник.

– Светлана, а почему вы нас боитесь, и так сильно? – вопрос был неожиданный, поэтому сама не поняла, как ответила.

– Вы убийцы, – а потом тут же зажала рот руками.

– Очень интересно. Вам кто-то об этом рассказал, или вы видели? – теперь за стол уселся второй мужчина, а первый занял его место и опять открыл чертову папку. Да что же такое?

– Это не важно, ведь это правда.

– Девушка. Мы пытаемся наладить мир, и если кто-то из нашего вида так напугал вас, вы должны об этом сообщить. Виновник будет наказан! Мы соблюдаем законы и наказываем не только людей, но и оборотней. Поэтому прошу, расскажите, откуда у вас такой страх!

И что делать, говорить или нет? А вдруг то, что я видела в лесу, было не спланировано, и психи их вида теперь шастают где попало? Если я скажу правду, смогу уберечь других бедняг, а возможно, и спасти жизни.

– Не бойтесь, рассказывайте как есть. Где было, что видели, может, слышали. В поимке пригодятся любые мелочи.

Мужчина не настаивал, но я видела решимость и желание наказать в его глазах, поэтому и решилась. Мир хочу и я.

– Несколько лет назад, когда вы только вышли из тени, мама увезла меня в загородный дом. Подальше от города, где тогда шли разборки. Сами, наверное, помните, как было страшно выходить на улицу. А за городом было относительно спокойно.

В один солнечной день мы пошли прогуляться, по телевизору показывали черти что, и нам просто хотелось покоя. И вот там мы встретили ваших. Волки размером с корову, пантеры, тигры, даже медведи, и все огромные, как мутанты, – мужчина на этих словах усмехнулся и переглянулся с другом.

– У ваших, видимо, там был лагерь, так как стояли палатки, горели костры. Одеты все были, правда, почти одинаково. Черно-зеленые брюки, футболки, а кто-то и вовсе разгуливал в трусах.

Мы уже развернулись, чтобы уйти, как появились люди. Военные, если точнее, и началось месиво. Люди даже не успели сделать и выстрела, как оборотни всех растерзали.

Части тел летели в разные стороны, а сколько там было крови! Крики, хруст костей и рычания до сих пор мне снятся в кошмарах. Не помню, как добралась до дома, но просидела в нем, не выходя, почти два месяца. Скажите, а вам бы не было страшно после увиденного?

Мне ничего не ответили, только записали мои слова.

Мужчины довольно быстро вышли из комнаты, где потом меня и заперли.

Не к добру это!

– Макс, она свидетель! – сразу за дверью начал блондин.

– Нет, Зак, она жертва!– ответил брюнет, глядя на друга.

– Она соучастница, раз молчала.

– Её вынудили! Сам ведь слышал, и всё это правда. Нам редко говорят правду так сразу, а тут наоборот. Да ты посмотри на неё, совсем еще малышка, а уже так бита жизнью, – и оба мужчины посмотрели на бокс, где, сжавшись на стуле, сидела симпатичная шатенка.

– Знаю, но у нас приказ сверху. Сообщать обо всех свидетелях. Если честно, я думал, таких больше не осталось, а ты смотри-ка. Неудивительно, что такого мышонка не заметили.

– Она была ребенком. Но её страх остался, и мне жаль. Первый год, и правда, выдался кровавым.

– Макс, мне жаль, но ты знаешь правила, свидетелей не оставляем.

– Да она ребенком была, мало ли что она помнит! Ты только взгляни на её жизнь. Одни потери и шантаж. Жить, зная, что тебя в любой момент может взять и что угодно сделать вот этот, и его брат, – и брюнет потряс папкой.

Рассказ девушки был печален. Парни многое повидали, но вот такие истории им не нравились больше всего.

– Ей все равно светит срок.

– Знаю. Правила есть правила, и за свое молчание ей придется расплачиваться. Слушай, а ведь она попадает под категорию исключений. Одна, ни семьи, ни друзей, работы тоже теперь нет. Молчаливая, языком не треплет. Я вчера весь день её проверял, и кроме странички в контакте ничего нет. Она даже там ничего не пишет. Поразился, когда увидел всего одну фотку, и то с братом, – не хотелось девушку в утиль, такая молодая еще.

– Если так послушать, то вполне. Давай к начальству зайдем, пусть решит.

– Пошли. Кстати, что с этим Эдуардом, взяли парня?

– А то, – усмехнулся блондин. – Ещё три дня назад повязали. Что сказать, борзый, наглый, самоуверенный. Клялся нам, что ползать на брюхе будем да ноги ему лизать.