В мастерской уже давно никого не было, кроме неё и Адама. Последний уже несколько часов не выходил из своего кабинета. Его непутевый друг час назад заказал такси и уехал домой, еле передвигаясь на своих двух. Конечно, надо было бы сейчас уйти самой, оставив этого пьяницу одного, но Мари не могла.

Осторожно открыв дверь, она тихо вошла внутрь и сразу же тяжело вздохнула, наблюдая нелицеприятную картину: на столе стояли пустые бутылки, а на полу валялись коробки от пиццы и какие — то пакеты. В комнате было очень накурено и несло перегаром. Виновник сего великолепия полулежал на диване в замысловатой позе — одна нога была перекинута через спинку, другая — касалась пола, куда и тянулся его корпус. Одно движение — и он обязательно грохнется.

— Я еще пожалею об этом… — мрачно прошептала Мари, подойдя к Адаму.

Обхватив руками голову и плечо парня, она приподняла его и попыталась устроить в нормальном положении. Ногу со спинки дивана девушка опустила, а вторую, что касалась пола, — подняла. Сняв с него туфли, Мари попыталась поправить задравшуюся на нем рубашку, но Адам вдруг что — то промычал и стал переворачиваться.

— Помогаешь ему, а он, видите ли, задом поворачивается… — проворчала Мари, прислушиваясь к его нечленораздельной речи, — пусть и весьма привлекательным, но всё же задом… — заключила она, уставившись на его пятую точку.

Моментально очнувшись и поняв, что не тем занята, девушка открыла стенной шкаф и достала оттуда одеяло. Кем бы ни был человек, обустроивший эту комнату, ему надо будет сказать спасибо. Тут было всё, что нужно для удобства, если вдруг кто — то решит остаться на ночь. Ну, или будет вынужден остаться, как в этом случае. Наверняка обо всем этом позаботился Авет, кто же еще?..

От мысли об Авете Мари стало как — то не по себе. Укрывая Адама, она тихо прошептала:

— Любила бы я Авета, всё в жизни у меня было бы хорошо. Но нет же, выпало счастье влюбиться в тебя, Дарбинян, — Мари взглянула ему в лицо, удостоверившись, что он крепко спит, — божье наказание!

Несмотря на суровый тон, произносила она это всё с иронией к себе. Девушка прекрасно знала, что никогда не изменится. Что бы ни произошло, Адам всегда будет ей дорог. И даже сейчас, после всех его издевательств, грубостей и оскорблений Мари испытывала какую — то неуместную потребность в заботе о нем, нежности. Хотелось прикоснуться к нему, погладить по небритой щеке, ощутить его тепло.

Но, как всегда, переборов свой порыв, девушка отвернулась, чтобы не смотреть на него, и попыталась привести кабинет в более приличный вид. Спустя десять минут, когда мусор был выкинут, а обувь и куртка Адама аккуратно переставлены, Мари направилась к двери, чтобы уйти. Её взгляд задержался на спине спящего здоровяка. На секунду её посетила нелепая мысль о том, что она хотела бы быть за этой спиной, как за крепостью, прижиматься к ней, ничего не боясь. А потом одернула себя. Ей нечего бояться. Всё самое плохое уже случилось лет пятнадцать назад, когда они впервые встретились…

Утром, когда Мари пришла в СТО, дверь уже была открыта. Она прошла к своему рабочему месту и остановилась от неожиданности, увидев красивый букет цветов. Может, это ошибка? Или кто — то купил цветы своей девушке, жене, маме…и просто до конца рабочего дня оставил здесь? Глупо, конечно, так думать, в этом нет никакого смысла. Просто Мари никак не могла поверить, что букет предназначен ей… Приблизившись, она вдохнула исходивший от него аромат и зажмурилась от удовольствия. Впервые ей дарили цветы. Это какое — то странное ощущение…

— Тебе понравилось? — раздалось за спиной.

Девушка круто развернулась и растерянно уставилась на Авета. В глубине души она очень надеялась, что это дело рук Адама… Тысячу раз дура!

— Если тебе не нравится, я выброшу их! — решительно направился к цветам Авет, неправильно поняв её молчание.

— Нет, они очень красивые! — остановила его Мари. — Но тебе не стоило дарить их мне…

— Мари, пожалуйста, я же тебя ни к чему не обязываю… Это просто так.

— Всё равно не стоило, Авет. Больше не делай этого, прошу тебя.

— Авет, она права, — в разговор внезапно вмешался сонный Адам в помятой одежде, — вместо цветов лучше бы достал ей длинную метлу. Она хотя бы на транспорте сэкономит.

Воцарилось молчание. Адам самодовольно улыбался, держась за раскалывавшуюся голову. Авет неодобрительно смотрел на него, недовольный поведением друга. Ну а Мари просто сверлила его взглядом, пытаясь проделать дырку прямиком между глаз.

— А мне нет нужды экономить. Я получаю очень высокую зарплату! — сделав свой ответный ход, девушка скрестила руки на груди.

Адам зевнул. Это было даже немного оскорбительно. То есть, он и не пытался продолжить их спор, проигнорировав замечание Мари…

— Сделай мне кофе в огромной чашке. Хоть как — то оправдай свою зарплату.

— Адам, хватит! — не выдержал Авет. — Пойдем.

Они скрылись в коридоре, а Мари устало выдохнула и отправилась варить кофе. Определенно, эта работа тяготит её всё больше и больше… Кажется, пора подыскивать что — то другое…

Перед самым закрытием к ней подошел Авет.

— Если ты не против, я хотел бы тебя немного проводить.

— Авет… — начала Мари.

Но он перебил её:

— Я не собираюсь к тебе приставать, просто немного поболтаем, расскажешь, что тут происходило, пока меня не было.

Девушка мысленно застонала. Она и так с самого утра была в паршивом настроении, плюс бешеная усталость после рабочего дня, а тут он… Что ему рассказать? Что его друг два дня терроризировал её? Что она ужасно злится на себя, потому что позволяет так с собой обращаться, чтобы остаться на этой работе?..

— Если честно, я безумно устала и собираюсь вызвать такси. Не обижайся, пожалуйста, но как — нибудь в другой раз.

— Я мог бы тебя подвести… — предложил он с надеждой.

— Нет, Авет, не надо. Это уже будет лишним. До завтра.

Она прошла в подсобку и взяла свою куртку, после чего вызвала такси. У самой двери её вдруг снова окликнул Авет.

— Подожди! Мари, цветы…

Парень протянул ей букет, о котором Мари совершенно забыла. Ей вдруг стало так стыдно, что она не знала, куда деться. Приняв цветы из его рук, девушка подняла голову и виновато улыбнулась:

— Заработалась, прости… Спасибо.

— Ничего, я понимаю. До завтра.

— До завтра, Авет.

Всю дорогу в такси её мучили угрызения совести перед ним. Он, кажется, не хочет понять, что у них ничего не может быть. Авет продолжает надеяться, это было понятно по его поведению. Но Мари это всё не нужно…

— Ого! — удивленно встретила её Лилит на пороге. — Это меня не было всего дней десять, а тут уже такие перемены. Кто он?!

Мари с улыбкой обняла подругу, которая приехала после новогодних праздников, и пообещала:

— Ты меня вкусно накорми тем, что передала тетя Лиана, и я тебе всё расскажу!

— Всё ты знаешь! — рассмеялась Лилит. — Пошли, там твоя любимая толма.

Девушки поели, поделились впечатлениями от Нового года, а потом Лилит велела Мари рассказать, что произошло. И Мари рассказала…

— Ты могла бы дать ему шанс. Хватит думать об Адаме! Когда ты уже освободишься от этой глупости?!

— Лилит…

— Да что?! Что?! — взорвалась подруга. — Меня бесит, что ты терпишь его, хотя в этом нет никакой нужды! Прекрати это, Мари! Не надо думать, что он может измениться и вдруг воспылать к тебе чувствами! Он сволочь, имбецил, никчемный…

— Замолчи, Лилит! — разозлилась Мари.

Подруга опешила и, поджав губы, отвернулась в другую сторону.

— Почему ты не хочешь понять меня? Я никогда не изменю своего решения. Мне не нужен никто. Это закрепилось в моем сознании с самого детства. Я даже мысли не допускаю, что могу быть с кем — то. И с ним тоже не могу…как это ни странно. Я люблю его, Лилит. Люблю вопреки всему. И это мой выбор, за который я не собираюсь оправдываться. И жалеть тоже.