– Это артефакт? – я не спешил брать в руки странный предмет, настроенный, видимо, на пространственную магию, так как по-другому объяснить, как в нём могла поместиться целая камера, не представлялось возможным. А ещё какая-то сеть, в которую можно что-то положить, чтобы все увидели…Как же это всё интересно!
– Это телефон, – Кристина смотрела на меня, явно пытаясь придумать, как объяснить мне необъяснимое: знакомое чувство…– я потом попробую тебе показать…Так вот, я прибежала на полянку и стала фотографировать землянику, а потом вдруг оказалось, что уже прошло очень много времени, хотя мне казалось, что я там пробыла ну часа два…не больше. И вокруг стало внезапно так тихо, вообще никаких звуков не было, ни птиц, ни шелеста листьев, даже комаров не было, представляешь? Я испугалась и стала искать выход, потом пошла по той тропинке, по которой на полянку прибежала…ну и вот – оказалась здесь. Сначала думала, что просто заблудилась, а потом увидела, как в небе летают огромные какие-то существа…как здоровенные одеяла…и кричат так страшно…тогда я и поняла, что, скорее всего – не в своём мире. Испугалась ужасно, конечно…Но было уже поздно, почти темно, на дерево я не стала залезать – всё равно не получилось бы, спортсменка из меня та ещё…зато нашла нору…в ней и переночевала. А ночью вокруг какое-то чудище ходило, принюхивалось…Хорошо, что у меня на ветках какие-то цветочки очень ароматные росли – он меня из-за них, мне кажется, и не заметил…Вот…как-то так…
Я слушал Кристину со всё возрастающим изумлением: вот так вот просто, практически незаметно для себя, перейти Грань из одного мира в другой – это что-то совершенно невероятное! Видимо, угодил я чем-то Бесшумному, вот он и вознаградил верного своего последователя. А о том, как обычная женщина из иного мира смогла выжить ночью в центре Франгайской чащи – это тема для отдельного разговора и размышления.
– Это невероятно! – искренне воскликнул я с не слишком подобающим истинному тёмному энтузиазмом. – Мы обязательно должны будем с тобой ещё не один раз подробно поговорить…Возможно, Грань где-то истончилась, и тогда нужно будет решать, что делать: укрепить её обратно или воспользоваться лазейкой…Впрочем, это вопрос не сегодняшнего дня. Сейчас мне нужно решить, как объединить выполнение своего задания с обеспечением твоей безопасности.
– А что у тебя за задание? – полюбопытствовала Кристина, убедившись, видимо, что непосредственно сейчас я не представляю для неё угрозы. Между прочим, совершенно правильно решила – я готов был испепелить на месте любого, про протянет свои загребущие лапы к моему сокровищу. А в том, что Кристина – именно сокровище в плане информации и простора для экспериментов, я даже не сомневался. Как же замечательно, что Франгай непроницаем ни для чьей магии: я смогу какое-то время держать свою находку в секрете. А что, если…
– Мне нужно разобраться с некоторыми странностями, творящимися в этом лесу, – по возможности спокойно сообщил я, чтобы снова не испугать её, – а сейчас я направляюсь в старый охотничий домик, который когда-то был в этой чаще, и планирую на время там остановиться. Пойдёшь со мной? Или тебе настолько приглянулась нора корнегрыза?
– Кто такой корнегрыз? – нервно покосившись на лаз в еловых ветках, спросила Кристина и машинально пододвинулась ко мне. – Он опасный?
– В Франгайской чаще нет не опасных зверей, – честно сообщил ей я, – корнегрыз предпочитает корни деревьев и грибы, но может и человеку отгрызть что-нибудь полезное, если, к примеру, голоден или рядом нет другой еды.
– Я пойду с тобой, – тут же решительно сказала Кристина и даже достаточно бодро вскочила на ноги, – дом однозначно лучше, чем нора.
Наверное, если бы нам тогда сказали, как сильно она ошибалась, мы остались бы в норе корнегрыза навсегда. И были бы совершенно счастливы.
– И всё-таки, что у тебя за дело? – спросила Кристина, немного помолчав. Она вообще вела себя удивительно спокойно для женщины, попавшей в подобную переделку: не впадала в истерику, не требовала немедленно вернуть её домой, не кидалась с рыданиями мне на шею и вообще была потрясающе адекватна. Пожалуй, даже не все тёмные могли бы проявить себя столь же достойно.
– Мне нужно добраться до старого охотничьего домика, посмотреть, насколько он пригоден для того, чтобы в нём ненадолго остановиться, а потом, – тут я запнулся, сообразив, что не имею ни малейшего представления о том, что можно ей рассказывать, а о чём лучше промолчать. Рассудок, уже слегка отошедший от эйфории после встречи с неведомым, однозначно подсказывал, что промолчать лучше обо всём, пока я не пойму, в какой степени опасно лично для меня общение с пришедшей из-за Грани.
Кроме того, нужно определиться, как уберечь Кристину от ненужного внимания со стороны Совета, а в том, что это внимание будет пристальным, можно даже не сомневаться. Естественно, они захотят захапать себе столь ценную находку, и вот тут мне надо придумать, как обезопасить её от Совета и оставить в полном своём распоряжении. Иногда, если, конечно, эти старые зануды будут себя хорошо вести, я буду приглашать их в гости и угощать общением с моим изумительным приобретением. Ах, какой восхитительный козырь! Но Максимилиану придётся рассказать, причём умудриться сделать это так, чтобы Кристина осталась со мной, а не переехала на постоянное место жительства в императорские подвалы. Впрочем, у меня еще будет время обо всём подумать, всё взвесить и рассчитать.
– А потом? – напомнила мне о незаконченной фразе Кристина. – Потом ты отправишься домой? В смысле – к себе домой? Скажи, Каспер…Ты поможешь мне или вернуться в мой мир или…как-то устроиться здесь?
– Мы обсудим все варианты и непременно придумаем, как тебе помочь, – пообещал я, ни секунды не собираясь выполнять данное слово, – вот только разберусь с тем, что происходит в этом лесу – и сразу перенесёмся в мой замок. Мощи портальной колонны хватит на двоих совершенно спокойно.
Я подал Кристине руку, и мы неспешно пошли по лесной тропинке, залитой ярким летним солнцем, словно находились не в сердце самого страшного леса всего нашего континента, а в центральном императорском парке столицы. Буквально через десять минут неспешной ходьбы впереди мелькнул просвет в сплошной стене деревьев, а тропинка изящно повернула направо, приведя нас к естественному забору из не очень высоких елей.
Я отодвинул ветки, колючей стеной огораживавшие всё вокруг, и перед нами открылась совершенно идиллическая картинка: на заросшей ароматным клевером и васильками поляне стоял дом. Идеально ухоженный, сияющий свежевыкрашенными светлыми стенами и тёмно-красной черепицей, с приветливо раскрытыми окнами и дверью, он прекрасно смотрелся бы где-нибудь в небольшом уютном приморском городке, но здесь, посреди мрачной еловой чащи, он выглядел абсолютно дико.
Судя по всему, перед был нами тот самый заброшенный охотничий домик, о котором упоминал Максимилиан. Хотя бы просто потому, что никакого другого дома во всём Франгайском лесу нет и быть не может – не то место, знаете ли. Но этот дом можно было назвать каким угодно, только не заброшенным. Нет, то, что часть окон второго этажа была распахнута – это как раз совершенно не удивительно: если дом защищён качественной охранной магией, то воров – хоть двуногих, хоть четвероногих – опасаться не стоит. От сквозняка или от времени окна и дверь могли и открыться, ничего страшного – никто не залезет при всём желании. А вот то, что в этих самых открытых окнах плескались белоснежные занавески, словно только что из магической прачечной, – вот это уже было очень странно. И очень подозрительно.
К дому вела усыпанная крупным песком дорожка, которая начиналась прямо от границы леса. Интересно, для кого она проложена, если кроме диких зверей здесь никто не бывает? Или бывает? Пышные тёмно-красные цветы, которые росли вдоль дорожки, были свежи и непрозрачно намекали на то, что не страдают от нехватки влаги. И это при том, что, насколько я в курсе, в этой части империи уже вторую неделю не было дождей. Значит, кто-то их поливает? А кто? Если бы в доме жила обслуга, Максимилиан сказал бы мне, это во-первых, а во-вторых, хотел бы я посмотреть на безумца, который согласился бы жить здесь. В общем, вопросов всё больше, а ответов всё меньше – не нравится мне это. Впрочем, чего можно ожидать от дома, несколько столетий простоявшего в самом сердце Франгайской чащи?
