– Настя, – слегка обескураженно промолвил Юра. – Мне кажется, за нами кто-то наблюдает.

Хмурый взгляд Наташи перевелся назад, и она отступила поближе к Колюшину. На них смотрели желтые глаза серого хищника. Слабый противник. Но только когда он один. А пар глаз, сейчас смотрящих на свои жертвы, было не меньше десятка. И это уже были грозные противники.

– Чума, – пролепетал парень. А через мгновение уже орал во все горло, вновь врубая энергию своих ног на полную. – А теперь валим отсюда!

– У нас же есть шанс их победить! – прокричала Наташа, вопреки своим словам припуская за Юрой. За ней рванула вся стая лесного зверья.

– Манны нет!

– Хотя бы на Ускорение хватит? – девушка еле успела подпрыгнуть, так что зубы волка слегка не достали её пятую точку.

– Прости!

– Погоди! Эй! Куда припустил?! Ты меня бросить решил?! А ну, стой!

Так продолжалось полдня. Сперва они бегали от стаи волков, затем от семьи кабанов, потом от медведя и так снова по кругу. И единственное, чего было во всем этом хорошего, Настя подняла свой уровень. Теперь она могла пользоваться своим двуручником.

Наконец, они сумели избавиться от последнего преследователя и упали на траву, тяжело дыша, с единицами бодрости у лесного озера. Если бы в этой игре был пот, у Юры бы сухого места не осталось ни на рубашке, ни на штанах. Ноги дрожали. Хотелось закрыть глаза и пролежать, не двигаясь, два, а ещё лучше три часа. Один Иск лежал в траве и сладко позевывал. Он единственный, кто не затратил ни капли энергии в этой бешеной погоне. Везучий. И, что важнее, бесполезный. В последнее время он обленился что-то по-страшному. Где его вчерашняя энергичность и желание помочь хоть советом, хоть делом?

У Юры вырвался смешок. Потом ещё один. И постепенно эти смешки переросли в громкий смех. У него всегда настроение было повышено, когда он уставал. Правда, хохот его больше походил на смех человека с солнечным ударом. Тоже всё кажется простым и безобидным. Но сейчас было над чем смеяться. Ещё бы! Пришли в лес развиваться, а в результате только и делали, что убегали от собственного фарма. Ну не комичная ли ситуация? Теперь он вспоминал это, будто не сам был участником забега, а наблюдателем со стороны. Наблюдатель всегда всё воспринимает легче, чем непосредственный участник. Но вот если бы он видел лицо главы его клана, скорее всего улыбка покинула его лицо. Настя была из таких людей, что, когда устают, желают полной тишины. Поэтому смех Колюшина её раздражал. С каждым новым смешком её лицо становилось всё напряженней.

– Может, перестанешь уже?! – не выдержала она.

Парень хохотнул ещё пару раз, успокаиваясь, и сел. На лице его была усталая улыбка.

– Ну что, пошли? – с небольшой одышкой проговорил он. – Что-то меня снова есть тянет. В деревню надо идти.

– Не надо, – девушка перевернула голову и её взгляд впился в Юрия. – Я взяла провизию. Держи!

Не вставая, она залезла в “карман”, и через несколько секунд сбоку от нее лежали котелок, закуток с гречей, кусок сливочного масла на деревянном блюдце и небольшая березовая корзинка с солью. Юра перевёл удивлённый взгляд с припасов на Наталью.

– Воду в озере наберешь, – не обращая внимания на его взгляд, промолвила она и закрыла глаза. – Только глупец не берёт в путешествие съестного про запас.

Последняя фраза была сказана таким тоном, что могла быть адресована именно “глупцам”, а могла быть и Юре. Но Колюшин не обратил на это никакого внимания. Он взял котелок и зачерпнул воды.

– А ты у нас, оказывается, хозяйственная.

– Это мне как похвалу или насмешку воспринимать? – строго спросила девушка. Глаза она так и не открыла.

– Как хочешь, – Юра поставил посудину. – Так, а чем разжигать у нас есть?

– Есть. Сходи, набери веток и бересты нарви, а я уж дальше сама справлюсь, – приказала девушка. Юрий пожал плечами и, еле перебирая ногами, двинулся к деревьям. Ноги тряслись и болели, но Колюшин продолжал идти. Голод не тётка. Но почему ему захотелось есть? Неужели из-за усталости? По логике, скорее всего. Ведь еда ускоряет регенерацию бодрости. Надо взять на заметку.

Вскоре Юра уже сидел на берегу озера. За его спиной полыхал костёр, над которым с котелком колдовала Настя. Топора или саперки, к сожалению, не было, так что место для кострища пришлось очищать метательным ножом. У Наташи при себе оказалось огниво. Но пользовалась она им впервые. Пришлось потратить несколько минут, прежде чем кресало чиркнуло о кремень и береста вспыхнула. К счастью, ветки горели невероятно медленно, так что за второй порцией идти не пришлось. И теперь Настя, как обещала, готовила обед, а Юра отдыхал. Но делать было нечего. Лута собрать не удалось, уровень не повысил. Впервые Колюшин пожалел, что в этом мире нету телефонов. А ведь об этом ему придётся жалеть ещё очень много раз. Живя в городе, ему нечего было там сильно делать, так что большую часть времени он проводил в онлайн-играх. А здесь такого нет. Даже судоку не порешать. Этот мир обычный экшн. Здесь нет заданий, над которыми стоит поразмышлять. В основном здесь всё решает сила. Эта энергичная игра. Тут нельзя сидеть на одном месте, и это слегка угнетает. От нечего делать, парень принялся кидать в воду камни. Плоских он не находил, да и местность не та. Видимо, раньше тут и был пляж, но теперь всё заросло травой, а на песок и камни нарос слой земли. Так что некоторые экземпляры приходилось выковыривать. Но на одном Юра остановил свой взгляд. Его пальцы на руке, которая держала камень, стали какими-то сухими. Юра раскрыл ладонь и поднес к глазам. Испачкаться здесь нельзя, если не упадешь в болото или ещё что-нибудь в этом роде, но на руке однозначно что-то было. Юра пригляделся. Так и есть, мел. А если есть мел, можно заняться творчеством. Как в школе, если на перемене нечего делать можно на доске почиркать. Колюшин огляделся. Нужно то, на чем можно порисовать. Ага, камень. Большой, почти по пояс. И прямо рядом с костром. Юра подошёл и принялся малевать на камне разные рожицы, которые плавно перешли в морепродукты.

– Перестань, – произнесла Наташа грозно. Она помешивала кашу деревянной ложкой. На вид с ней всё было хорошо. Но на самом деле она была на пределе, чтоб не сорваться. Ей с самого утра кто-то грубит. А когда она решила оторваться на монстрах, она сама стала игрушкой для побоев. Девушка пыталась скрыть обиду, но, как всегда бывает, то чего мы стараемся избежать, обязательно случается. Когда мы не хотим, чтобы что-то произошло, мы на этом зацикливаемся и, в результате, легче поддаемся на провокации. И все её отрицательные эмоции, копившиеся с утра, сейчас лезли наверх.

– А что такое? – Юра не обратил на неё никакого внимания и продолжал рисовать клешню краба. А зря. Если бы он поглядел на неё, он бы увидел, что её трясло, и не стал бы перечить. Но он этого не видел. Наташа бросила мешать гречку, подошла к нему и просто начала стирать голой рукой то, что он накалякал. Юрий с лёгким недоумением посмотрел на девушку, но в следующее мгновение схватил её за руку.

– Не смей, – коротко сказал он. Слов мало, но тон, каким он это сказал, заставил девушку слегка вздрогнуть. Он до этого говорил с ней шутливым тоном. Только в первые минуты встречи Юра на неё наорал. Но сейчас было нечто другое. Сейчас в его голосе звучало разочарование со строгостью. Будто он упрекает её за порчу работы. Да, он плохо рисовал. Но он рисовал от души.

– Отпусти, – Настя резко дернула руку, вырываясь из его хватки, и села снова мешать кашу. Настроение у неё только ухудшилось. Никогда, когда ты хочешь сорваться на ком-то, тебе легче не становиться. Может сделаться хуже только другому.

Юра несколько секунд постоял, сердито глядя на девушку. Но вскоре его лицо разгладилось и приняло задумчивый вид. Он, почти не глядя, медленно взял меч, затем Иска и положил того на плечо. А потом поплелся в неизвестном направлении, будто не замечая ничего вокруг.

– Знаешь, Иск, Настя мне напомнила одну одноклассницу. Такая же несдержанная и упрямая. Даже лица похожие. Из-за её характера над ней часто смеются и называют “Королевой”. И знаешь, она обижается. Я никак не могу понять почему? Они же просто шутят? Два клоуна. Они постоянно навеселе. Даже на уроках с ними не заскучаешь. Бывает так подковырнут учителя, что над ним потом десять минут весь класс смеется. Да, им палец в рот не клади – руку откусят. А ещё…