Заметив мой ошарашенный взгляд, «врач» развязно подмигнул:

– Хочешь грушу? Так и быть, поделюсь, если очень попросишь.

Просить я не стала, но он всё равно вручил мне фрукт, а сам достал из кармана два серебристых прутика. Ими он и водил вдоль и вокруг меня, как шарлатан-фокусник из дешёвого цирка-шапито. Но Олге и Ант отнеслись ко всему происходящему серьёзно и внимательно наблюдали за этими не внушающими доверия манипуляциями.

– Ты ешь-ешь, – хмыкнул парень и направился к Анту, чтобы проделать то же, что и со мной.

– Ну, что скажешь? – спросил Олге странного парня.

– Да нормально. Жить будут. Эту, – кивнул он на меня, – в барабульку сейчас отправлю, чтобы энергетику подправить. Ант уже почти здоров, вот только раны надо нормально обработать. Через пару часов оба как огурчики будут.

– Спасибо, Паве.

Олге вышел из комнаты, а Паве повернулся ко мне.

– Так, сейчас грушу быстро доедаешь, одежду складываешь на кушетку и лезешь туда, – кивнул он на барокамеру. – Только пошустрей запаковывайся, иначе всю ману мне выпустишь.

– Совсем раздеваться? – ошарашенно переспросила я.

– Я не против, – подмигнул мне «врач» с пошлой улыбочкой.

– Он шутит, Инга, – поспешил вмешаться Ант. – Паве, кончай придуриваться и объясни по-человечески.

– По-человечески, значит? – почесал узкую переносицу Паве. – Ну лады. Тогда слушай сюда, Инга. Проведу тебе инструктаж. Раздеваться догола совсем не нужно, в санузле, – махнул он на узкую дверь, которую я сначала не заметила, – есть банные халаты. Не бойся, чистые. И настоятельно рекомендую ополоснуться. Вода, знаешь ли, тоже лечит. Как уже говорил, свою одежду оставишь на кушетке, чтобы её почистили. Когда переоденешься, крикнешь меня. Приду и запущу тебя в барабульку… Ну, есть ещё вопросы?

Я кивнула:

– Что такое мана?

– У-у, любознательная какая. – Паве хотел меня щёлкнуть по носу, но я увернулась. – Мана – это мана. Играла в «Битвы Тьмы и Света»? Ну вот…

На этой неопределённой ноте он оставил меня, прихватив с собой Анта. Ну а я начала делать всё по инструкции.

Проснулась от стука в крышку. Она поднялась с лёгким жужжанием, и я увидела посвежевшего и улыбчивого Анта в новых джинсах и джемпере взамен испорченной одежды.

– Ну как ты? – поинтересовался он, протягивая мне руку.

– Знаешь, хорошо, – призналась я, выбираясь из барокамеры.

Чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Хоть снова отправляйся в бой. Подумала и сразу ощутила замешательство. После приключений в башне я пребывала в шоковом состоянии, но сейчас мой мозг словно очнулся и взбунтовался. Сложно стало принимать произошедшее.

– Слушай, – потрясённо уставилась я на Анта, – так призраки реально существуют? И эта ваша мана… Вы маги?

Ант посерьёзнел:

– Инга, тут в двух словах всё не расскажешь. Нас сейчас ждет Олге с ребятами. Там ты все узнаешь. Договорились?

Кивнула растерянно ему в ответ. Ант подождал за дверью, пока я переодевалась в свою уже почищенную кем-то одежду. Похоже, для девочек в этом доме запасной одежды не держали.

Мы вернулись в комнату, с которой началось моё знакомство с этим местом. Олге развалился в кресле и самым консервативным образом читал бумажную книгу. Вики и Паве расположились на вместительном диване и пребывали в распрекрасном настроении. Ещё в коридоре до меня доносилось их жеребячье ржание. Причина веселья была очевидна. На столике перед ними уже стояло несколько пустых бутылок и, судя по батарее запечатанных, парни не собирались останавливаться.

Мне это совсем не понравилось. Они и в трезвом состоянии не вызывали симпатии. Что будет теперь? Может, ну его, все эти объяснения? Меньше знаешь, крепче спишь. Но тут Олге встал при виде нас, Ант легонько подтолкнул меня в спину. Оставалось только занять предложенное кресло.

– Итак… – Олге посмотрел на всех нас с видом главнокомандующего. – Произошла ситуация, которая по всем канонам вписывается в чрезвычайную. Поэтому нам нужно взвешенно и спокойно принять правильное решение.

Вики и Паве с неохотой поставили на стол свои бутылки, а сидящий рядом Ант ободряюще сжал мне руку. Но я всё равно волновалась. Остатки благодушия после лечебного сна разлетались в клочья. А вопросов было так много, что непонятно, с какого из них начинать.

Я открыла было рот, но Олге предостерегающе поднял ладонь:

– Подожди, Инга. Прежде чем отвечать тебе, нам нужно самим разобраться, что с тобой произошло. Расскажи подробно о своей встрече с призраком.

Та встреча длилась не больше минуты, но говорить о ней пришлось долго. Чувствовала я себя, словно на допросе, расписывая, как уловила приближение призрака, и как он ощущался мною. С особым интересом парни выслушали, когда я описывала подробно внешний вид чудовища. А вот моё убийство призрака и героические метания по башне в целях спасения Анта вызвали у Вики с Паве абсолютно нездоровый смех. Даже Олге не сдержал улыбки, когда я рассказывала, как пыталась привести Анта в чувство. Лишь сам герой моего рассказа смотрел на меня с сочувствием и благодарностью.

– Инга, не обращай на этих паяцев внимание. Ты не могла знать, что от призраков может спасти лишь человеческое тепло. Твои переживания стали для меня лучшим лечением.

– Ага. А если бы сразу к Анту под бочок легла, то он бы уже через полчаса оклемался, – встрял Вики.

– Или минут через десять, если…

– Заткнись, – рявкнул Ант на Паве.

Ант взял мою руку и поцеловал, чем сильно смутил:

– Спасибо.

– Не за что, – покраснела я. – Я поняла, что вела себя глупо. Повезло, что ты очнулся.

– Ты волновалась и хотела, чтобы Ант выжил. Это главное, – изрёк Олге, потирая подбородок. – Эмоции – великая сила у таких, как мы.

– Как мы? – глупо переспросила я.

– В ком есть небесный огонь. Видишь ли, обычные люди при встрече с призраками не осознают, что с ними происходит. Внезапно накатившей депрессии или жгучей ненависти они всегда найдут объяснение, не понимая, что на самом деле к ним присосался паразит. Чем сильнее призраки, тем больший вред они наносят людям. Вы с Антом в башне столкнулись с очень сильными духами. Мы называем их поглотителями. Второй уровень данного вида нежити. Они пожирают души своих жертв. И как ты поняла, это процесс для людей мучителен.

Я кивнула, вспомнив жуткие крики женщины и то, во что она превратилась.

– А последний уровень – тогда что?

Олге мрачно хмыкнул:

– Третий? Оборотники. Способны вселяться в выпитые ими оболочки, а отпечатки прежней памяти жертв помогают им хорошо мимикрировать в обществе. Для нас они самые опасные, так как их основная цель – выслеживать тех, кому ещё удалось сохранить в себе небесную силу, и забирать её для своей Хозяйки.

– Для Ведьмы Самахи?

– Да. Она лепит из них своё воинство, чтобы свергнуть Короля и Королеву Неба, – встрял Вики.

– Не всё ли нам равно, кто будет править Небом? Старые небесные правители ничего хорошего не дали нашему миру, – возразила я из вредности. Вики меня бесил. – Маги, вскормленные их силой, опустошали целые страны.

– А инквизиторы, закрыв Землю от Неба, значит, защитили людей? – язвительно поинтересовался Шут.

– Может, в новой эре войн и разрушений и было предостаточно, но люди отстаивали свои интересы, а не участвовали в бессмысленной для них распре богов.

– Инга, человечеству небесные боги подарили мир, чтобы самим стать лучше, – горячился Вики, в то время как остальные наблюдали за нашей перепалкой. – Небо и Земля всегда были тесно связаны между собой. Боги делали людей сильнее, а люди богов мудрее. Но инквизиторы, благодаря отступнику Ану, заперли нас всех в клетке смертного существования. И Самаха с её тварями пользуется этим. Смертные для неё – как свиньи, выращиваемые на убой.

– А вы, значит, помогаете богам выпустить на волю свиней? – Разговор казался мне абсолютно абсурдным. Самой не верилось, что всерьёз взялась рассуждать о мотивации мифических персонажей, которых никто в глаза не видел.