– В общем, через пару дней освоишься, парень. Правда, такие неженки как ты здесь долго не живут. Без своего дара вы и гроша ломаного не стоите. Так что даю тебе месяц, максимум два.

Ну, это мы еще посмотрим кому сколько осталось. Я лично собираюсь еще долго прожить, вернуться в Ростов и вернуть должок Игнатьеву и его компании. Да даже если они в Москву переберутся, я их и там найду. А вот на счет тебя не знаю, тварь.

– Так вы снимите кандалы и посмотрим чего я стою.

Толстяк рассмеялся.

– Ишь ты, какой умник сыскался. Ты думаешь я настолько тупой, чтобы дать тебе пользоваться даром? Этих побрякушек тебе на ближайшую пару недель хватит, а потом привезут новые, так что даже не раскатывай губу.

Сердюк прошагал до конца колонны и отошел в сторону.

– Не буду вас тешить несбыточными надеждами – половина из вас не доживет до конца лета, но выжить здесь возможно. Некоторые тянут по нескольку лет, так что соберитесь и выдайте максимум того, что можете. Гляди, выиграете себе еще пару недель существования.

Да, текучка кадров у них будь здоров! Толстяк ухмыльнулся и направился обратно в сторону домика, а нас повели к другому дому, который я сперва не заметил. Он чем-то напоминал длинный сарай, в котором хранят сено. К слову, сена здесь действительно было много. В разных концах дома находились комнаты для пленников. Их специально разделяли на тот случай, если им придет в голову сбежать или взбунтоваться. В каждой комнате было по шесть мест. В центре дома располагался длинный стол, по обеим сторонам которого стояли деревянные лавки. Здесь пленники принимали пищу. Специально для нас приготовили несколько порций каши с крупными ломтями хлеба. Да, с таким рационом здесь действительно долго не протянешь. Я попробовал пару ложек и отложил в сторону, ограничившись хлебом. Пусть и голоден, но всякую дрянь непонятного содержания есть точно не стану. На ужин нам отвели всего минут десять, после чего всех разбили на группы и развели по комнатам.

Поспать удалось всего часов шесть, не больше. Солнце едва поднялось над горизонтом и сейчас выглядывало из-за гор.

– Пошевеливайтесь! – скомандовал один из охранников. – Живо на завтрак, а потом отправляемся в шахту.

На завтрак перепал кусок хлеба с маслом, горячий чай с ложкой сахара и даже какая-то булка. Краем глаза я заметил как пленники обменивались между собой прямо за столом. Это было не только время для еды, но и для выгодных сделок.

– Говорю тебе, за эту булку я отдам тебе половину порции в обед! – убеждал кого-то мой сосед справа.

– Да откуда мне знать протянешь ты до обеда или нет? Я лучше обменяюсь с Фомой.

– Соглашайся! – то ли требовательно, то ли молитвенно произнес мой сосед и потянул своего собеседника за плечо. Парень явно не рассчитал, и они оба свалились со скамьи.

Охранники тут же подскочили к беднягам и принялись избивать их плетьми. С этими все ясно, обычные дуболомы, которым только дай кулаками помахать. Через минуту они остановились и отошли в сторону, а виновники инцидента остались лежать на полу. Похоже, сегодня они на работу точно не выйдут, а значит, и еды не получат. Нужно запомнить и не встревать ни с кем в споры. Определенно есть способ сбежать отсюда, но я пока его не нашел. Нужно изучить распорядок дня пленников и охранников, узнать как часто сюда приезжают машины, и только потом решаться на побег. Ошибки быть не может, потому что неудачная попытка бегства может превратиться в единственную и последнюю.

– Работать! – в доме появился Сердюк. Он был особенно недовольным с утра.

Нас отвели к складу, где лежали кирки, перчатки и налобные фонари. Перед нами одна бригада уже спустилась вниз, мы пошли следующими. Коридор оказался прямым и длинным, метров на триста, если не больше. Постепенно он уходил вниз все глубже. Пока мы шли, я заметил, что справа и слева от нас остаются такие же проходы.

– Сюда! – скомандовал охранник, идущий впереди.

Он свернул направо и повел нас по коридору, который ничем особо не выделялся с той лишь разницей, что нам предстояло пробивать его в разные стороны. Я понял суть такой работы. На глубине приблизительно каждые метров тридцать работники делали повороты в стороны и разрабатывали породу, превращая пласт в сетку. Если удавалось найти ценные металлы или камни, территорию расширяли, оставляя только несущие колонны, на которых должен был держаться потолок. Шестерых работников, включая меня, оставили в этой части, а остальных повели в другую сторону.

– Работайте отсюда и до обеда! – скомандовал охранник и рассмеялся собственной шутке. Каждого пленника он расставил возле разметки у стены, указав каждому из нас место, где нужно добывать породу.

Ладно, посмотрим. Я перехватил кирку и ударил. Она соскользнула по каменной поверхности, оставив там лишь глубокую царапину. Что-то я делаю не так, потому как мой сосед уже вовсю вгрызался в породу и расковырял небольшую ямку в каменной стене.

– Погляди, ты не так бьешь, – мужчина перехватил кирку и показал под каким углом нужно бить. У него получалось куда лучше.

– Спасибо, – ответил я, повторив его манипуляции. В этот раз кирка пробила небольшую ямку и застряла между двух камней. Пришлось хорошенько пошевелить, чтобы высвободить ее.

Следующие пару часов я пытался приноровиться, делая передышки, чтобы перевести дух. Подавители не давали мне использовать дар вне собственного тела, но я не сдавался. Я чувствовал как они понемногу истончаются при каждом использовании силы. Сначала мне казалось, что вспышка ауры выдаст меня, но раз дар блокировался, не было и вспышки.

Так я чередовал всю смену. Когда были силы – махал киркой, а когда отдыхал – призывал силу, чтобы снять усталость и восстановить мышцы. С непривычки руки сильно болели, а на ладонях кожа облезла даже через перчатки. Если бы не дар, не представляю что бы я делал.

Так продолжалось целую неделю. Я чувствовал, что подавителю осталось совсем немного и тратил дар при первой же возможности. Моим напарником, с которым мы вместе копали тоннель, оказался обычный мужичок из Оренбурга по имени Архип. Раньше он работал кочегаром, а потом, чтобы прокормить семью, нанялся извозчиком. На одном из таких маршрутов машину у него отобрали, а самого захватили в плен. К счастью, навыки он не растерял и держался бодро, хоть работа и изматывала его больше моего.

– Не могу больше! – Архип сполз по стене и выронил кирку, которая с громким стуком ударилась о каменный пол. – Нет сил больше махать.

– Не торопись, прорвемся! – я считал его своим другом. Он помог мне освоиться и дал кучу дельных советов, да и время от времени болтали о жизни, когда появлялась свободная минутка. Неужели я брошу его?

– Миша, ты крепкий парень, еще сможешь пару лет протянуть, только постарайся не надорваться, а мои дни окончены. Вряд ли я приду в себя.

– Погоди, я хочу кое-что попробовать. Повернись спиной!

Архип развернулся ко мне спиной, а я положил ладони ему между лопаток. Блокираторы были совсем слабыми, и я надеялся, что хотя бы часть моей силы перейдет к нему. Закрыл глаза и мысленно представил как сила вливается в его тело. Получилось! Мне удалось пробить этот барьер, а еще я услышал как что-то упало на пол. Открыв глаза, я увидел, что это были мои накладки, блокировавшие дар. Теперь на моих запястьях оставались только кандалы.

– Что там у вас? Почему не работаем? – в тоннеле послышался голос охранника. Не хватало еще, чтобы он увидел что произошло с блокираторами.

– Все в порядке! Мы отдохнули и возвращаемся к работе!

Я схватил кирку и принялся молотить ей по камню. Остатки блокираторов, валявшиеся на полу, носком сапога отшвырнул в сторону. Так, Сердюк говорил, что новые ингибиторы придут не раньше, чем через две недели, прошло восемь дней, а это значит, что у меня есть дней шесть-семь, чтобы выбраться отсюда. Теперь, когда блокировка дара спала, пора задуматься о побеге.

– Ты шутишь? Мне и бежать? – Архип замахал руками, когда я озвучил ему свой план.