– Горько! Горько! – эти крики раздаются каждые пару минут, заставляя нас с Антоном подниматься и целоваться в угоду гостям. – Раз! Два! Три!…Пятнадцать!

Наша свадьба проходит так, как захотели родители. Как я не воевала со своей мамой и с будущей свекровью, ничего у меня не получилось.

– Сашенька, все должно быть, как у людей, – твердила Светлана Ивановна.

– Как мы будем людям в глаза смотреть, – вторила ей мама.

И я сдалась. Антону, по-моему, вообще было все равно, как пройдет наше бракосочетание.

– Алекс, не все ли равно, как и что будет. Хотят родители выпендриться, пускай, – отмахивался от моих возмущений Антон.

Он очень изменился в последнее время, и я уже начала сомневаться в правильности своего выбора. Но включить заднюю уже не вариант. Ресторан заказан, платье куплено, гости приглашены. Вот и приходится сейчас терпеть весь этот вертеп, который устроили собственные родители.

– Антон, давай уже уйдем отсюда, – шепчу жениху на ухо. – Я устала.

– Надо еще немного посидеть, – так же тихо отвечает муж, глядя на часы.

Зажигательные танцы и пьяные песни, ввинчиваются в мозг, зарождая головную боль, дятлом стучащую в висках.

– Давай, хоть на улицу выйдем, подышим, – раздраженно говорю я, поднимаясь со стула.

– Сядь. Позже пойдем, – шипит Антон, снова бросая взгляд на циферблат.

– Ты кого-то ждешь? – спрашиваю я. – Все время на часы смотришь.

– Отстань, – рявкает муж и вскакивает из-за стола. – Пошли уже. Достала.

– Ты чего бесишься? – спешу следом за ним, путаясь в платье. – Что не так?

Мы выходим на улицу, и я с удовольствием вдыхаю свежий вечерний воздух. Антон быстро идет в сторону парковки, и мне не остается ничего как следовать за ним.

Он подходит к какой-то машине, из которой выходит незнакомый мужчина. Что-то заставляет меня замедлить шаг и не спешить к ним присоединиться.

– Алекс, иди сюда. Чего ты там телишься? – такое обращение в присутствии посторонних корежит меня, но я подхожу и становлюсь за спиной Антона. – Ты сейчас посидишь с моими друзьями в машине. Они как бы тебя украдут. Потом я заплачу выкуп, и тебя вернут. Все должно быть по правилам, с выкупом невесты. Не будем разочаровывать родителей и гостей.

– Зачем в машине? Мы можем посидеть в скверике возле ресторана, – говорю я, отступая на шаг.

– Александра, мы вам ничего не сделаем, – подает голос мужчина, стоящий рядом с машиной.

На парковке темно, и я никак не могу рассмотреть его, но голос низкий с хрипотцой заставляет остановиться.

– Мы с вашим мужем давно договорились, что невесту воровать буду именно я. Правильно, Антон? – с нажимом спрашивает мужчина.

– Да, – выдыхает муж и с раздражением добавляет. – Забирайте уже.

Двери автомобиля распахиваются и оттуда вываливаются еще двое. Я делаю еще шаг назад, но Антон хватает меня за руку и толкает к незнакомцам. Меня тут же грубо запихивают на заднее сиденье, зажимая с двух сторон. Я даже не кричу, потому что не понимаю, что происходит.

– Антоша, ну ты мудак, – говорит мужчина с хриплым голосом и бьет Антона прямо в лицо, после чего садиться в машину. – Поехали.

Автомобиль срывается с места, и вот тут меня накрывает паника.

– Антон! Антон! – кричу я, пытаясь вырваться, но сидящие с двух сторон амбалы крепко держат за руки и прижимают к сидению.

– Не ори, – спокойно говорит мужчина на переднем сиденье. – Ох, Александра, не того ты мужика себе в мужья выбрала, ох не того.

– Отпустите меня сейчас же. Меня будут искать, – продолжаю я биться в руках, понимая, что освободиться самой не получится. – Пожалуйста, отпустите.

– Не могу, детка. Твой муженек задолжал очень большим людям, а долг отдавать ему нечем. Вот ты за него и отработаешь, – его объяснения не укладываются в моей голове, и я на зависаю, переваривая информацию. Даже перестаю вырываться.

– В смысле отработаю? – заикаясь спрашиваю, когда смысл услышанного начинает доходить до меня. – Я же никому не должна.

В машине раздается хохот, от которого мурашки бегут по коже. Все четверо мужчин не переставая хохочут.

– Ты не должна. Тобой просто расплатились, – переставая ржать, говорит все тот же мужчина, который, по-видимому, у них главный. – Антоша твой тебя за долги отдал.

Я начинаю вырываться с удвоенной силой еще и орать сиреной.

– Угомони ее, – доносится приказ, и удар в солнечное сплетение заставляет меня задохнуться. – Если орать, не перестанешь, тебя заткнут по-другому.

Согнувшись, хватаю ртом воздух, стараясь восстановить дыхание. Чувствую, как чья-то рука забирается ко мне под платье. В этом пышным безобразии даже не понимаю с какой стороны поползновение. Кашель разрывает легкие, и я, наконец-то, вдыхаю долгожданный глоток воздуха.

Машина резко тормозит, и я подаюсь вперед, едва не впечатываясь лицом в передние сиденья. Двери распахиваются, и мужчины выходят. Я же остаюсь сидеть, думая, что этот жест протеста освободит меня от неизбежного.

– Александра, выходите. Не заставляйте делать вам больно раньше времени, – говорит главный подлец, как я его окрестила, заглядывая в салон автомобиля.

– Не пойду, – сижу, нахохлившись и скрестив руки на груди. – Пошел ты.

Резкий удар прилетает неожиданно. В голове что-то взрывается, в глазах мигают красные всполохи, а во рту появляется металлический привкус крови. Чья-то железная рука хватает за волосы, вытаскивая из машины. Мне даже не дают возможности подняться на ноги, продолжая волоком тянуть к какому-то зданию.

Если бы не мое пышное платье, на котором в свое время настояла Светлана Ивановна, я бы уже была без коленей. Кожа на голове пылает огнем, понимаю, что скоро мой скальп останется в чьих-то руках. У меня нет даже возможности увидеть, кто так со мной обращается, пока меня рывком бросают на пол в комнате, где на стуле сидит главный злодей.

– Александра, я же тебя предупреждал. Не надо сопротивляться. Только хуже будет, – хрипло говорит босс, глядя на меня как на тлю.

– Куда уж хуже, – тихо шепчу я.

Мужчина встает со своего стула, больше похожего на трон. Походит и приседает передо мной. Его жесткие пальцы впиваются в мой подбородок, заставляя поднять голову.

– Ты, моя собственность, и чем быстрее ты это поймешь, тем будет лучше для тебя, – черные глаза пронизываю насквозь, а рука тянет мой подбородок вверх, заставляя подняться.

Только сейчас я могу осмотреться и увидеть, что меня окружает. Огромная комната, заполненная мужиками, которые смотрят на меня похотливыми глазами, и от этого становится страшно. Посередине комнаты стоит бильярдный стол, в углах – кресла, вдоль одной из стен расположилась барная стойка. Приглушенный свет льется из светильников по периметру всего помещения.

– Отпустите меня, пожалуйста, – мой взгляд возвращается к черным бездонным глазам. – Пожалуйста.

Слезы непроизвольно льются из глаз, и меня начинает мелко колотить. Зубы отбивают чечетку так, что я больше не могу ничего сказать. Замечаю лишь как мужчина делает неуловимый знак глазами кому-то за моей спиной.

Чьи-то руки поддевают шнуровку моего платья, и она моментально расходится. Свадебный наряд молниеносно спадает на пол под собственным весом. Не успеваю его подхватить, а наклониться, чтобы поднять, мне не позволяют цепкие пальцы, так и держащие меня за подбородок. Я могу только прикрываться руками и беззвучно плакать.

– Ну, что готова начать отдавать долги? – его большой палец нажимает на мою нижнюю губу, заставляя приоткрыть рот. Слышу тяжелое, прерывистое дыхание мужчин, которые наблюдают за происходящим.

Легкий толчок заставляет меня отступить на шаг,потеряв равновесие, наткнуться на стол, покрытый зеленым сукном.

– Давай, Миха, вдуй ей, – раздается веселый голос откуда-то сбоку.