Заклинание.

Чары.

Надежда.

Мечта.

Впервые с тех пор, как он вошел в комнату, я увидела на его лице нечто сродни любопытству. Даже мое обнаженное тело, распростертое у него на коленях, не вызвало почти никакой реакции. Но это? Мои слова пробили его оболочку, пусть даже оставили в ней только крошечные трещины. Киллиан нахмурил брови и устремился ко мне, стирая расстояние между нами в три уверенных шага. Снаружи Белль и Эшлинг колотили в дверь кулаками, крича, что мы опаздываем.

В это мгновение вся моя жизнь утратила четкость. Моя тщательно выстроенная фантазия превращалась в кошмар.

Киллиан пальцем приподнял мой подбородок и пристально посмотрел в глаза.

– Послушай меня внимательно, Персефона, потому что я скажу это только один раз. Ты выйдешь из этой комнаты и забудешь о том, что знаешь меня, в точности, как я до этого момента не замечал твоего существования. Ты встретишь милого, адекватного, скучного парня. Идеально подходящего твоей милой, адекватной, скучной персоне. Ты выйдешь за него, родишь от него детей и будешь благодарить свою счастливую звезду за то, что я не оказался настолько похотливым, чтобы принять твое не слишком завуалированное предложение. Своим отказом я делаю тебе подарок. Прими его и беги без оглядки.

Киллиан впервые улыбнулся, и его улыбка была такой неприятной, такой безумной, что у меня перехватило дыхание. Его улыбка сказала мне, что он не был счастлив. Уже много лет. Может, даже десятилетий.

– За что ты меня ненавидишь? – прошептала я.

Перед глазами все расплылось от слез, но я не давала им пролиться.

– Ненавижу тебя? – Он вытер мои слезы тыльной стороной ладони. – У меня нет чувств, Персефона. Не только к тебе. Их нет вообще. Я неспособен испытывать к тебе ненависть. Но вместе с тем я никогда, никогда тебя не полюблю.

Персефона

Настоящее

Булыжник на тротуаре впивался в мои ступни сквозь подошву дешевых туфель, пока я крепила велосипед к стойке.

На улицу в Норт-Энде опустилась темнота. Работники паба кидали намокшие, пузатые мешки с мусором в пасти промышленных контейнеров, болтая, смеясь и не обращая внимания на потоки дождя, льющегося с неба.

Я мысленно молилась, чтобы они оставались на улице, пока я благополучно не доберусь до дома. Я ненавидела возвращаться домой поздно, но не могла отказаться от подработки няней, которую мне предложили после рабочих часов в школе. Подобрав подол промокшего платья, я поспешила к двери. Открыла ее и со вздохом облегчения прижалась к ней спиной.

В темноте ко мне устремилась чья-то рука, схватила за запястье и швырнула меня через все помещение. Я ударилась спиной о лестницу, и боль пронзила меня от копчика до самой шеи.

– Миссис Вейтч. Не ожидал вас здесь увидеть.

Несмотря на кромешную темноту, я узнала голос Колина Бирна. Он был вкрадчивым, низким и с легкой насмешкой, подчеркивающей южный акцент.

– Я мисс Пенроуз. – Я вскочила на ноги, смахивая пряди мокрых волос с лица и отряхивая колени. Щелкнула выключателем.

Коридор залил желтый свет. Том Камински (для знакомых просто Камински) – шестерка и головорез Бирна, стоял позади худощавого, покрытого морщинами ростовщика, скрестив на груди мощные руки.

Бирн подошел ко мне вплотную, и от сильного запаха его одеколона у меня сработал рвотный рефлекс.

– Пенроуз? Не-а, на твоих водительских правах другая фамилия, малышка Перси.

– Я попросила развод. – Я отступила от него на шаг, контролируя выражение лица.

– Ну а я просил тройничок с Деми Ловато и Тейлор Свифт. Похоже, наши с тобой желания не исполнятся, куколка. Дело в том, что ты замужем за Пакстоном Вейтчем, а Пакстон Вейтч задолжал мне денег. Хренову тучу денег.

– То-то и оно. Тебе их задолжал Пакстон, – пылко возразила я, зная, что вступаю в битву без шансов на победу. Бирн не станет слушать. Никогда не слушал. – Это он делал ставки. Он терял деньги в твоих заведениях. Ему и разбираться с этим бардаком, а не мне.

Колин взял мою руку, поглаживая безымянный палец, на котором не было кольца. Оставшаяся на его месте линия загара глядела на нас в ответ, напоминая, что мои отношения с Паксом не были делом давно минувших дней.

Мало того что я все еще была за ним замужем, но к тому же по-прежнему соблюдала данные мной клятвы. Я ни с кем не встречалась с тех пор, как Пакс сбежал. Черт, я даже навещала его бабушку в доме престарелых каждую неделю и приносила ей песочное печенье и ее любимые кулинарные журналы.

Она была одинока и не виновата в том, что ее внук оказался мерзавцем.

– Пакс исчез, а его хорошенькая женушка отказывается сообщать, где мне его найти. – Мягкий голос Бирна проник в мои мысли, пока сам он поигрывал моими пальцами.

– Его жена не знает, где он. – Я попыталась вырвать руку, но тщетно. – Но зато умеет пользоваться перцовым баллончиком. Тут частная территория.

Я не хотела, чтобы Белль, которая была наверху, услышала шум в коридоре и вышла из квартиры посмотреть, что происходит. Она ничего не знала о моей ситуации, а я не сомневалась, что моя свирепая сестра без колебаний достала бы принадлежащий ей пистолет и проделала дыру в голове каждого из этих ублюдков, если бы стала свидетельницей этой сцены.

Я не хотела обременять Белль своими проблемами. По крайней мере, этой конкретной проблемой. Тем более после всего, что она уже для меня сделала.

– Используй свои прекрасные исследовательские навыки, чтобы это выяснить, – широко улыбнулся Бирн. – В конце концов, тебе удалось ухватить самого паршивого мужа в Новой Англии. Ты же нашла его когда-то, значит, сможешь сделать это снова. Верь в себя.

– Мы оба знаем, что я не имею ни малейшего понятия, с чего начинать поиски. Его телефон выключен, мои электронные письма возвращаются, как недошедшие, а его друзья отказываются со мной разговаривать. Нельзя сказать, что я не пыталась. – Я грубо оттолкнула лицо Колина рукой, за которую он меня держал.

Он не шелохнулся. Только крепче сжал мои пальцы.

– В таком случае, боюсь, что его долг теперь твой. А как же «в болезни и в здравии, в богатстве и в бедности»? Как там говорится в клятве? – Бирн щелкнул пальцами, обращаясь к стоящему позади него Камински.

Тот усмехнулся, демонстрируя ряд гнилых зубов.

– Без понятия, босс. Никогда не был в браке. И не собираюсь.

– Умный парень.

Бирн поднес мою руку ко рту и оставил холодный поцелуй на тыльной стороне ладони, скользнув языком между указательным и средним пальцами, чтобы показать, что он хотел сделать с моим телом. Я подавила приступ рвоты и вдохнула через нос. У него прекрасно получилось напугать меня до чертиков, и он знал об этом. Бирн был ростовщиком, печально известным тем, что всегда возвращал свои долги, а мой муж задолжал ему больше ста тысяч долларов.

Он прижал мою мокрую ладонь к своей щеке, а потом уткнулся в нее носом.

– Прости, Персефона. Ничего личного. Мне нужно взыскать долг, и если не сделаю это в ближайшее время, люди решат, что допустимо брать у меня деньги и не возвращать их обратно. Если ты заинтересована в том, чтобы вернуть мне долг другой валютой, то я могу набросать план. Я разумный человек. Но ты в любом случае вернешь мне долг своего мужа, так что лучше поторопись, потому что с каждой неделей процент здорово растет.

– На что ты намекаешь? – Сердце билось о грудную клетку, как отбойный молоток, будто было готово покинуть корабль и убежать из здания без меня.

За те несколько месяцев, что Бирн и Камински наносили мне еженедельные визиты, такая мысль даже не приходила в мою голову. Ради всего святого, я же воспитательница в детском саду. Где я найду сто тысяч долларов? Даже мои почки столько не стоят.