Я предпочел не отвечать, помня подобные армейские приколы, но не все оказались настолько догадливыми, примерно половина из курсантов попытались прокричать: – «Так точно».

«Самые тупые пойдут пешком», – рявкнул капрал и прислушался.

Курсанты, наученные горьким опытом, молчали. Капрал и десантник первого класса Де Блербо переглянулись и синхронно пожали плечами, после этого они сели в два свободных места, парни, которым капрал помог помириться, так и остались лежать в соседнем отсеке, на них старались не смотреть, никто не желал повторить их судьбу.

Наш перелет к месту постоянной дислокации не занял много времени, через два с половиной часа все мы почувствовали подступивший к горлу комок и вжались в кресла. Пилот, который спускал нас на планету, оказался настоящим отморозком, видимо, он забыл, что перевозит изнеженных гражданкой курсантов, а не прошедших огонь, воду и медные трубы бравых космических десантников. Нас вдавливало в кресла, швыряло из стороны в сторону, примерно на половине спуска все мы с ног до головы оказались в блевотине, своей и той, что разлеталась от товарищей. Мне повезло, что я был в скафандре и успел активировать шлем до момента первого извержения, по крайней мере я мог свободно дышать, посматривая на редких счастливчиков, которые оказались достаточно предусмотрительными, чтобы находиться в скафандрах, большая часть была одета в пустотные комбинезоны, которые тоже имели функцию активации шлема, но вот только они не догадались в этой круговерти ею воспользоваться, в отличие от довольно ухмыляющихся капрала и десантника первого класса Де Блербо, эта отбитая сучка вовсю хохотала и хлопала в ладоши, когда очередной гейзер вырывался наружу.

Я имел кое-какую подготовку и смог удержать внутри себя свой обед, чем в данный момент неимоверно гордился, через четыре минуты адской чехарды стало потише, нас перестало швырять из стороны в сторону и полет десантного фрегата выровнялся, значит, мы уже находимся в атмосфере планеты. Еще пятнадцать минут и наш корабль приземлился. Капрал скомандовал нам выгружаться, и мы, покрытые наполовину переваренной пищей с ног до головы, поплелись наружу.

«Строиться, грязные хрулы!», – прокричал капрал Морт, и мы поспешили выполнить команду, гадая что это за дивные создания.

Он забрался на подножку какого-то пассажирского транспортного средства, похожего на очень тяжелый и бронированный автобус, которое, по идее, и должно было доставить нас до гостеприимных дверей академии, и оглядел нас тяжелым взглядом.

«В таком виде я вас в транспорт пустить не могу, до академии всего двадцать километров, так что, начнем вашу подготовку уже сейчас, совершим ваш первый марш-бросок. Бежать колонной, того, кто начнет отставать и тормозить товарищей, я лично пристрелю. У меня есть квота на допустимые потери при подготовке. Всем ясно? Грузите тех двух в багажное отделение», – кивнул он на парней, так и лежащих в отсеке с аппарелью.

Во время болтанки их швыряло из стороны в сторону и выглядели они весьма плачевно. Стоящие в шеренге с краю курсанты подорвались и побежали внутрь фрегата, кряхтя, они вытащили бесчувственных товарищей и, дотащив до транспорта, с трудом погрузили их в него. После этого мы построились колонной по три и легкой трусцой побежали по направлению к выходу из космопорта.

Так начиналась новая глава моей беспокойной жизни. Мне предстояло стать космическим десантником.

Дружной толпой, состоящей из пятидесяти восьми курсантов, мы побежали в нашу новую жизнь, или нежизнь, посмотрим, как пойдет, двое других, которым непонятно еще повезло или нет, ехали в багажном отделении десантного транспорта, без сознания, но, можно сказать, с комфортом. Как только ворота космопорта остались за нашими спинами, водитель бронированного автобуса немного прибавил ход, и по нестройной колонне бегущих, прошелестели приглушенные проклятия. Надо отдать должное этим молодым людям, они неплохо держались, по крайней мере пока, строй бежал довольно ровно. Бежать в скафандре оказалось значительно проще, чем без него, все-таки, мускульные усилители немного облегчали передвижение. Первые проблемы у курсантов начались на пятом километре, к этому времени первый задор у бегущих поиссяк, и они начали выдыхаться, общая скорость строя заметно упала, и некоторые начали переходить на шаг, пришлось мне взять это дело в свои руки.

«Курсанты, слушаем сюда, если вы хотите добраться до академии, то надо сменить тактику бега, мы прошли всего четверть дистанции, осталось еще пятнадцать километров», – закричал я, и по строю пронесся стон отчаяния, смешанный с приглушенными проклятиями в адрес вселенной.

– Слушаем сюда, по моей команде все переходим на быстрый шаг, потом на бег, тридцать шагов пешком, потом сто бегом, по-другому никак.

«Шагом!», – прокричал я, и строй перешел на шаг, транспорт сразу же начал удаляться, опять послышались проклятия в адрес капрала, который уехал дальше и не мог никого слышать.

Через тридцать шагов я скомандовал: – «Бегом!», – и колонна попыталась переключиться на бег, кое-как, скрипя, но это у нас получилось.

Мы побежали, и после этого вроде бы начало получаться, таким образом мы смогли преодолеть еще километров шесть или семь, большая часть дистанции осталась позади, но у бегущих начались проблемы, силы уже были на нуле, я прекрасно их понимал, без подготовки преодолеть такое расстояние просто нереально, кто-то возможно и добежит, но это скорее всего будут те, на ком, как и на мне, одеты скафандры, умная автоматика которых могла немного увеличивать содержание кислорода в воздушной смеси, а ведь им еще на себе пришлось тащить все свои вещи. Скорее всего, все они сейчас сильно пожалели, что набрали с собой кучу лишнего барахла, вес которого с каждым километром ощутимо увеличивался. Пришлось увеличивать дистанцию, проходимую шагом, до пятидесяти шагов, так хоть как-то получилось пробежать еще километра два. Ну, а после этого, женская половина курсантов, почти в полном составе, потребовали отдых и отказались участвовать в этом идиотском, по их словам, мероприятии. Больше всех разорялась, повизгивая, очень красивая и фигуристая брюнетка, что интересно, сил бежать у нее якобы не осталось, а для того, чтобы подбивать товарищей к неисполнению приказа капрала, их было полно. Никакого желания спорить с ней или с кем бы то ни было, или что-то кому-то доказывать у меня не было абсолютно, нужно было двигаться дальше, о чем я и сказал всем остановившимся. Мою сторону поддержали тридцать шесть курсантов, мы построились и уже хотели продолжить бег, но в этот момент появился десантный транспорт, он притормозил возле нас, остановился, и с подножки соскочил недовольный капрал Назир Морт.

«Кто давал команду останавливаться, мясо?», – не предвещающим ничего хорошего голосом спросил он и осмотрел вяло поднимающихся с земли вымотавшихся курсантов.

Та самая брюнетка, уперев руки в бока уставилась наглым взглядом в лицо капрала и возмутилась: – «У нас уже нет сил, мы не хотим никуда бежать, вы должны были везти нас на этой штуке, – показала она рукой на транспорт. – А скомандовал нам вон тот, в черном скафандре», – кивнула она на меня, и челюсть моя от удивления и обиды начала падать на грудь.

Следующее действие капрала возымело ошеломляющий терапевтический эффект, он молниеносно выхватил из набедренной кобуры свой пистолет, оказавшимся легким пехотным бластером и произвел всего один выстрел, рука брюнетки, указывающая на транспорт, просто испарилась по самый локоть. Она дико заверещала и схватилась за обрубок некогда изящной руки, из-за спины капрала показалась десантник первого класса Де Блербо, она мастерски перехватила руку пострадавшей курсантке автоматическим жгутом и прилепила автоматическую же аптечку, в дополнение к увесистой оплеухе, которой она прекратила ее истеричные повизгивания. После этого она достала из футляра небольшой баллончик и нанесла из него санитарную пену на рану.