Литмир - Электронная Библиотека

Как изменить это опасное для будущего страны положение и не допустить, чтобы оно опять сложилось? Такой стороной оборачивается для нас, для России и для русских, сейчас «еврейский вопрос». Если опыт истории чему‑либо и учит, то тому, что вопрос этот не может быть «решен». За несколько тысяч лет столько попыток предпринималось в этом направлении как с еврейской стороны, так и со стороны других народов. XX век принес два таких грандиозных «проекта». Один, «сионистский», – попытка собрать большую часть евреев в одно национальное государство – явно не удался. Очевидно, что по разным причинам Палестина не способна вместить большую часть мирового еврейства. Другой «проект» – ассимиляция – тоже зримо идет на убыль. И вряд ли за протекшие тысячелетия в этих вопросах люди стали мудрее. Вообще, это легкая и неверная мысль, идущая от эпохи Просвещения, что любая драматическая проблема жизни может быть решена какими‑то внешними средствами. Жизнь человечества и каждого человека трагична по сущности своей. Самое яркое проявление этого – смертность каждого человека. И в данном случае мы имеем дело действительно с драматической ситуацией. Евреи чем‑то принципиально отличаются от других народов. Это ощущали и по‑разному выражали еврейские мыслители в различные эпохи. Так, в Моисеевом Пятикнижии Валаам говорит об Израиле: «С вершины скал вижу я его, и с холмов смотрю на него: вот, народ живет отдельно и среди народов не числится» (Числа, 23,9). А в XX в. историк русской литературы, наиболее известный как организатор сборника «Вехи», М.О. Гершензон под конец жизни написал статью «Судьбы еврейского народа», где говорит об истории евреев, что она «слишком странна своим разительным несходством с историей прочих народов». Сосуществование столь различных общностей не может не порождать болезненных ситуаций (как и было, например, в Гражданскую войну или во время коллективизации). И русские, как и любой другой народ, желающий сохранить свое место под солнцем, должны осознать наличие этой драматической стороны жизни и добиться, чтобы в нашей жизни были реализованы наши основные жизненные цели.

Но в чем эти цели конкретно заключаются? На такой вопрос, мне кажется, ответ может дать только весь народ в целом (есть, конечно, путь придумывания, «конструирования» будущего народа, но это путь создания «утопии», особенно болезненный, если утопия реализуется). Как же может народ свои цели формулировать? Выше я привел слова еврейского национального деятеля Гретца о «чудесной взаимосвязи, нерасторжимо соединяющей члены еврейского мира». Другие народы таким свойством, видимо, не обладают. Поэтому для нас остается лишь путь (найденный человечеством в связи с открытием речи и письма) обдумывания и обсуждения всех сторон нашей истории. И какие‑либо запреты и «табу» в этой области гораздо серьезнее, чем «нарушение прав человека», – для каждого народа речь идет о самом необходимом условии его выживания. Поэтому, как мне представляется, для современной России это одна из важнейших задач – отстоять право на осмысление своей истории, без какой‑либо формы цензуры. И можно надеяться, что задача эта не только реальна, но решение ее близко. В нашем обществе, во многом столь несвободном, все шире утверждается убеждение, что осознание исторического опыта народа – процесс, который ничем и никем не может быть приторможен. То есть в этом вопросе мы оказались духовно свободнее большинства других народов мира.

И если наше поколение когда‑то будет спрошено (а ведь будет!): что же мы сделали в этот гибельный для России век? – то сверх многих отрицательных оправданий (НЕ участвовал в насилиях, НЕ эмигрировал, НЕ продался…), среди немногих положительных действий, я надеюсь, окажется это изменение народного сознания.

1. Цель работы

Как течет сейчас духовная жизнь нашего народа? Какие взгляды, настроения, симпатии и антипатии, – и в каких его слоях – формируют отношение людей к жизни? Если судить по личным впечатлениям, то размах исканий (и, может быть, метаний?) необычайно широк: приходится слышать о марксистах, монархистах, русских почвенниках, украинских или еврейских националистах, сторонниках теократии или свободного предпринимательства и т. д. и т. п. И конечно, о множестве религиозных течений. Но как узнать, какие из этих взглядов распространены шире других, а какие лишь отражают мнение активного одиночки? Социологические обследования на эту тему, кажется, не проводятся, да и сомнительно, дали ли бы они ответ.

Но вот случилось непредвиденное: в 70‑е годы произошел взрыв активности именно в этой области. В потоке статей, передававшихся здесь из рук в руки или печатавшихся в западных журналах, авторы раскрывали свое мировоззрение, взгляды на различные стороны жизни. Судьба как будто приоткрыла крышку кастрюли, в которой варится наше будущее, и дала заглянуть в нее. В результате обнаружилась совершенно неожиданная картина: среди первозданного хаоса самых разнообразных, по большей части противоречащих друг другу суждений обрисовалась одна четкая концепция, которую естественно счесть выражением взглядов сложившегося, сплоченного течения. Она привлекла многих авторов, ее поддерживает большинство русскоязычных эмигрантских журналов, ее приняли западные социологи, историки и средства массовой информации в оценке русской истории и теперешнего положения нашей страны. Приглядевшись, можно заметить, что те же взгляды широко разлиты в нашей жизни: их можно встретить в театре, кино, в песенках бардов, у эстрадных рассказчиков и даже в анекдотах.

Настоящая работа возникла как попытка уяснить себе причины, вызвавшие это течение, и цели, которые оно себе ставит. Однако, как будет видно дальше, здесь мы неизбежно сталкиваемся с одним вопросом, находящимся под абсолютным запретом во всем современном человечестве. Хотя ни в каких сводах законов такого запрета нет, хотя он нигде не записан и даже не высказан, каждый знает о нем, и все покорно останавливают свою мысль перед запретной чертой. Но не всегда же так будет, не вечно же ходить человечеству в таком духовном хомуте! В надежде на возможного хоть в будущем читателя и написана эта работа (а отчасти и для себя самого, чтобы разобраться в своих мыслях).

В наиболее четкой, законченной форме интересующее нас течение отразилось в литературной продукции – ее мы и будем чаще всего привлекать в качестве источников. Укажем конкретнее, о какой литературе идет речь. Она очень обширна и растет от года к году, так что мы назовем только основные работы, чтобы очертить ее контуры. Началом можно считать появление в самиздате сборника эссе Г. Померанца[1] и статьи А.А. Амальрика[2] в конце 60‑х годов. Основные положения, потом повторявшиеся почти во всех других работах, были более полно развернуты в четырех псевдонимных статьях, написанных здесь и опубликованных в издающемся в Париже русском журнале «Вестник Русского Студенческого Христианского Движения». Разъясняя принципиальный, программный характер этих работ, редакционная статья предваряла: «Это уже не голоса, а голос не вообще о том, что происходит в России, а глубокое раздумье над ее прошлым, будущим и настоящим в свете христианского откровения. Необходимо подчеркнуть необыкновенную важность этого, хотелось бы сказать, события…» С увеличением потока эмиграции центр тяжести переместился на Запад. Появилось несколько сборников и статей и книги Б. Шрагина[3]«Противостояние духа» и А. Янова[4] – «Разрядка после Брежнева» и «Новые русские правые». Близкие взгляды развивались в большинстве работ современных западных специалистов по истории России. Мы выберем в качестве примера книгу Р. Пайпса[5] «Россия при старом режиме», особенно тесно примыкающую к интересующему нас направлению по ее основным установкам. Наконец, множество статей того же духа появилось в журналах, основанных на Западе недавними эмигрантами из СССР: «Синтаксис» (Париж), «Время и мы» (Тель‑Авив), «Континент» (Париж), и в западных журналах и газетах.

вернуться

1

Приведем самые краткие сведения об авторах тех произведений, которые будут здесь обсуждаться: Г. Померанц – советский востоковед. В сталинское время был арестован. Свои исторические и общественные взгляды он излагал в сборниках работ, распространявшихся в самиздате, а потом изданных на Западе, а также в лекциях и докладах на семинарах. Несколько его статей появилось на Западе в журналах, издаваемых на русском языке.

вернуться

2

А. Амальрик учился на историческом факультете МГУ, потом сменил ряд профессий. Вскоре после опубликования указанной выше работы был арестован и осужден на три года, а когда срок почти отбыл – вторично осужден лагерным судом. После заявления, разъясняющего его взгляды, был амнистирован и эмигрировал.

вернуться

3

Б. Шрагин – кандидат философских наук. Был членом КПСС и даже секретарем своей организации. Опубликовал под различными псевдонимами ряд статей в самиздате и за границей. За подписи под несколькими письмами протеста был исключен из партии и эмигрировал. В эмиграции участвовал в сборнике «Самосознание» и писал в эмигрантских журналах.

вернуться

4

А. Янов – кандидат философских наук и журналист. До эмиграции был членом КПСС и любимым автором журнала «Молодой коммунист». После эмиграции – профессор университета в Беркли, советолог. Опубликовал большое число работ в англо- и русскоязычных журналах и газетах.

вернуться

5

Р. Пайпс – выходец из Польши, американский историк. Считается ведущим специалистом по русской истории и советологом. Ближайший советник президента Р. Рейгана.

3
{"b":"83791","o":1}