Проклятые оковы были сняты, поэтому он отчаянно пытался передать всю духовную силу, которую мог собрать, Хуа Чэну, надеясь, что он скоро поправится. Но после долгих поцелуев, когда он отпустил его, рукава красной мантии Хуа Чэна и пара серебряных наручей все еще оставались полупрозрачными!

Се Ляна начала сотрясать дрожь, страх овладел его разумом, и он подсознательно потянулся к лицу Хуа Чэна, готовясь вновь поцеловать, когда Хуа Чэн, быстро взяв принца за руки, вместо этого обнял  и слегка чмокнул, улыбаясь:

-Хоть я и рад, что Гэ-Гэ такой смелый, но все равно больше нет необходимости передавать мне духовные силы. Но если Гэ-Гэ не просто желает одолжить их мне, а действительно хочет поцеловать,то я не возражаю. На самом деле, чем больше, тем лучше , я приветствую тебя с распростертыми объятиями.

“…”

Се Лянь крепко схватил его и на грани срыва воскликнул:

-Что происходит?

-Всего лишь  делаю небольшой перерыв, вот и все. Гэ-Гэ, не бойся.- ответил Хуа Чэн.

Се Лянь в отчаянии схватился за голову:

-Как я могу не бояться? Я вот-вот сойду с ума!

По характеру Хуа Чэна если подобное  не было серьезной проблемой,  до такой степени, что он больше не мог скрывать ее, то почему он вообще позволил Се Ляну увидеть его таким?

Переданная духовная сила была столь обильной, что вдребезги смогла разбить две проклятых оковы - так сколько же ее было? Не было  преувеличением сказать, что его щедрость, словно бескрайнее море,не знала границ, так как же принц  мог оставаться равнодушным к происходящему?

Они прошли через столько трудностей, прежде чем весь этот беспорядок был улажен, и все узлы развязаны. Между ним, Фэн Синем и Му Цином вновь наладились отношения. Проклятые кандалы, сковывавшие его восемьсот с лишним лет, наконец исчезли . Все, в чем он всегда хотел признаться Хуа Чэну, было сказано.

И все же, когда он броситься в его объятия с лицом, полным улыбок, Хуа Чэн вдруг  стал таким,так как же он мог не испугаться? Он просто может сойти с ума!

Фэн Синь и Му Цин заметили что-то неладное и крикнули издалека:

-Ваше Высочество?  Что случилось?

 Они пробежали всего пару шагов в их направлении, но по известной только им причине почему-то остановились  на полпути, чувствуя, что не должны приближаться так опрометчиво. В этот момент Се Лянь перестал заботиться о ком-либо еще. Он схватил Хуа Чэна, и с замирающим от страха сердцем воскликнул:-Что же мне делать?

Хуа Чэн тихо вздохнул, протянул руки и вновь заключил принца в объятия:

-Ваше Высочество, я всегда наблюдал за тобой.

Он произнес это уже во второй раз, но теперь  голос его звучал мягче, чем прежде. Се Лянь прижал красные одежды к груди, бездумно спрашивая:

-Я знаю, я знаю. Но… что же мне теперь делать?

- Тогда, Ваше Высочество, знаешь ли ты, почему я отказывался покинуть этот мир?

 Хуа Чэн мягко провел длинными тонкими пальцами по спутанным волосам Се Ляна.

Се Лянь не мог понять, почему в такой момент Хуа Чэн  все еще был так спокоен, когда он сам до дрожи паниковал. Но, чувствуя себя потерянным, он все же простодушно спросил:-Почему?

Хуа Чэн спокойно ответил:

-Потому, что у меня есть возлюбленный, который остался в этом мире.

Услышав эти слова, Се Лянь был слегка ошеломлен.

Кажется, он уже где-то слышал их раньше.

Хуа Чэн продолжал:

-Мой возлюбленный-храбрый, благородный и милосердный человек. Он спас мне жизнь, и я смотрел на него снизу вверх с юных лет . Но мне хотелось достичь его и стать для него еще более сильным человеком. Хотя, возможно, он плохо меня помнит и мы никогда по-настоящему не разговаривали,но я хочу защитить его.

Он пристально посмотрел на Се Ляна:

-Если твоя мечта-спасти простых людей, то моя мечта-лишь ты один.

Полагаясь на свою память, Се Лянь дрожащим голосом спросил:

-Но…. ты не сможешь покоиться с миром….вот так…?

Хуа Чэн ответил:

-Я молюсь о том,чтобы никогда не упокоиться с миром.

В это мгновение дыхание Се Ляна остановилось, застыв в этом мгновении. Он едва различал те два голоса, где один спрашивал, а другой отвечал.

“Если бы твоя возлюбленная знала, что ты не можешь покоиться с миром из-за нее, она чувствовала бы  себя виноватой и обеспокоенной”

“Тогда я просто не дам ему знать, почему я не покинул этот мир.”

“Но рано или поздно она об этом узнает.”

“Тогда я не позволю ему узнать, что  защищаю его.”

Он был тем  пылающим шаром призрачного огня,пойманного в ловушку в фонаре,который он купил за пару пенни в ночь Чжун Юань. Тем призрачным огнем, который хотел вытащить его из могилы в морозную зимнюю ночь. Тем призрачным огнем, который преградил ему путь перед Безликим и не позволял приблизиться к опасности. Тем призрачным огнем, который кричал в муках за него в то время, когда сотни мечей пронзали его сердце!

- Ваше Высочество, - тихо сказал Хуа Чэн, - я все понимаю.- Твое мужество, твое отчаяние, твою доброту, твою боль, твою обиду, твою ненависть, твой ум и  твою глупость.

-Если бы я мог, я бы предпочел стать для тебя ступенью, мостом, который бы ты сжег после перехода, костями  мертвеца, которые нужно растоптать, чтобы взобраться наверх, грешником, который заслужил быть пронзенным  миллионом ножей. Но я знаю, что ты  не допустишь подобного.-сказал Хуа Чэн, когда кленово-красный цвет его одеяний медленно исчезал.

Трясущиеся руки принца пытались схватиться за красные  одежды.Хоть ранее он не прекращая  передавал духовные силы, но даже тогда ему не удалось предотвратить медленное исчезновение Хуа Чэна.

Глаза принца затуманились, речь запнулась, и он пробормотал:

-Ладно, не говори больше, я все понял… но… но не будь таким, ладно? Сань Лан? Я… я позаимствовал у тебя столько духовных сил, что до сих пор не могу вернуть их все. И, на самом деле, я не сказал тебе все, что хотел сказать. Прошло так много времени с тех пор, как кто-то слушал меня, разве ты не останешься? Не… не делай этого. Я не смогу этого вынести. Дважды… это  произошло уже дважды! Я действительно не хочу, чтобы произошел  третий раз!!!

Хуа Чэн уже дважды исчезал из этого мира из-за него!

Однако Хуа Чэн ответил :

-Умереть в бою за тебя-моя величайшая честь.

“…”

Его слова были подобны смертельному удару. Слезы в глазах Се Ляна больше не могли сдерживаться и хлынули наружу.Принц, будто цепляясь за последнюю соломинку в своей жизни,горестно  умолял:

-Ты сказал, что никогда не оставишь меня.

Однако Хуа Чэн ответил:

-Нет такого пиршества в этом мире, которому не было бы конца….

Се Лянь низко  склонил голову,его сердце и горло сжались в агонии, не в силах говорить.Однако вскоре он услышал над собой голос Хуа Чэна:

-…но я никогда не покину тебя.

Услышав это, Се Лянь вскинул голову.

Хуа Чэн сказал ему:

-Я вернусь. Ваше высочество, поверь мне.

Хотя его голос был тверд,но бледное лицо все еще медленно тускнело, становясь все более прозрачным. Се Лянь протянул руку, желая коснуться его лица, но кончики пальцев прошли сквозь воздух,заставив испуганно  вздрогнуть.

Хуа Чэн молчал,а его единственный глаз, полный любви, смотрел на принца с нежностью и каким-то неведомым блеском. Казалось, он что-то сказал, но не было слышно ни звука. Се Лянь не сдавался, протягивая к нему обе руки, в попытке еще крепче прижать исчезающее тело к себе и в стремлении разобрать слова.

Но прежде чем он успел применить хоть каплю силы, тот, кого он держал, и тот, кто держал его, исчез.

В одно мгновение перед ним Хуа Чэн рассыпался на тысячи серебряных бабочек, превратившись в мерцающий звездный ветер, которые он не мог ни обнять, ни удержать.

Руки принца опустели,но он все еще обнимал  пустоту, не двигая ни единым мускулом .Се Лянь  не мог сказать, было ли это потому, что он еще не пришел в себя или потому, что  вообще не мог двигаться, продолжая стоять на коленях среди множества бабочек, с широко распахнутыми глазами.