Покойный кандидат в президенты США Роберт Кеннеди в своей книге вынужден был признать, что капиталистическое общество не может зажечь молодежь. Вот что он пишет:
«В глазах молодежи мы слишком часто измеряем ценность человека размером его жалованья или состояния… Еще более ненавистна молодежи, как была ненавистна моралистам на протяжении тысячи лет мораль, определяющая ценность вся и все прибылью. Они знают, что руководители крупнейших корпораций вступают в сговоры, чтобы фиксировать цены, на тайные совещания собираются, чтобы красть по грошу в месяц у миллионов американцев».
НА СТУПЕНЬКАХ НАЦИОНАЛЬНОЙ БИБЛИОТЕКИ. СТУДЕНТЫ ПУСКАЮТ МЫЛЬНЫЕ ПУЗЫРИ.
И далее:
«Мы теряем молодежь в пользу экстремистских движений или общественного безразличия, ибо она не находит ответа на свои опасения и ожидания в прошлой политике. Мы теряем старшее поколение, которое утрачивает веру в возможность защитить будущее и примыкает к консерваторам, консервативным движениям, надеясь, по крайней мере, сберечь то, что имеет радикализм и реакция. Новые правые и новые левые отражают одно — желание найти индивидуальное значение, приняв участие в достижении широкой общей цели».
Встревоженно пишет и Дж. Гэлбрэйт в нашумевшей книге «Новое индустриальное общество»:
«Среди молодежи наблюдаются сильно выраженные, хотя и довольно расплывчатые и зыбкие оппозиционные настроения. Многое в этих настроениях является отражением недовольства целями, столь бесцеремонно утверждаемыми индустриальной системой и ее защитниками. Эта оппозиция руководству до тех пор, пока она не образует руководство, останется расплывчатой и не принесет результатов.
Четко обозначились настроения отчужденности молодежи. Они проявлялись в демонстративном отказе от общепринятых взглядов на труд, карьеру, одежду и внешнюю политику. Но это недовольство наблюдалось не только среди молодежи. Оно было распространено и в широких кругах педагогов и ученых».
Комментарии здесь, как говорится, излишни.
ДОВОЛЬНЫ ЛИ АМЕРИКАНЦЫ СВОЕЙ ШКОЛОЙ?
Общую картину жизни американской молодежи мы хотели бы детализировать прежде всего рассказом о школах и школьниках.
Незадолго до нашего приезда в США в журнале «Форчун» была опубликована статья адмирала Риковера о постановке школьного образования. Она нас заинтересовала. Читаем:
«Я считаю трагичным, что так много американцев, окончивших среднюю школу, не обладают даже тем багажом, который в других странах соответствует начальному образованию. Они не умеют правильно читать, не способны излагать свои мысли и писать без ошибок. Я не говорю уже о том, что 10 процентов американцев совершенно неграмотны».
Любопытное признание. Пытаемся выяснить причину. Оказывается, в США нет единой школьной системы. Во многих школах не преподавались до последнего времени точные науки. Вместо них были введены такие предметы: жизнь в семье, физическое и моральное здоровье, жизненная мудрость. Факультативно и теперь проводятся занятия на темы: как узнать, что вы влюблены; как хорошо организовать деловое свидание и т. п.
Мы побывали во многих школах, беседовали с учителями и учениками. Темы бесед — самые различные. Вспоминается посещение школы в Атланте. Она представляет собой двухэтажное длинное помещение с мастерскими, спортзалом. У входа справа высится металлическая мачта с американским флагом. Перед началом занятий школьники выстраиваются у флагштока. Исполняется национальный гимн, лучшие спортсмены поднимают флаг. После этого директор делает короткое сообщение о важнейших событиях в стране и за рубежом.
Американские флажки над классной доской, в библиотеках, на преподавательских столиках — они всюду.
В атлантскую школу мы прибыли 30 апреля. Заходим в класс. На доске — стихи о любви, о верности друг другу. Две девочки в очках, наверно пятиклашки, с зелеными веревочками в косах вместо лент переписывают стихи.
В учительской нас встретил директор, в красной рубашке, с огромными баками, обросший. Нам показалось странным, что директор не пригласил нас сесть. А узнав, кто мы, тут же куда-то исчез.
В школе 1700 учащихся. 78 основных преподавателей. Дети изучают 18 предметов. Занятия начинаются в восемь часов утра. Длятся они до 3-х, с часовым перерывом на обед.
На свое попечение нас взяли две женщины с какими-то черными повязками на шее, обутые в громоздкие туфли, от которых шел гул по коридорам. Кто они — мы не знаем. Следуем за ними. На каждом этаже — металлические шкафчики для одежды, как у нас в бытовках на заводах. Двери в классы открыты. С одной стороны коридора — классы, с другой — лаборатории и мастерские.
Заходим в класс. Ученики сидят по одному за маленькими столиками. Под сиденьем — место для книжек. В центре восседает на стуле учительница в мини юбке. Она забросила ногу на ногу. Курит и медленно потягивает кока-колу.
Зашли в мастерскую. Пыль на дряхленьких станках. Пояснений учителя не слышно. Рядом гремит и гудит стадион. Ученики болеют за свою бейсбольную команду.
По расписанию каждый класс раз в неделю проводит один урок в библиотеке. Здесь ученики бродят между книжными полками, сидят в уголках, лежат на диванах, на ковриках. В одиночку листают книжки, рассматривают журналы. Гудят вентиляторы.
В библиотеке 106 книжек об СССР. Нам протягивают книги Шварца, Фишера о нашей стране. Брать их не хочется. Здесь же мы впервые увидели учебник по антикоммунизму. Это массивная, хорошо изданная книга. Открываем первую страницу, читаем:
«Юный друг! Ты часто слышишь разговоры в семье о нехватке долларов. Вам бы хотелось купить новый автомобиль, новый костюм, новую мебель. Но не хватает долларов. А знаешь ли ты, что каждый шестой доллар твои родители тратят на борьбу с коммунизмом, на строительство атомных подлодок, стратегических ракет. Борись с коммунизмом и ты станешь богаче».
Вот из такой стряпни и состоит весь учебник. Цель ясна. Его авторы (их несколько) соревнуются во лжи. Они беспардонно льют грязь на нашу страну.
В последнее время пропаганда антикоммунизма приобрела широкий характер. Для учителей издано специальное руководство. В школы разосланы рекомендательные списки литературы. Вот лишь некоторые названия учебных пособий: «Угроза коммунизма», «Что ты должен знать о коммунизме и для чего», «Коммунистический мир». Все эти, с позволения сказать, учебники пронизаны ненавистью к странам социалистического лагеря и, в первую очередь, к СССР.
В одном из учебников бывший глава Федерального бюро расследования Гувер заявляет: «Наши школы — это одна из самых основных сил в борьбе с коммунизмом». Мы присутствовали на уроке. На нем шел разговор об итогах второй мировой войны. Учитель ловко жонглировал цифрами. Если бы взять сумму долларов, как говорил он, затраченных на вторую мировую войну, и разделить между всеми людьми земного шара, то каждый мужчина, женщина и ребенок получили бы по 600 долларов. А затем перечислил то, что можно купить на эти деньги. Учителя, как и его слушателей, вовсе не интересовал такой вопрос, какие беды принес фашизм людям, какой ценой удалось его сокрушить.
Ученик, закончивший школу, получит аттестат зрелости только при условии, если по антикоммунизму у него пятерка. В противном случае ему выдается справка. Переэкзаменовка по этому предмету не допускается. Таким образом заставляют молодого американца подчеркивать свое отношение, свою преданность американскому образу жизни.
В одной из лабораторий школы собрались рослые парни и девушки. Они накрыли стол. Девочки преподнесли нам печенье, бисквиты, кофе, кока-колу. Мальчики выстроились у стенки по росту и по порядку стреляли в нас вопросами.
— Вы — коммунист?
