За спиной до сих пор ползает местная мразь, и нет ему покоя. Бить сильно не хочу, ещё окочурится.

- Где живёшь? Проведу до двери, у тебя вид не слишком презентабельный.

- Нельзя мне сейчас домой, дети ещё не спят, испугаются. Хотя бы полчаса где-то переждать бы.

Смотрю на окна многоэтажки, хмурю брови.

- Давай, я схожу, позвони матери, пусть вынесет одежду. А пока марш в мою машину, она на стоянке. Какой номер квартиры?

- Не надо, -лепечет растерянно, - я что-нибудь придумаю сейчас, я...

Начинает растерянно затягивать на груди разорванную кофточку, пытаться её завязать. Не хочет, чтобы семья знала о случившемся?

- Садись, - открываю переднюю дверь и усаживаю ее на сидение,  бегу за руль, - к подруге есть вариант обратиться?

Поворачиваюсь к кутающейся Любе и ищу в бардачке салфетки. Неожиданный взрыв в мозге. Я даже завис. Любимые духи Стаси. Она их недавно сменила, а я от этих балдел. Дернулся.

- Откуда у тебя духи Стаси? - едва не гаркнул, блеснув глазами на растерянную девчонку.

Смотрит испуганно.

- Анастасия Викторовна подарила. Её в токсикоз от них отвернуло, сказала, что запах цитруса не переносит теперь.

- Прости, вот салфетки.

Уже подумал, что сперла, мало ли.  Ну и мысли, мужик! Да, мил человек, тебя несёт.

- Что на счёт подруги?

- У меня нет подруг. Я работаю с шестнадцати, они на дискотеки ходят. Нам не о чем говорить, - пожимает плечами несчастная девчонка.

Вот попал так попал.

- Тамара тебе говорила о том, что будешь с понедельника у нас ее заменять?

- Да, спасибо вам большое, Вартан Самвелович, я очень ценю данный мне шанс, - она импульсивно хватает мою ладонь и сжимает её.

Смотрю на руку и нервничаю.

- Тогда поехали к нам, утром заберём твои сменные вещи из дому, а сегодня что-то у Стаси выберешь.

- Спасибо, - говорит негромко, - я очень благодарна вам за всё. Если бы вы не появились, я не знаю, что...

Всхлипывает и набирает полную грудь воздуха со свистом.

- Почему тогда по ночи сама здесь бродила, что случилось?

- Возвращалась с работы. Взялась няней на час, до восьми должна была сидеть. А родители напились и пришли в одиннадцать. Не могла же я бросить четырёхлетку одного, - судорожно вздыхает и заламывает пальцы.

- Ну и райончик у вас здесь, вроде бы нормальные многоэтажки, но вижу, что жильцы стремные.

Беру одну влажную салфетку и тоже вытирать кроточащую губу. Смотрю на Любу, кутается плотнее, прикрывая грудь. Так, это не дело. Ещё голых девиц мне ко всему счастью не хватало. И так жуткий недотрах.

- Всяких хватает, - соглашается со мной Любовь. Видит, что у меня кровь. - Ой, Вартан Самвелович, вы ранены!

Ее руки работают быстро и профессионально. Пальчики хватают мою губу, оттягивают её, она всматривается в глубину пореза.

- Зашивать не надо, но неделю кушать и пить кофе вам будет больно. Давайте поедем к вам, там всё необходимое есть в аптечке, нужно обработать. Мягкие ткани быстро заживают, если все сделано правильно.

- Пустяк, заживёт, теперь домой. Своим сообщи.

Я больше не трогаю Любу, не смотрю на неё, просто всю дорогу в мыслях о том, что мне делать с женой. Есть мысли, но как их воплотить? Уже дома провел Любу оценивающим взглядом из автомобиля. И план действий созрел в голове. За чашкой кофе нужно решить эту идею.

- Вот тебе халат, набрось, иди в ванную, я на кровати тебе положу вещи, оденешься и спустишься на кухню. Я тоже хочу пока сменить вещи. У меня есть разговор к тебе.

- Хорошо, - кивает слегка настороженно и делает, что говорю.

Когда она заходит на кухню в Стасином платье, пахнет ее гелем для душа, я теряюсь.

- Откройте рот, обработаем место удара. Не спорьте, я медик, знаю, о чем говорю.

Подходит ко мне с ватным диском, оттягивает губу и быстро прикладывает его к ране. Дёргаюсь, печёт.

Не дает отстраниться. Наклоняется. Оказываясь слишком близко к моим губам и дует.

Я сразу охренел. И что было дальше, помню туго. Руки сами сжали бедра девушки, а губы набросились на рот, находящийся в опасной близости от моей головы.

Отвечает. Сразу цепенеет, а потом отвечает. Жарко, жадно, так, как мне нужно. Вжимается телом в меня, скользит грудью по груди, стонет в рот.

Собираю платье ладонями вверх и ещё громче рычу, когда понимаю, что нет трусиков. Горячая, доступная, льнет ко мне. Срываюсь со стула и сажу ее на край стола, не разрывая поцелуй. Волосы густыми локонами укрывают нас. Девочка, хрупкая, сладкая, а я не железный. Дух захватывает от поцелуя, от трения наших тел. Срываю её платье, жадно присасываюсь к каждому соску и взрываюсь от трения дрожащего женского тела. Слишком горячая и чувствительная. Губы скользят по её шее, лицу, кусаю кожу на плечах. Крыша едет, и я с ней.

- Стась, как же я тебя хочу, малыш.

Она лишь издаёт нечленораздельное мычание и льнет горячей промежностью туда, откуда вовсю рвётся в бой мой вздыбленный член.

- Пожалуйста, - стонет, сама не в адеквате.

- Да детка, всё как ты просишь, хорошая, - хрипит мой голос в тот момент, а руки продолжают жить своей жизнью.

Пальцы настойчиво проезжаются по влажной плоти, и это меня ещё больше заводит. Она течет, и это высшая награда, я уже плохо соображаю. Одна рука ласкает половые губы девушки, вторая извлекает ноющий член, оголяет головку, ему много не надо. Он требует тугую горячую плоть. Он живёт своей жизнью, забирая и мой разум в омут порока.

Тонкие пальчики стаскиваю мою футболку, царапают мою пылающую кожу. Это взрыв.

Вгоняю член до основания, застываю и всем телом чувствую, как наши тела слипаются. Мгновение, и они танцуют в одном ритме. Она выгибается так красиво, что глаз не оторвать.  Тут же ловлю соски, кусаю тонкую влажную кожу, а руками сжимаю красивые бёдра, трахаю без жалости, слишком жадно и отчаянно. Мне нужно вытрахать всю боль которая из-за нее, этой порочной женщины.

Ловлю прядь волос, дёргаю вперёд, вновь борьба наших губ. И я на грани, ловлю визг, оргазм, и я ошарашен, она не успокаивается, не спихивает меня с себя. Выгибает спину и поддается сильнее, заставляя меня вновь кусать соски, сминать пальцами грудь.

- Ещё, покричи, девочка, громче, мне нравится это.

Она послушно солирует и исполняет мою просьбу. Сжимает ногами мои бёдра, вжимая меня в себя, подмахивает, хотя кончила. Жадная. Горячая. Я свихнусь.

Прикрываю глаза и рычу, от удовольствия, от того, что мне отвечают, меня взрывают, меня откровенно хотят. Долблю ее до изнеможения, понимая, что вот, вот, но не хочу, хочу продолжить, дольше побыть в ней. Но не сейчас, нужен контроль, потому что внезапно пришло отрезвление. Другая. Я рехнулся! Финал близко, нужно что-то решать. Наши томные взгляды встречаются, и я офигеваю, осознавая ее слишком горячий ответный бой.

- Ещё раз, оргазм...для меня, - рявкаю ей в губы и кусаю шею, вколачивя член, - вместе, детка.

- Я близко, - отвечает, - да, Вартан, да!

Крик как бальзам на душу и спазмы, сжимающие мой член. Закрываю глаза. Чтобы не сойти с ума от того, что делаю.  Бурно кончила второй раз для меня.

Последний шлепок стал финальным для меня, ствол выстрелил спермой на низ живота и пульсировал до тех пор, пока я ее обрёл способность говорить. Смотрю на лоснящийся лобок и стекающую сперму, довольно отмечаю, что мне нравится эта картина.

Поднимаю голову и впервые осознанно смотрю ей в глаза.

- И как это называется? Кто кого изнасиловал?

Хмыкаю, хватая прядьее волос одной рукой, а второй проезжаюсь по испачканному лобку,  стираю сперму, рычу и растираю ее по упругой груди. Гнев пронзает меня, я просто последняя паскуда. Нет. Хуже. Словно включилась резервная программа, где я вновь тот добрачный козлина, который трахает все то, что попало в круг моего желания.

Ты сделал это, Вартан. Ты предал её…

Открываю глаза и осознаю – не она. Другая. Чужая. Но податливая и чувствительная. Прям то что нужно такому придурку, у которого душа в раздрае. Наше дыхание до сих пор сбито, и мы смотрим на то, что творят мои пальцы. Они сжимают хрупкий сосок до боли.