— Зачем ты идешь за мной? — Крикнула я.
— Я же сказал — провожаю.
— А я сказала, что это не обязательно! Не ходи за мной!
— Андреа! — Крикнул Луи, но я его не услышала — сама того не заметив, я выскочила на дорогу и навстречу мне на высокой скорости ехала машина. Свет фар ослепил меня, а звук тормозов оглушил. Резкий толчок заставил меня открыть глаза. Я видела испуганные карие глаза мужчины. Его руки крепко сжимали меня в объятиях.
— Свихнулась? — Кричал он. — Тебе совсем жизнь не дорога?
— Я…я не заметила, — оправдывалась я.
— Глупая! — Он сильнее прижал меня к себе. Его ладонь покоилась на моем затылке, буквально вдавливая меня в свое плечо. — Если твоя жизнь с братом так шикарна, что ты под машины бросаешься? Мечтаешь, чтобы тебя изнасиловали и убили?
— Ты слышал? — Ахнула я.
— Ты слишком громко думаешь, — ворчал Луи, проверяя мое лицо на наличие ушибов. Не найдя ни одного, он спокойно выдохнул и отошел от меня. — Поехали домой.
— Я около дома, Луи. — Я показала рукой на родительский дом, в котором на кухне горел приглушенный свет торшера. Вероятнее всего мама так и не бросила курить.
— Ко мне домой. Я не спущу с тебя глаз, Андреа. Ты беспечна.
— Я просто устала.
— Как раз отдохнешь.
Он взял меня за руку по повел к припаркованной в нескольких метрах от нас машины, за рулем которой сидел Уго. Увидев меня, он только кивнул.
— Ты все это время был здесь?
— Босс попросил подождать, пока ты не придешь домой. Но тебя долго не было.
— Наверно, потому что я шла пешком? — Съязвила я, на что мужчина лишь пожал плечами. — А зачем тогда было идти за мной?
— Я позвонил Луи, сказал, что тебя долго нет.
— Не оправдывайся, Уго. Ты выполнял приказ и все сделал правильно. У этой ненормальной и мысли ненормальные.
Луиджи все еще был зол на меня. Он нарочно посадил меня на заднее сидение и пристегнул, словно я была маленьким ребенком. Я хотела отстегнуть, но тот цыкнул на меня и сел рядом.
— Думаешь, во мне столько бодрости, что я могу сбежать из движущейся машины?
— Кто тебя знает. Под движущиеся машины же бросаешься.
— Я не хотела!
— Ой ли? — Передразнил меня мужчина. — Поехали, Уго.
Зазвонил телефон. Луи первый обратил внимание на экран. Он улыбнулся странной улыбкой, кивая в сторону телефона.
— Расскажи мужу, как чуть не стала люля-кибаб.
— Подставив при этом тебя? С радостью!
Я подняла трубку и с ходу начала тараторить.
— Привет, милый! Мы с Луи едем домой. Представляешь, я чуть не попала под машину!
— Если говоришь так быстро, значит, ты цела. Брат рядом?
— Да. Ты как всегда любезен, — я закатила глаза и улыбнулась. — Не беспокойся, любимый. Я цела.
— Будешь одна, позвони мне.
— Конечно, как я могу не позвонить тебе, не пожелать доброй ночи?
Я услышала на той стороне смех. Взгляд Луи стал отсутствующим. Он уже не слушал меня, он был поглощен своими мыслями. Я толкнула его в плечо, тот, сдвинув брови, обернулся ко мне.
— Пожелаешь брату спокойной ночи?
— Думаю, его ночь начнется, когда ты уснешь. — Усмехнулся Луи, отбирая мой телефон. — Давно у твоей жены суицидальные наклонности? Эта чокнутая под машины бросается. — Стефано что-то отвечал, но я не слышала. Я хотела подслушать, но ремни безопасности не давали мне этого сделать. — Едем ко мне домой. Я и не собирался отпускать её туда. — На мой возмущенный взгляд он только мило улыбнулся, за что мне хотелось треснуть ему по голове. — Давай, брат.
Он вернул мне телефон, вытягиваясь по заднему сидению, задевая коленкой мою ногу. Я съежилась.
— То есть, ты и не собирался меня отпускать домой?
— Твой дом — в Нью-Йорке. А пока ты здесь, твой дом — там, где я. Я в поместье — ты тоже, я в офисе — и ты в офисе, я в штабе — и ты в штабе.
— Тебе говорили, что ты абъюзер?
— Что, по-твоему, абьюз?
— Любое проявление морального и физического насилия. — С ходу ответила я, на что увидела снисходительную улыбку собеседника.
— Разве я похож на тирана? Элизабет ходит туда, куда хочет. Делает то, что хочет.
— Почему тогда ты меня привязываешь к себе?
— Потому что ты на меня работаешь. — Твердо ответил и отвернулся к окну.
Мы подъехали к дому. Уго проводил меня до комнаты и удалился. Я рухнула на кровать звездочкой.
Что я о себе возомнила? Почему вместо того, чтобы сдружиться с ним я отталкиваю его? Как я смогу воплотить план Стефано, если в первый же день так оплошала?
Приняв душ и переодевшись в пижаму, я набрала номер Стефано. Была уже глубокая ночь, но я была уверена, что мужчина еще не лег спать. Он ждал моего звонка, моего ежедневного отчета.
— Ты одна? — С ходу ответил вопросом на звонок младший Россини.
— Одна. Выдался сумбурный день.
— Пока ты плескалась в душе, я слушал гневную тираду моего брата, о том, что совсем о тебе не забочусь. — Он вздохнул и усмехнулся. — Ты заставила его понервничать.
— Он сам виноват в том, что я чуть не попала под машину. Шел за мной всю дорогу, как сталкер.
— Значит, беспокоился о тебе.
— Сказал, что обещал тебе обеспечить мне безопасность. — Отмахнулась я. — Я не пойму, тебя совсем не беспокоит, что он так зациклен на мне?
— Мне это на руку. — Легко ответил мужчина. — Чем больше привязывается к тебе мой брат, тем меньше он будет ожидать от тебя подставы.
— Скажи, а ты не думал, что твой брат любит тебя?
— Он любит, но долг Капо сильнее него.
— А ты уверен, что он стал бы убивать тебя?
— А ты хочешь сдаться? — Презрительные нотки впивались в мое ухо. — Это только начало пути. Или ты сама прониклась им?
— Нет. Забудь. — Я встряхнула головой, выбивая все непрошенные мысли. — Я сделаю все, о чем ты меня просил.
— Вот и умница. Созвонимся завтра.
— Постой! — Убедившись, что Стефано не отключился, я продолжила. — Почему ты так спешно уехал?
Невнятное бормотание мужчины говорило о том, что он раздумывал над ответом. Я поторопила его, мол отговорки про клуб и прочую ересь не пройдут. Раздражительные вопли и резкие фразы Стефано слились в один поток. В итоге он все-таки выдал.
— Это не по телефону. Скажу кратко: в одном доме с этой надутой куклой я находится больше не могу.
— Ты заставляешь меня беспокоиться. Что она тебе сделала?
— Я же сказал, — раздраженно рычал он, — не по телефону. Увидимся, я все тебе расскажу.
— Оказывается, ты много тайн хранишь от меня. — Разочарованно произнесла я. — Я думала, мы друзья.
— Я рассказал тебе самую главную тайну. Остальные, по сравнению с ней, просто мусор. Не бери в голову, мы друзья.
— Спокойной ночи, Стефано.
— Пока, родная.
Стоило только отключиться, я почувствовала всю тяжесть сегодняшнего дня. Голова гудела, ноги налились свинцом. Я только положила голову на подушку и отключилась.
На следующий день, стараясь не встречаться с женой Луиджи, я выскочила из дома на пробежку. Холодный утренний воздух продирал насквозь, но я терпела, стараясь выветрить из себя все похмелье. Как всегда, у меня случалось, после безудержного веселья на утро следовали объятия с белым другом и нестерпимые боли в мочевом пузыре.
После пробежки я так же незаметно прошла в свою комнату и привела себя в порядок, но моя удача закончилась, когда я спустилась на кухню и встретилась там с хозяйкой дома. Она листала модный журнал и завтракала обезжиренным йогуртом. Налив себе в кружку кофе, я обернулась и не смогла удержаться от колкости.
— А ты в курсе, что от такой химозы портиться кожа?
— Кожа портиться от черного кофе и жирных блинчиков, — съязвила в ответ Элизабет, продолжая безучастно листать журнал. Она посмотрела на мой деловой костюм и фыркнула. — А когда ты последний раз была в магазине? Впрочем, шоппинг тебя не спасет. Все дело вкуса.
Я сжала челюсть, сдерживая себя от гневных ругательств. Но вместо этого я нацепила учтивую улыбку, которая была больше похожа на оскал, и ответила:
