Мое спокойствие нарушил шумный приход мужа. Он буквально ввалился в комнату, скидывая с себя, наброшенный на плечи, пиджак. Заметив меня, стоящей у окна, он подошел ко мне и, навалившись боком, тем самым вжимая меня в стену, улыбнулся. Запах спиртного окутал меня, от чего моя голова загудела, и рука непроизвольно потянулась к носу, но я вовремя себя отдернула.

Эта улыбка мужчины не предвещала ничего хорошего.

— Когда ты успел так напиться?

— Мы разговаривали с Луи. Говорили…говорили…говорили…

— И договорились. — Усмехнулась я. — Тебе нужно поспать.

Он грубо схватил меня за руку, разворачивая к себе. Его глаза пристально наблюдали за мной.

— Твои выходки с Элизабет мне дорого обходятся. — Процедил сквозь зубы Стефано.

— Не я первая начала.

— Ты и вправду меня ревнуешь, Андреа?

Ревную ли я? Нет. Хочу ли, чтобы ей уделял внимание мой муж? Нет.

— Мне неприятно, что мой друг выделяет из толпы её, а не свою жену. И делает ей комплименты.

— Определись. Друг или муж?

— Ты сам все прекрасно знаешь. — Я скинула его руку. — Я не могу быть твоей женой, потому что…

— Почему? — Взревел он и снова припечатал меня к стене. Боль пронзила спину и мое лицо скривилось в гримасе. — Почему? Ну же…скажи это…громко!

— Ты с ума сошел?

Его дыхание обожгло мое ухо.

— Если ты ещё раз скажешь об этом, я не оставлю тебя в покое. Я буду хуже, чем отец, слышишь?

— Что с тобой такое? И что тебе сделает Луи за мои выходки?

— Мой брат расположен к тебе. И ему нравятся твои забавы. На это мне плевать. Ты не проболтаешься, надеюсь. — Услышанное звучало как угроза. Но я привыкла к его нападкам еще до брака, и теперь не боялась. — Но вот Лиз это не нравится от слова совсем.

Он замолчал. Коснулся в привычной манере губами моего виска и упал на кровать. Я сняла с него ботинки и рубашку. Стефано что-то бормотал во сне, но, когда дело дошло до брюк, он резко открыл глаза и вцепился мне в горло.

— Не смей меня трогать, дрянь! — Он смотрел в упор на меня, но не видел. Глаза были выпучены и налиты кровью, дикий животный страх вместе с инстинктом самосохранения проснулся в мужчине. Меня это не на шутку напугало. Он никогда таким не был после нашей свадьбы.

Я резко отпустила его одежду. Я не в первый раз раздеваю его — временами он возвращался пьяный с работы или от Александро. И в те дни он был совсем не против. Он даже бывало благодарил меня за это и по привычке целовал либо в щечку, либо в висок. Это было проявление нежности. Невинный дружеский поцелуй. Сейчас же я была дико напугана.

— Стефано, — сдавленно прошипела я, пытаясь высвободиться из его мертвой хватки. — Стефано, это я.

Услышав мой голос, он закрыл глаза и прикоснулся губами к щеке. Его дыхание было сбивчивое. А сердце мужчины было готово вот-вот вырваться наружу.

— Андреа, — на выдохе произнес он и упал на мягкие подушки. — Прости.

— Ничего. Что тебя беспокоит?

— Это не твоя забота, милая. Сегодня я буду спать одетым.

— Я уже поняла.

Я посмотрела на комнату. В ней, кроме большой двуспальной кровати больше не было мебели. Да и спать после такого уже не хотелось. Я укрыла одеялом уже крепко спящего мужа и вышла из комнаты, в поисках кухни. Вместо кухни я наткнулась на гостиную, в которой все еще горел камин, а около него на декоративном столике стояли недопитая бутылка виски и два стакана, в которых уже растаял лед.

Подойдя ближе, я увидела еще пару пустых бутылок виски той же марки. Усмехнувшись, я хотела поднять их, как услышала мягкий баритон из теневой зоны гостиной. На кожаном диване сидел Луи. Он уже не пил, а смотрел на огонь.

— Прости, я, наверное, помешала.

— Нет. Мне как раз нужна компания. Стефано быстро напился.

— Это все диетические пирожки, — усмехнулась я и увидела полуулыбку Луи. — Марго любит готовить для тебя.

— Для меня? — Он позвал меня рукой сесть рядом. Я села. От него так же пахло алкоголем, но сейчас мне это не казалось отвратительным.

— Да. Я столько, сколько любит готовить Марго, не могу съесть. А Стефано, сам знаешь, не есть жирное.

— Да, — протянул мужчина, потирая подбородок. На его лице была небольшая щетина, и мне, почему-то захотелось прикоснуться к его лицу. — Ты правда приревновала сегодня Стефано?

Почему мне они задают этот вопрос?

— Он — мой муж, Луи.

— Это не ответ. — Его глаза пристально наблюдали за мной. На губах появился намек на улыбку. — Ты приревновала его?

— А ты приревновал Элизабет?

— Нет. — Честно ответил он. — Я уверен в себе. Он — мой брат. Она — моя жена.

— Это тоже не объяснение.

Мою реплику мужчина оставил без ответа. Он молча поднялся с дивана и вышел из комнаты, оставляя меня наедине с собой. Мысли душили меня. Задавая мне конкретный вопрос, Луи требовал конкретного ответа, но так и не услышал его.

А что он мог услышать? Что я не ревную его, потому что не люблю? Или потому что знаю, что нет оснований? Ведь мой муж — гей. Я не могу так подставить Стефано.

Не прошло и пары минут, как вернулся Луи с коробкой в руках. Он улыбнулся мне и протянул ложку. Усевшись рядом со мной, он зачерпнул ложкой мороженое и запихнул к себе в рот.

— Мое любимое. — Зачем-то произнес он. Я неуверенно попробовала мороженое. Кислые нотки блаженно растекались по моему горлу, когда осознание настигло меня. Вишня — любимая ягода Луи. Как и моя. От этой мысли на моем лице появилась лучезарная улыбка. Я ложку за ложкой уплетала угощение, пока не услышала голос мужчины. Он был тише, чем обычно. Словно Луи не хотел, чтобы кроме нас двоих кто-то ещё услышал.

— Ты стала ещё красивее, Андреа.

— Что? — Вырвалось у меня. Мужчина словно не слышал меня. Он, как под гипнозом, наблюдал за моими движениями, перестав есть.

— Года меняют внешность и поведение человека. Редко, когда детская радость от обычных вещей остается все той же радостью с возрастом. Люди ломаются. Люди закаляются. — Он коснулся моей руки, той, где месяцами ранее, оставил свой след от удара отец Стефано. Нежно погладив фалангами пальцев уже затянувшуюся рану, он посмотрел на меня. — Как сквозь боль и несправедливость можно все еще оставаться такой… — он пытался подобрать слова, но они никак не приходили в голову.

— Простой?

— Настоящей. Такой, какой ты была в первую нашу встречу.

— В первую нашу встречу ты не хотел продавать мне алкоголь.

— Ты была и так изрядно пьяна. — Усмехнулся он.

— Неправда!

— Так раскованно танцую лишь пьяные.

Наши тела были плотно прижаты друг к другу. Я чувствовала исходящее от Луи тепло. Чувствовала его горячее плечо, прижатое к моему плечу. Наши лица с каждым словом приближались друг к другу и в какой-то момент мне стало страшно за последствия моих распутных мыслей.

— Как Хрум-Хрум? — Тихо спросил он, бросая горячие взгляды на мои губы. Я отвернулась от него и улыбнулась.

— Моя девочка… — при упоминании о моей теплокровной, мой голос стал нежнее, а губы изогнулись в теплой улыбке. — Я навещаю её так часто, как могу.

Его пальцы коснулись моего подбородка, призывая посмотреть ему в глаза. Его карие глаза, затуманенные пьяным дурманом, смотрели, не отрываясь, на меня. Казалось, вот-вот и он поцелует. И меня даже тянуло закрыть глаза в ожидании нечто прекрасного.

Я посмотрела на него и улыбнулась.

— Спасибо тебе.

Миг. И его лицо оказалось в миллиметрах от моего. Он обнял ладонями мою голову, и не отрываясь, наблюдал за моими губами. От смущения я прикусила нижнюю губу, слыша, как дыхание мужчины становилось сбивчивым. Один миг. Пару миллиметров. И наши губы слились бы в поцелуе, но этого не произошло.

Опомнившись, мы одновременно разбежались по разные стороны дивана. Боясь посмотреть друг другу в глаза, мы поднялись. Я вышла из гостиной, а Луи, погасив огонь, улегся на диване. Видимо, сил подниматься наверх у него не было. Остановившись в дверях, я наблюдала за свернувшимся в клубок мужчиной. Беззащитный, маленький мальчик — таким он казался мне сейчас. Взяв с кресла плед, я укрыла мужчину и вышла из комнаты, направляясь к себе.