— Ну, все, гад, достал ты меня!

Я выключила фен и, наплевав на недосушенную прядь волос, решительно направилась на лоджию.

— Это же надо, даже включенный фен не может заглушить идиотское треньканье! — продолжала я возмущаться, беря в руки лыжную палку.

Ни наша, ни соседняя лоджии не были застеклены, поэтому я свободно дотянулась палкой до окна и громко постучала. Не убирая своего орудия, я стала ждать, нетерпеливо притопывая ногой. Как только в дверь, ведущую из квартиры на лоджию, просунулась нечесанная башка Вадьки Сомова, я изловчилась и чуть-чуть не достала его острым концом палки. Вадька дико взвизгнул и наперекор логике рванул не внутрь квартиры, а в дальний угол лоджии. Я хищно ухмыльнулась.

— Как назад будешь пробираться, голубь?

— Нинка, не дури. — жалобно попросил он. — Брось палку.

— Только, если в тебя. — многообещающе сказала я.

— Больше не буду. — привычно выдал Вадька.

— Я тебе не пионервожатая, чтобы слушать твои лживые обещания. — сделала я новый выпад палкой в его сторону.

Вадька забился поглубже в угол, тяжко вздохнул и принялся оправдываться.

— Нинка, ну будь человеком. Ведь знаешь, что я ничего не могу с собой поделать. Так и тянутся руки к гитаре. Хоть часок, но хочется поиграть.

— Поиграть?! — заорала я, чуть ли не по пояс высовываясь из-за перегородки в надежде достать-таки подлого Вадьку лыжной палкой. — И это ты называешь игрой на гитаре?! Мартовские коты орут друг на друга благозвучнее, чем ты берешь аккорды.

Как ни странно, но Вадька перестал забиваться в угол, а наоборот, вытянул шею и скроил мерзкую похабную рожу.

— Нин, а ты что, в одном белье что ли?

Я глянула на себя и ахнула. Палка выпала из моей руки и осталась на вражеской территории. Бог мой, на мне действительно не было ничего, кроме бюстгалтера и трусиков. В порыве праведного гнева я совершенно об этом забыла и показала Вадьке все свои прелести. Спрятавшись за перегородку, я высунула голову и обратилась к соседу с проникновенной речью.

— Послушай меня, Вадик, и не говори потом, что не слышал. Сегодня приезжает Егор. Кстати, это я собираюсь, чтобы ехать в аэропорт, встречать его. — сказала я, имея в виду свое неглиже.

— Правда что ли? Уже две недели прошло? — удивился Вадька, делая мелкий, почти незаметный шажок из угла.

— Вот именно. — многозначительно сказала я. — После того, как мы с мужем наговоримся после долгой разлуки, я ему нажалуюсь на тебя.

— Ну, Нин, я же сказал, что больше не буду. — заканючил Вадька.

— Тогда давай сюда гитару. — сурово сказала я.

— Надолго? — обреченно спросил сосед, делая еще один шаг.

— В этот раз на месяц. — злорадно ухмыльнулась я. — А еще раз нарушишь обещание, лишу инструмента на полгода.

Вадька окончательно вышел из угла, опасливо обошел лыжную палку, валяющуюся на полу, и скрылся в квартире. Я озадачилась, то ли пойти накинуть на себя что-нибудь, то ли все-таки дождаться Вадьку, а то увидит, что меня нет и спрячется, выманивай его потом. Решение я так и не приняла, потому что появился Вадька с гитарой и протянул ее мне, стараясь заглянуть за перегородку.

— Мужу нажалуюсь. — предупредила я, выхватывая у него гитару.

— Привет Егору. — сделал Вадик невинное лицо.

Я вернулась в комнату, неся честно завоеванный трофей, но пришлось снова выглянуть на лоджию, так как Вадька заорал дурным голосом.

— Нина!

— Ну?

— А палку заберешь?

— Через месяц поменяю на гитару. — угрожающе сказала я и закрыла дверь на лоджию.

Быстренько завершив свой туалет, я схватила сумочку, ключи от машины и выбежала из квартиры. Времени еще было достаточно, но я всегда люблю приезжать заранее.

Наша золотистая «десяточка» стояла в «ракушке» недалеко от подъезда. Вообще-то в нашем районе «ракушки» не прижились. Если и появлялась в каком-нибудь дворе одинокая горбатая железка, то малолетние негодяи тут же использовали ее, как игрушку. Бегали по крыше туда-сюда, пока крыша не прогибалась внутрь до такой степени, что машина в "ракушку" не могла въехать, не зацепившись за потолок.

Мы же с Егором стали обладателями забавного сооружения по чистой случайности. Просто нам повезло. Сосед по площадке (разумеется не Вадька) неожиданно прошел на выборах в городскую думу и тут же пробил себе разрешение на установку возле дома гаража-«ракушки». Так как с Егором они были в большой дружбе, то сосед предложил и нам поставить рядом такую же. Ох и влетело это нам в копеечку, но, сами понимаете, отказываться было нельзя. Второй раз такие вещи не предлагают. Но мы рады, особенно я. Страх как не люблю возиться с машиной на холоде, а теперь никаких проблем. Установили нам какую-то хитрую штуку и стоит только на кнопочку нажать, не выходя из квартиры, как наша «десяточка» сама начинает прогревать двигатель. Полный улет! А малолетние поганцы обходят стороной обе «ракушки», потому что боятся депутатского гнева. А ну как воспользуется своими депутатскими связями и воду горячую во всем доме отключит. Подставляй тогда перед сном грязную задницу и ноги под холодную струю!

На дворе хлопал на ветру свежими зелеными листиками месяц май и прогревать машину было без надобности, но завела я ее все-таки дистанционно. Всегда так делаю, очень мне это нравится. Иногда малолетние хулиганы пугаются звука мотора из запертого гаража. Это только на пользу — больше уважать будут. Через две минуты я уже выруливала со двора, подпевая солисту на радио «Ретро».

Если вам показалось, что мы с соседом Вадькой лютые враги, то вы ошиблись. Вадька не только мой сосед, но и бывший одноклассник. Правда, после окончания школы прошло уже десять лет и мне осенью стукнет двадцать семь, как впрочем и ему, но школьная дружба крепка. Собачиться мы с Вадькой начали полгода назад, когда он вдруг решил научиться играть на гитаре. Сначала нам с Егором эта затея показалась безобидной и мы даже подарили Вадьке самоучитель, но, когда он стал рвать нам душу, монотонно разучивая аккорды, наше умиление сменилось желанием пойти и самолично перегрызть струны на его гитаре.

После недолгих споров с Вадькой, мы договорились, что сосед будет упражняться только тогда, когда нас нет дома. Первое время он держался, но потом бессовестно сорвался, за что и был лишен инструмента на две недели. Осознав свою вину, Вадька стойко выдержал и не нарушал наш покой до сегодняшнего дня. То ли сегодня он подумал, что меня нет дома, то ли обнаглел из-за отсутствия Егора, но так или иначе — запрет нарушил. Ладно, отдохнем месяц от его репетиций и верну ему гитару.

За мыслями и песнями я и не заметила, что уже доехала до поворота к аэропорту. Часы на приборной панели показывали двенадцать дня, значит, у меня есть еще полчаса до прилета.

Люблю побродить по этажам аэровокзала. Всегда обнаружится что-нибудь новенькое, чего не было в последний раз. Вот и сейчас тоже. Когда провожала Егора, на ремонт был закрыт мужской туалет, а теперь женский.

Я поднялась на второй этаж и встала у огромного витражного стекла, через которое было видно почти все летное поле. Люблю смотреть, как приземляются самолеты. Миг, когда шасси касаются поверхности земли, вызывает во мне непонятный трепет и облегчение. Все, прилетели! Как будто я сама нахожусь в это время внутри самолета.

Был момент затишья, который в аэропорту поймать почти невозможно. Так совпало, что ни один самолет не выруливал на взлетную полосу и не заходил на посадку, радио молчало, а людей в здании вокзала было мало. Это затишье длилось всего-то минуты две, но зато как фантастично ворвался в тишину звук приземляющегося самолета. Это Егор прилетел.

Мужа своего я очень люблю. Доверяю ему, кроме тех случаев, когда на меня нападает глупая и необъяснимая подозрительность. Карманы, правда, ночами не проверяю, в барсетку к нему не заглядываю, но ухо держу востро. Он у меня мужчина видный, умный, перспективный, мало ли какая отмороженная баба, прикрываясь заботой о своем ребенке, захочет отобрать у меня Егора. Такое никогда нельзя исключать, особенно в наше время.