— Правда? — спросила Софи. — Я думала, что ты, по сути, родилась с клинком в руке.

— Так и было. Но обучение очень технично. Все дело в том, как держать каждое из различных видов оружия, и куда ставить ноги во время боя, и в правильной форме, и в движениях, и в контрударах. Так что реальность того, что я узнавала, какое-то время по-настоящему не осознавалась. И вот однажды я поняла, что кто-то собирается прекратить жить из-за меня, и я помню, как смотрела на свой меч, надеясь, что мой отец не заметит, что моя рука дрожит. Но, конечно, он заметил, потому что он всегда все замечает, и он положил руку мне на плечо, и я подумала, что попала в беду. Но вместо этого он сказал мне запомнить одну вещь. Эти слова до сих пор звучат у меня в голове каждый раз, когда я сражаюсь. — Она снова наклонилась, чтобы прошептать: — Либо они, либо ты.

Слова застряли в желудке Софи, как большие кислые комки.

— Говори это себе при каждом удобном случае, — сказала ей Ро. — Потому что в битве это единственное, что верно. Если ты не уничтожишь их, они уничтожат тебя. Ты веришь в это, не так ли?

В голове Софи промелькнули все раны, которые ей лечил Элвин, все случаи, когда она чуть не умерла и каким-то образом выкарабкивалась.

Либо они, либо я.

Она кивнула.

— Тогда скажи это, — сказала ей Ро.

Софи прочистила горло.

— Либо они, либо я.

— Эх, у тебя немного писклявый голос, но продолжай в том же духе, и ты добьешься своего. И не смей запихивать Надежду в ящик стола, как только я уйду, потому что тебе все это кажется супер смешным. Дай этому шанс, ладно?

Софи вздохнула.

— Я постараюсь.

— Так-то лучше. Когда я вернусь, то ожидаю увидеть кое-какой серьезный прогресс! — Ро снова оглядела комнату. — Ладно, думаю, моя работа здесь закончена… на данный момент. Ешь побольше выпечки, пока меня не будет, и постарайся не слишком веселиться без меня. О, и пока я не забыла… — Она сунула руку за корсет и вытащила тонкую золотую коробочку. — Если Офигенноволосый появится до того, как я вернусь, немедленно нанеси немного этого на свою кожу.

Софи отступила на шаг.

— Что это?

— Бояться нечего. И смотри, оно блестит! Ты любишь блестящее! — Она встряхнула пакет, отчего позолоченная бумага заблестела.

— Да, думаю, что я пас.

— Вау, эльф, который может противостоять блесткам. Ты действительно единственная в своем роде! Но ты можешь расслабиться. По сути, это биологическая версия той маленькой говорящей квадратной штуковины, которую ты так любишь. Каждая колония Линквиллозы обладает единым сознанием, независимо от того, находятся они рядом друг с другом или нет. Итак, микробы в этом пакете, — она снова встряхнула его, — связаны с теми, что живут здесь. — Она провела линию на своем бедре, прямо под кинжалами. — В ту секунду, когда ты нанесешь немного на кожу, линкиллоза, которую я ношу, будет иметь ту же реакцию…

— Какого рода реакцию? — спросила Софи, представляя крапивницу, или струпья, или гной, или…

— Что-то вроде щекотливого ощущения? И твоя кожа приобретет синевато-фиолетовый цвет… но это не синяк. Просто Линквиллоза такая: Ого, здесь так ярко! И моя тоже станет синей, как будто мы к этому привыкли, но мы чувствуем тебя! И я буду знать, что пришло время тащить свою задницу обратно в Искрящийся городок.

Софи почесала руки, уже чувствуя зуд.

— Как насчет того, чтобы я просто дала тебе вместо этого импартер?

Ро покачала головой.

— Мне нравится, как вы, эльфы, думаете, что ваша технология лучше, чем у всех остальных.

— Ну, я имею в виду, это не требует втирания бактерий в мою кожу, так что…

— Безвредных бактерий, — настаивала Ро. — Которые нельзя уронить, сломать или потерять, как твою маленькую говорящую квадратную штуковину. И Линквиллоса передают свое сообщение молча, так что, если ты случайно свяжешься со мной, когда я буду в пределах слышимости Кадфаэля, мне не придется беспокоиться о том, что ты выдашь меня.

Софи вынуждена была признать, что у Линквиллозы было несколько преимуществ.

Она неохотно взяла золотой пакет, но очень надеялась, что Ро быстро вернется, и ей не придется им пользоваться.

— Как мне его смыть?

— Этим. — Ро вытащила зеленый пакет из-за корсета, но держала его вне досягаемости Софи. — Нет! Не стирай сообщение, пока я не вернусь.

— Но это может занять недели! Если ты все еще будешь охотиться за Кадфаэлем…

— Не буду. Как я уже сказала, я должна быть в состоянии поймать его в ближайшие несколько дней. И скорее всего, Офигенноволосый не придет в себя до этого, но если он это сделает, поимка Кадфаэля может подождать! Я ни за что не пропущу воссоединение большой команды Фостер-Киф… или все…

Она издала очень громкий чмокающий звук, и Софи попыталась решить, стоит ли ей заползти под кровать или потянуться за кинжалом.

— Хмурься на меня сколько хочешь, Блондиночка… я вижу твой очаровательный румянец!

Софи откинула волосы с лица.

— Это просто означает, что меня тошнит от этого разговора.

— Но так ли это, а? — спросила Ро. — Почти уверена, что за этим кроется гораздо большее.

— Да, я пытаюсь решить, стоит ли мне использовать тебя для практики нанесения ударов ножом, — пробормотала Софи.

— Я бы на самом деле хотела посмотреть, как ты попробуешь это сделать, но не меняй тему. Прямо сейчас я слышу, как твое сердце бьется примерно в сто раз быстрее, чем обычно. И твое дыхание сбито. И твой голос такой высокий и писклявый. Так ясно, что ты чувствуешь возбуждение и трепет, и…

— Я не знаю, что я чувствую! — крикнула Софи.

Возможно, это была самая правдивая вещь, которую она когда-либо говорила.

Девушка скрестила руки на груди и сосредоточилась на своих ногах, не уверенная, что сможет выдержать то, как Ро на нее смотрела.

Она все еще пыталась переварить все, что произошло между ней и Фитцем. А теперь и Киф ушел… и все, что он оставил, — это поспешное письмо, в котором говорилось что-то, что могло означать даже не то, что, по мнению Ро, это означало, и…

— Хмммм, — сказала Ро, растягивая звук. — Похоже, мы перешли от Великого забвения Фостер к Великому замешательству Фостер. Наверное, мне следовало этого ожидать. Хорошая новость в том, что это легко исправить. Тебе просто нужно…

— Мне не нужно ничего делать! — Софи развернулась к ней лицом. — Кроме как выяснить, как остановить Невидимок. Вот что важно. Все остальное просто…

— Просто что? — спросила Ро.

Миллион слов пронесся в голове Софи, но ни одно из них не подходило.

— Все в порядке, — сказала ей Ро. — Тебе не нужно во всем этом разбираться. Офигенноволосого даже сейчас здесь нет. Но… когда-нибудь он появится. Ты ведь знаешь это, верно? Я понимаю, что его письмо было очень мелодраматичным, но он вернется. Он не сможет оставаться в стороне.

— Уверена, что его мама, в конце концов, обманом заставит его вернуться домой, — пробормотала Софи.

— Возможно, — согласилась Ро. — Но это не то, что я имела в виду, и ты это знаешь.

— Я ничего не знаю.

Еще одно очень правдивое, очень реальное признание.

— Ладно. Я поняла. И я определенно не пытаюсь на тебя давить. Ты умная девочка… ты доберешься туда, когда будешь готова. Но. У тебя также есть история того, как ты… немного поспешила отрицать некоторые вещи. Так что, хотя Офигенноволосый, вероятно, поколотил бы меня за то, что я сказала тебе это, я чувствую, что должна убедиться, что ты знаешь одну вещь, хорошо? — Она подождала, пока Софи выдержит ее взгляд, прежде чем сказать ей: — Он имел в виду то, что сказал в своем письме, и он имел в виду это именно так, как ты думала, прежде чем ты попыталась отговорить себя от этого.

Софи не была уверена, почему у нее перехватило дыхание.

Ей просто нужно было больше воздуха.

На самом деле, ей действительно нужно было сесть… но почему-то сидение казалось признанием чего-то и…

— Полегче, Блондиночка, — сказала Ро, подводя Софи обратно к краю кровати. — Знаю, это очень сложно переварить.