«Это все, что я смог сделать», сказал Фитц, «так что тебе, вероятно, следует взять инициативу на себя. Притяжение начнется, как только мы продвинемся вперед… и я почти уверен, что нам нужно поддаться ему. Я просто не знаю, как мы найдем дорогу назад».

«Я тоже», — призналась Софи. Но всегда есть способ.

Она была в достаточном здравом уме, чтобы знать, что ей просто нужно полагаться на свои инстинкты, держать чувства открытыми и доверять собственной силе.

«Готов?»

«Думаю, да». Фитц прижался еще ближе, когда Софи потащила их вперед, расслабляясь, и невидимая сила обернулась вокруг них, потянув вниз, вниз, вниз, в причудливом ментальном шторме.

Сверкнул гром, загремела молния, и хлынул дождь, собираясь вокруг них, в то время как ветер скрипел и скользил по их чувствам. Софи хотела выбиться из хватки, но сказала себе не сопротивляться этому, помня, что она сильная, даже если не использует свою силу.

Шторм швырял то в одну, то в другую сторону, вперед и назад, вверх и вниз, пока Софи не потеряла ориентацию.

Но она доверяла Уайли.

Она доверяла Фитцу.

И она доверяла себе.

Она могла не беспокоиться о пути назад.

Ей нужно было верить, что они все еще могут двигаться вперед.

И с этой мыслью шторм испарился, погрузив в пузырь кружащейся синевы.

Тихо… но не слишком тихо.

Тепло… но не слишком.

Софи позволила им раствориться в мягком цвете, и голубые завитки раздвинулись, как занавес, открывая рыжеволосую фигуру в длинном фиолетовом платье, парящую перед ними.

Сира.

Она не улыбнулась.

Вообще не узнала их.

И в ее образе было что-то мерцающее.

«Думаю, это воспоминание», — сказала Софи Фитцу. «Это напоминает мне о голограммах, которые я видела в тайниках».

«Интересно, кто помог ей спрятать это здесь», сказал Фитц.

Без понятия.

Но в данный момент это не имело значения.

Им нужно было услышать послание Сиры.

«Я не знаю, кто это смотрит», — сказала она, ее фиалковые глаза смотрели куда-то вдаль. «Но, надеюсь, это кто-то на нашей стороне. Иначе я возненавижу себя за то, что оставила это. Я и не собиралась этого делать. Я не хочу, чтобы мой сын был в этом замешан. Но… есть шанс, что я, возможно, просчиталась. Слишком хорошо все спрятала. Или, может быть, никто не поверит, что я сопротивлялась, как могла. Или, возможно, я прямо сейчас мертва, и мой сын один, нуждается в помощи, пытается понять, как я могла оставить его, когда я — все, что у него есть. Так что, если что-то из этого произошло… или если эти враги стали слишком сильными… кто-то должен знать, что я не уничтожала их звездный камень. Я понятия не имею, к чему он ведет, но это кажется важным. Место, куда их не следует пускать, но которое нам, возможно, когда-нибудь понадобится найти. Поэтому я спрятала камень в одном из своих рисунков и отправила его в безопасное место».

Она полезла в карман и вытащила сложенный листок бумаги… подробный набросок маленькой расчески для волос с металлическими завитками, переплетающимися вокруг пяти круглых драгоценных камней в замысловатом узоре.

«Этот дизайн единственный в своем роде. Ты узнаешь его, если он у тебя. И если ты это сделаешь, надеюсь, ты будешь знать, что с этим делать. Может быть, ты сможешь покончить с этим, раз уж я явно не смогла». Затем ее взгляд переместился, казалось, сфокусировавшись, когда она добавила: «И, Уайли, если ты смотришь, мне так жаль, что я не нашла лучшего выхода из этой передряги. Я надеюсь, что ты счастлив и процветаешь. Я люблю тебя. И где бы я ни была, я уверена, что скучаю по тебе каждое мгновение. Будь сильным… и сопротивляйся!»

«Это все?» — спросил Фитц, когда Сира замолчала.

«Думаю, да», — сказала ему Софи. Но они подождали несколько минут, просто чтобы убедиться.

«Твоя фотографическая память все это запомнила, верно?» — спросил Фитц. «Ты сможешь показать это Уайли?»

«Да», пообещала Софи, хотя у нее было предчувствие, что он будет разочарован.

И предчувствие усиливалось.

Рисунок случайной расчески для волос и какой-то неопределенный комментарий о том, что кто-то знает, есть ли у них такая расческа, были не тем четким ответом, в котором они нуждались, когда оставалось так мало времени.

Но это было все, что дала им Сира, поэтому им оставалось надеяться, что это что-то значило для Уайли, когда они объединили свои сознания и понеслись вверх и вокруг, снова и снова, пока не вернулись в свои собственные тела, задыхаясь.

— Ну? — потребовала Биана. — Что нашли?

— Уайли заслуживает того, чтобы увидеть это первым, — сказала ей Софи, выключая свое усиление, чтобы она могла взять руки Уайли и спроецировать воспоминание в его разум.

Слезы текли по его лицу, пока он смотрел, и все придвинулись ближе, чтобы обнять.

— Я хочу это воспоминание, — сказал он, когда успокоился. Но его объятия стали твердыми, когда она окутала воспоминание теплом и втолкнула ему в голову.

Затем Софи поделилась проекцией с Прентисом, и тот прижался к сыну и заплакал.

Тиерган обнял их, когда настала его очередь.

И Софи жалела, что не может уделить им больше времени.

Они заслужили, чтобы послание Сиры осталось только между ними троими.

Но все остальные ждали… им нужна была эта информация, даже такая небольшая.

С каждым повторением Софи продолжала надеяться, что заметит что-то, что они действительно могли бы использовать.

Но это были все те же смутные подсказки.

И в конце все выглядели одинаково смущенными.

Кроме Бианы.

Биана выглядела очень, очень бледной.

— Ты в порядке? — спросил Декс.

Она покачала головой.

— Мне нужно кое-что проверить. Встретимся в Эверглене.

Она подняла свой домашний кристалл и ушла, не оставив никому другого выбора, кроме как последовать за ней обратно в сверкающий особняк Васкеров… хотя Прентис сказал, что чувствовал себя слишком эмоционально истощенным, чтобы присоединиться к ним, и Тиерган решил остаться с ним, зная, что никто все равно не прислушается к его совету.

Когда они прибыли, в доме было темно, единственный луч света исходил от лампы в маленькой гостиной в задней части поместья, где Биана сидела за маленьким столиком, роясь в инкрустированной драгоценными камнями шкатулке, наполненной шпильками для волос.

— Папа купил мне несколько расчесок Сиры однажды, когда привел меня в Мистериум, — пробормотала она, — но это были не те, которые я хотела. У Сиры был набор с большими розовыми турмалиновыми цветами, и я хотела купить их, но она продолжала настаивать, что другая пара особенная. Мне кажется, я даже помню, как она говорила отцу, что сделала их специально для Васкеров. Так вот что купил мне папа, и я никогда их не носила, потому что считала белые камни очень скучными.

Она продолжала копаться, вытаскивая гребень за гребнем, пока у нее не перехватило дыхание и руки не начали дрожать.

Биана достала из коробки две серебряные расчески и положила их на стол, проведя пальцами по металлическим завиткам, прежде чем отступить назад и включить массивную люстру в комнате.

А когда свет упал на один из гладких белых камней, тот вспыхнул ярко-синим.

Глава 45

— Могу я кое-что сказать? — крикнула Софи, хватая гребень со звездным камнем и вставая на стул, чтобы убедиться, что она привлекла всеобщее внимание.

Ее колени немного дрожали, когда она пыталась удержать равновесие.

Или, может быть, дрожь была вызвана тем, что она наконец-то взяла в руки жизненно важную вещь, о которой начала беспокоиться, что они никогда не найдут.

— Я знаю, что именно в это время мы обычно сильно ссоримся из-за того, что мы должны делать, и кто должен идти, и как быть в безопасности, — сказала она, — и нам определенно все еще нужно быть умными. Но… у нас мало времени. И все мы здесь. И у нас есть четыре телохранителя. И прямо сейчас мы единственные люди, которые знают, что мы нашли звездный камень. Поэтому я предлагаю использовать его до того, как что-либо изменится. — Она подняла гребень, позволив камню снова вспыхнуть синим. — Если вы думаете, что это плохая идея… без проблем! Вы можете остаться здесь или отправиться домой. И если вы хотите пойти… отлично! Просто знайте, что это может быть опасно.