— Не может такого быть, — сказала я. — Это абсолютно невозможно. Я знаю свою сестру.
Картер резко поднял голову.
— Ты уверена?
— Да! Конечно!
— Я что-то видел в лесу, — повторил Картер. — Точно видел.
— Может, это был енот, — предположила я, усмехнувшись.
— Не злись на меня, Леке. — Он развел руками. — Я не обвиняю тебя. Просто это было странно. Вся эта история очень… странная.
— Может, все дело в полнолунии, — улыбнулась я.
— Сегодня не полнолуние.
Я вздохнула и прислонилась к своей дверце. Картер прислонился к своей. Хоть мы и сидели рядом, сейчас мы были очень далеки друг от друга. В окне на секунду показалась тень, по форме напоминавшая маму.
— Родители уже следят за мной, — проговорила я. — Мне пора. Спасибо, что подвез.
Он повернулся, посмотрел на меня, и его лицо наконец расслабилось. Он взял меня за руку и провел пальцем по ладони.
— Не за что. Я рад, что мы нашли собаку.
— Да, я тоже.
— Ой, смотри! — воскликнул вдруг Картер. — Та девочка забыла свою тросточку на заднем сиденье. Передашь ее Кейси?
Мы несмело улыбнулись друг другу, как семиклассники, расстающиеся после школьного бала.
Я чмокнула его в щеку и пошла к входной двери. С моей руки свисала тросточка. Я шла и думала, что все скоро разрушится. Возможно, уже разрушилось.
На следующее утро я проснулась от шума газонокосилки — это подрезали траву на разделительной полосе дороги. Гудела пневмомашина для уборки листьев, а в окно лился солнечный свет, так что заснуть было невозможно. Я встала и спустилась в гостиную. Оказалось, что там уже была Кейси: она развалилась на диване и смотрела телевизор. Заметив меня, она подвинулась. Я покачала головой и пошла к холодильнику, отметив про себя, что в будущем нужно вставать по субботам пораньше, чтобы первой занимать гостиную.
Мы с Кейси так и не поговорили о том, что произошло в лесу. И, честно говоря, мне совсем не хотелось заводить этот разговор.
В лучшем случае сестра подумала, что по лесу бродит какой-то зверь, и попыталась спрятать меня от него. В худшем случае… Даже не знаю. Конечно, существует еще много пограничных случаев. Но когда речь заходит о моей сестре, я уже привыкла к худшему.
Мы два часа просидели на диване, смотря мультики. Наконец я тихонько толкнула Кейси в бок.
— Слушай…
Она мгновенно вскочила на ноги.
— Мне надо принять душ, — сказала она и зашагала в сторону ванной.
После душа она заперлась в своей комнате еще на час. В конце концов я сдалась и сама пошла в душ.
Когда я закончила, дверь в комнату Кейси была открыта нараспашку, и сестры там не было.
На кухне сидела мама и просматривала почту.
— Доброе утро, милая, — сказала она.
— Уже день, — уточнила я. — Где Кейси?
Мама подняла на меня взгляд.
— Папа повез ее к подруге. Как зовут ту девочку, с которой ты раньше общалась? Лидия?
— А, — пробормотала я.
— Она же вроде жила в Ривербридже? В таком большом доме? А во дворе у них еще протекал ручеек?
— Ага, — подтвердила я. В Ривербридже в каждом дворе есть мостик. Вы только представьте себе.
— Теперь они живут к западу от Крофорда, — проговорила мама сочувственным тоном. — Не очень хороший район. Странно, что она не сменила школу.
У Лидии были успешные родители. Ее отец ездил на спортивной машине, а мама открыла элитный салон красоты, учитывая этот факт, то, что Лидия кое-как красила волосы дома, выглядело вдвойне неприлично. Трудно было представить их в убогом доме на окраине города.
Я уже хотела развернуться и уйти, когда мама бросила мне конверт.
— «Юные творцы?» — спросила она.
Я пошла в гостиную и села на диван, намеренно не обращая внимания на ее любопытные взгляды.
Ну что, вот и все. Наверняка мне пришел отказ с просьбой забрать портфолио. Я просунула палец в уголок конверта. Всю неделю мысли о конкурсе не давали мне покоя. Было странно представить, что где-то меня оценивают среди кучи других кандидатов.
ПОЗДРАВЛЯЕМ! — это слово первым бросилось мне в глаза. Я ощутила странную смесь счастья и страха. Как будто мое сердце увеличилось в размерах, а потом сбежало и спряталось под кроватью.
В письме говорилось, что я прошла первый отбор и оказалась среди двенадцати полуфиналистов. Внизу толстым черным маркером было подписано:
«У тебя хорошие шансы на успех в этом конкурсе. Ф.М.»
Еще в конверте лежала записка, в которой было написано, что на следующей неделе состоятся интервью с конкурсантами.
Что там такое? — крикнула мама.
— Ничего. — Я засунула письмо обратно в конверт. Конечно, мне все равно придется рассказать родителям о конкурсе. Но пока я не хотела ни с кем делиться этой новостью.
Мы с папой расставляли на столе контейнеры с китайской едой, пока мама доставала из шкафа посуду.
— В общем… начала я. — У меня есть новости.
На долю секунды все звуки на кухне стихли. Папа замер и посмотрел на меня. Мама подошла ко мне поближе.
Ого, сработало.
— Нет, я не беременна, все в порядке, — пояснила я, и папа шумно выдохнул. — Серьезно, пап? Ты думаешь, я бы вот так тебе об этом сказала?
— Что за новости, милая? — спросила мама, расставляя тарелки.
— Сегодня я получила письмо, — сказала я. — Это что-то вроде конкурса. По фотографии. Можно выиграть стипендию.
Мамины глаза засветились.
— Ты собираешься подать заявку?
— Нет. То есть да. Я уже подала… И прошла в полуфинал.
Наступила тишина. Расшифровать выражения лиц родителей мне не удавалось. Мама казалась задумчивой. Папа сидел с отсутствующим видом.
Вот такие новости, — подытожила я, выдвинула высокий табурет и потянулась за жареным вонтоном.
Я уже была готова выдать родителям медали за недюжинное самообладание, но тут они все-таки его потеряли. Мама принялась обнимать меня со словами: «Я так тобой горжусь! Так тобой горжусь!» — а папа похлопал меня по руке, как старого школьного приятеля.
— Ну, все, хватит уже, — пробормотала я, высвобождаясь из маминых объятий. — Это не такое уж и достижение. Там двенадцать полуфиналистов.
— Но, Алексис, это же чудесно! — воскликнула мама. — Это достижение, да еще и какое! Вот Кейси обрадуется, когда узнает!
Я обвела комнату взглядом.
— Кстати, во сколько она возвращается?
— Она останется ночевать у Лидии, — сказала мама. — Вчера ей пришлось пропустить вечеринку, так что я подумала: пусть сегодня повеселится. Кстати, мне нужно завезти ей кое-какую одежду.
— Давай я завезу, — предложила я.
— Серьезно? — переспросила мама.
— Ага, — я выдавила улыбку. Мне выпал шанс узнать, что за «собрания» проводили Кейси и ее друзья. Упустить его я не могла. — Как раз расскажу ей про конкурс.
У Крофорда направо, у Моррисона налево, у Баркера направо.
Это была старая часть города. Маленькие домики стояли тесно друг к другу, как яйца в лотке. Во всем районе я не заметила ни одного современного жилого комплекса.
Дом Лидии когда-то, видимо, был довольно милым, но дни его славы давным-давно минули. Наружная обшивка облезала, словно кожа с обгоревшего на солнце плеча. За ней виднелись многочисленные слои старой краски. Окно второго этажа было затянуто фольгой. На подъездной дорожке стояла красная спортивная машина отца Лидии, его любимица. Но на дверце со стороны водителя красовалась вмятина, а бампер, похоже, держался на честном слове.
Я достала с заднего сиденья пакет с пижамой Кейси и тросточку Адриенны. А потом пошла по тротуару, заросшему сорняками и усеянному муравейниками. Дверной звонок не работал, поэтому я постучалась.
Через несколько секунд дверь открыла Адриенна.
— Ой, привет! — поздоровалась она. — Заходи!
— Вот, держи, — я протянула ей тросточку. Она взяла ее и поскакала по дому, словно двухлетний ребенок, совершенно на нее не опираясь.
Мы зашли на кухню, и вся проходившая там кипучая деятельность мигом остановилась. Девочки сидели за маленьким столом, заставленным разнообразными материалами для творчества. Каждая из четверых работала над своим плакатом. Слева от меня лежала стопка желтых листовок.
