– То есть, ты на самом деле решил отказаться от фамильного имени, от Дома и своего долга? – горестно всплеснул ладошками Владыка, остановившийся точно в дверном проёме.

Всё это, включая какую-то нарочито горестную позу фламика, показалось Оре чересчур картинным. Конечно, так или иначе, играл верховный жрец всегда, но сейчас он ещё и переигрывал. Зачем бы ему?

– Вообще-то, фактически я отказался от этого всего давно, – холодно напомнил Грай, – когда вступал в Орден.

– Не фактически, не фактически, мальчик мой, – замахал рукавами фламик. – Мы оба знаем, что это просто твоё увлечение, настоящая же жизнь…

– Считай, увлечение и стало для меня настоящей жизнью, – тоном, вполне способным заморозить воду, сообщил экзорцист.

– А твоя нежнейшая из супруг? – всплеснул руками Владыка. – Ты лишишь её всего, что дано ей от рождения? Она атьера,  достойная…

– Его нежнейшей из супруг от рождения было дано не так много, – Брякнула Ора, решив, что уже достаточно молчала и пора бы голос подать. – Она не прихотлива.

– Но положение, двор?

– Предлагаю закончить с комедией, – поморщился Грай. – И перейти к трагедии.

– Как пожелаешь, мой мальчик, как пожелаешь. – Фламик вошёл-таки в спальню, долго оглядывался, выбирая кресло, наконец, уселся, повозился, устраиваясь удобнее. – Вина твоя атьера мне, конечно, не предложит? Впрочем, и ладно. Один мой знакомый говорит, будто алкоголь вреден для здоровья. Тогда к делу. Как мы поступим с нашим договором?

– Договор идёт в… – Экзорцист, чётко выговаривая слова, подробно растолковал адрес, по которому он отправил договор. Обычно туда всех и вся предпочитал отсылать Лис. – Не забывай, у нас против тебя тоже кое-что есть.

– Всего лишь слова нескольких рядовых экзорцистов против слова Владыки, – жрец подцепил со стола вазочку, повертел её, рассматривая, и поставил обратно. – Малозначительно, почти ничто. А вот Владыка Ордену способен навредить  изрядно. Хотя бы тем, что прекращу финансирование госпиталя. Коль скоро у меня нынче нет наследника, заинтересованного в этом деле, то зачем деньги на ветер бросать?

– Но ты этого не сделаешь.

– Это ещё почему?

– У тебя есть наследник, – твёрдо ответил Грай. На него уставился не только фламик, но и собственная супруга, ничего подобного раньше не слышавшая. Экзорцист усмехнулся, подтянул Роен, прижав её спиной к себе, обнял. – Атьер Ноэ всегда и везде ходит в маске – это всем известно. У него тьма двойников – это тоже не тайна. Его жену практически никто не видел. Так в чём проблема? Какая тебе разница, будет в твоих преемниках хоть капля крови Ноэ или нет? Главное, что ими станут очень послушные марионетки.

– Ты на самом деле хочешь отказаться даже от собственного рода? Полностью? – совершенно серьёзно спросил Владыка, сцепив руки на животе. – От Дома, от семьи?

– Я брат Грай из ордена Экзорцистов, моя семья – это братья и Ора. Ну а дом… Он там, где они.

– Патетично, – оценил верховный фламик. – Кстати, о ней. Тебя ничто не смущает?

– Братьям не запрещено заводить семьи, просто это не принято.

– Да я не о том, – скривился Владыка. – Как ты собираешься защищать свою супругу?

– Нет укрытия надёжнее Ордена. И никого так не охраняют, как лекарей.

– А сил-то хватит?

– Хватит, пока она со мной, – Грай улыбнулся, потёрся подбородком об макушку супруги. – Ора и есть моя сила.

– Непонятно. Ну да Шестеро с вами, – вздохнул фламик и тут до Роен дошло, откуда такая театральность: Владыка просто пытался скрыть огромное, прямо-таки чудовищное облегчение!

Он в эйфории пребывал от счастья, что избавился от них да ещё так просто. Вполне возможно, это, в смысле, избавление от своенравного наследничка и его не слишком удобной жёнушки, планировалось изначально, но только не сейчас, а после рождения детей. Тут же так всё красиво сложилось: родственник сам отказывается от всего, забирая супругу с собой – и руки не надо пачкать. Зачем? Ну, заявит какой-то там экзорцист, будто он урождённый Ноэ, так кто ему поверит? Любые же бумаги всегда можно признать подделкой. Детишки ещё будут, только чуть попозже и не от вечно взбрыкивающего Грая, а действительно от какого-нибудь несчастного, с радостью согласившегося быть атьером Ноэ до самого Закатного неба.

Впрочем, и его при необходимости совсем несложно заменить на ещё более покорного.

– Не бойся, – едва слышно шепнул Грай ей на ухо.

Видимо, почувствовал, как Ора напряглась.

– Я и не боюсь, – так же тихо ответила Роен.

– Я тебя защищу.

– Я знаю.

– Мальчик мой, шептаться при посторонних невежливо, – окликнул фламик. – Впрочем, разговор можно считать законченным. Вы свою судьбу выбрали и помещать я вам бессилен. – Владыка тяжело, отдуваясь, выбрался из кресла. – Меня только один вопрос одолевает, удовлетвори стариковское любопытство, будь уж любезен. Это вот так ты хочешь её приручить, жертвуя всем?

– Я не собираюсь её приручать.

– Ну хорошо, хорошо, не стоит придираться к словам. Не приручить, а, допустим, завоевать.

– И завоёвывать я никого не хочу.

– Так чего же ты хочешь, Эймар?

– Быть с ней рядом.

– Оч-чень мелодраматично, – оценил фламик.

Вот только Роен было плевать на весь его яд. Она задрала голову, глядя на мужа, положила ладони поверх его переплетённых пальцев.

– Рядом, значит? – уточнила. Грай, строгий, как Один, кивнул. – Брак нерушимый с сейчас и до того, как лопнет обод Колеса?

– Только так и бывает.

– Она ему и он для неё?

– А разве не в этом смысл?

Ора в ответ кивнула не менее серьёзно. С чем же тут спорить, если и вправду только в этом и есть смысл?

Конец