Больше всего на свете семилетняя Ляля боялась ос, историю о снежном человеке и дядю Сережу.

Осы однажды пребольно покусали ее за руку, когда она решила ликвидировать гнездо. Оно образовалось в щели между кирпичами бабушкиного дома, и Ляля просто залепила его грязью. Полосатые брюшки отчаянно пытались попасть домой, роились около стены, пока одна не решилась на месть. Место укуса покраснело, опухло и долго чесалось, хоть мама и смазывала его уксусом.

Про снежного человека рассказала учительница в первом классе и даже показала вырезку из газеты с мутной фотографией. С тех пор Ляля утратила покой. Каждый раз, высовывая голову в окно, чтобы ответить подруге Ленке, боялась, что снежный человек выйдет из-за угла и утащит ее в неведомый лес. А там сожрет или отдаст в качестве игрушки своим снежным детям. Ни та, ни другая перспективы Лялю не радовали.

Снежный человек потому и снежный, что встречался только в холод. Но летом самыми страшными были осы и дядя Сережа. Потому что жили не в городе, а в бабушкиных краях. Нет, не в самой деревне, но близко – полчаса автобусом вжух… и на месте.

Дядя Сережа – Ляля понимала – был ей вовсе не дядей. А просто мужем тети Клары, маминой сестры. Он работал хирургом, приносил домой паутины капельниц, сплетенных в страшных человечков. Не снежных, а пластиковых. Их иногда еще вешали на переднее зеркало авто вместе с вонючей картонной елкой. Но страшным в дяде было не это, а то, что с его появлением хотелось вжаться в кресло и стать невидимой. Дядя Сережа был высокий, грузный и очень громкий. Дом, в которой они с тетей жили, получился словно под него скроен. Большой, тяжелый, с раскатистым эхом, – голос дяди с порога расплескивался по комнатам, как только он заходил с улицы. Завидев Лялю, он тут же начинал напевать странную песню: «В доме моем много углов…», и Ляля сразу чувствовала себя в чем-то провинившейся. Сама не понимала, в чем.

Были у дяди Сережи и хорошие качества. Иногда он уходил на охоту, а возвращался оттуда с тушками селезней с блестящими синими крыльями. Если Ляля крутилась рядом, пока тетя ощипывала добытое, ей доставались секреты – темные малахитовые перья с перламутровым отливом. О, это были настоящие сокровища!. Ляля вплетала их в волосы, изображая из себя индианку, или обустраивала жилище куклам.

Тем летом взрослые много разговаривали о тяжелом. Тяжело жить. Поднимать ее, Лялю, для взрослой жизни. Бабушка впервые не отрывала листочки с календаря 1991 года, а бережно переворачивала их – через несколько лет все воротится, и календарь можно использовать заново. По телевизору часто показывали облысевшего старика с грязным лбом. Бабушка охала: ну, он еще ничего, а вот Райка его… Бабушка замолкала и неодобрительно качала головой.

Ляля не понимала, кто такая Райка. В телевизоре ей нравилась реклама – напитки, которые получались из простой воды и брошенной в них шипучки, шоколад с невероятной начинкой: кокос, карамель с орехами. Попросить родителей купить такое Ляля не решалась – слишком тяжело было поднимать ее, Лялю, для взрослой жизни. Зато о тех шоколадках сладко мечталось, сидя на скрученной вишне. Обычно Лялю загоняли туда собрать ягод. Одну вишенку в ведерко, две – на собственное пропитание. Фуу… кислятина. Это вам не райское наслаждение. Интересно, та вода могла сделать их слаще?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.