– Да так… – мужчина поднялся, ещё разок скользнул по блестящей поверхности фоторамки и устало шагнул к двери, – показалось. Извини, Катюша. Бред это всё.

Катька на цыпочках вошла на кухню и юркнула в угол, на своё место – самое неприметное, ровно за орудующей возле плиты хозяйкой. Мать перевернула последний кусок рыбы в кляре и воскликнула с лопаткой наперевес, даже не оборачиваясь к дочери:

– Пришла? Ну так на стол накрой, не сиди.

Она подорвалась сгребать тарелки и вилки, а отец убрал звук у телевизора и громко спросил, выразительно глянув на Катьку:

– Оль, знаешь, что мне Катя сейчас сказала?

– Что? – застыла напряжённая женская спина, перетянутая фартуком, а Катька чуть посуду не выронила – неужели сдаст? Но как он узнал?! Он не мог! Она же ничем не выдала…

– Что мы давненько не выезжали на дачу. Природа, шашлыки… Что думаешь?

– Мы её продали, забыл, гений?

– Не забыл. Но мы же можем съездить в гости к твоей тёте Маше, разве нет? Уверен, она будет нам рада. Мясо и готовка с нас, возьмём пластиковую посуду, с неё только хорошее настроение и доступ в беседку. Да она счастлива будет! Сидит там одна целыми неделями, в огороде копается.

Катька лихорадочно перебирала варианты – зачем папа заговорил о даче? Хочет вывести на чистую воду? Понял, что она врёт? Но ведь повёлся же, повёлся и ушёл, прекратил допрос с пристрастием.

– Гена, ну чего ты выдумаешь? – мать скинула рыбу на тарелки, каждому по два куска. – Ей семьдесят лет, какие гости? Какие шашлыки? Она кашу ест.

– А что? Мы же ей не чужие. Развлечём немного твою тётушку и уедем. Делов-то на пару часов. Можем не ночевать, раз такая проблема.

– Вот спасибо, благодетель нашёлся! Смысл покупать дачу у родственников, если те потом приезжают, как к себе домой? А мы её продали, имей совесть. За нормальные деньги. Тётя Маша половину счёта небось опустошила.

– Оль, ну ты преувеличиваешь. И мы не ездили туда сто лет, а вдруг ей помощь нужна? Доску там прибить или что?

– Ты, что ли, прибивать собрался? – мать села за стол, вооружилась вилкой вместо лопатки, и с ехидным смешком указала на грудь мужа. – Или копать будешь? Давно лопату в руки не брал?

– А что, уже и лопату нельзя… – и вдруг он сдулся, – ладно, с лопатой идея плохая, но ребёнок просится на дачу, с этим ты что делать планируешь?

Мать сдержанно хмыкнула и перевела пронзительный взгляд-прожектор на Катьку, от волнения прилипшую потной спиной к стенке.

– Ма-а-ам, я ничего такого не просила. Просто сказала, что там было здорово! Ты сама схватила ту старую фотографию, вот я и вспомнила!

– Где вы с Томой? – мать первая надкусила рыбу и начала неторопливо жевать, а муж и дочь заворожённо смотрели ей в рот. – Ага, помню. И с чего ты вдруг собрался на дачу? А, Гена? Что задумал?

– Ничего, Оленька. Просто хотел порадовать Катю, – Гена вцепился в вилку и неловко царапнул ею по тарелке – пальцы плохо слушались.

– Ясно, – с набитым ртом кивнула хозяйка, – значит, на дачу. Хорошо, будет вам дача. Предлагаю тебе съездить к тёте Маше на пару дней, разведать обстановку, вскопать огород, канаву почистить… И что ещё тётка попросит. И если после твоей бесплатной помощи она всё ещё будет согласна принять меня и Катю в гости, мы приедем. Так пойдёт?

– Более чем! – вымученно восхитился Гена. – Отличная выйдет поездка.

Катька страдальчески придвинула свою тарелку и уставилась на дрожащий край рыбного филе. Будь её воля, она бы про ту дачу и не заикалась, ну а теперь как отвяжешься? Придётся уехать с ними. А что будет с Никитой? Вдруг передумает ждать их второго свидания, пока она шляется незнамо где? И хотя первое ещё не состоялась, Катька уже боролась с малейшими препятствиями на пути их будущего счастья. Нужно срочно объяснить Никите про мамины закидоны, а ещё лучше – как-то отговорить мать, пока бедный отец вкалывает на тётю Машу.

Что бы отец ни задумал, призрак старшего брата теперь просто обязан подсказать ей, что делать. Или он не брат, а пугало огородное. Пора как-то налаживать контакт, а не глазки строить.

И Катька решительно зажевала, твёрдо решив потребовать от призрака каких-никаких аргументов и что вообще происходит с папаней.

Тома подкралась сзади и стремительно прижала ладони к глазам – Катька взвизгнула, не глядя лягнула со всей дури и радостно захохотала при виде довольной физиономии отскочившей подружки.

– Сдурела?! – Тома демонстративно отряхнула совсем не испачканные джинсы. – А если бы попала?

– А ты не подкрадывайся, чучело! Времена нынче суровые. Люди пропадают.

– Ладно, проехали. И где твой колдун? Снова опаздывает? Ирку в тёмном подвале зомбирует?

– По-твоему, это смешно? – насупилась Катька.

– Не-а. По-моему, ты повредила мозги, раз тебя ничего не смущает, но мы сейчас это исправим. Я задам Никите несколько вопросов, как договаривались, – безапелляционно сообщила Тома, – и если ответы меня устроят, свалю и делайте, что хотите.

– Спасибо, мамочка, – съязвила Катька.

– Кстати, а почему тебя отпустили в парк? Я думала, после исчезновения Ирки тебя посадят под замок и в школу будут конвоировать. Как ты отбрехалась?

– Папа уехал на дачу, а мама сказала вернуться в семь.

– В семь? И всё? И никаких «бойся коварных маньяков и никому не отпирай, деточка»?

– И всё. Почему-то тема с Молчановой её не впечатлила, – Катька неожиданно поёжилась. – Знаешь, что она сказала? Что Молчанова сама напросилась, нечего шляться с кем попало.

– Ну, конечно, – задумчиво прикусила губу Тома, – а ты у нас шляешься только со мной. Что за дача, кстати? Вы же её продали.

– Да та же самая дача! – выпалила Катька с досадой, собираясь пожаловаться на крушение планов на выходные, но из кустов выскользнул знакомый силуэт.

Тома ощутила нечто вроде удара под дых. Никита дружелюбно улыбнулся обеим девочкам и обнял Катьку за талию, а Томе ласково бросил:

– Привет, Цербер. Чего ругаетесь?

Катька хотела объяснить, но Тома уже опустила забрало и попёрла в атаку.

– Что ты сделал с Ирой Молчановой? Отвечай!

Никита вежливо приподнял брови.

– Прости, с кем?

– С той девочкой, которой ты в прошлый раз порезвился. Поставил блок. Правильно я называю? «Блок»? Мне Катька рассказала.

– Катя, – Никита убрал руку с талии и приподнял покрасневшее и донельзя раздосадованное лицо за подбородок, – мы же договорились никому не рассказывать наш секрет, забыла?

– Извини, – буркнула Катька, – она так привязалась ко мне… что мне пришлось!

Тома лихорадочно уставилась на его профиль и снова ощутила укол зависти – он смотрел на её подругу так… идеально.

– Ты не виновата, – прошептал Никита, – понимаю.

Тома ахнула в голос и Катька удивлённо отвернулась на пару секунд, но тут же вернулась к своему идеальному парню.

– Прощаешь? – по-детски деловито переспросила Катька.

– Ну, сердиться на тебя я не могу, – он радостно и мелодично рассмеялся, – так что вопрос закрыт. Но почему твоя подруга считает, что я сделал что-то плохое?

Тома мысленно взорвалась.

– А как ещё назвать? Ирка исчезла, её одежда на чердаке! Родители психуют! Это всё – не плохое?

– Исчезла? – изумился Никита. Пожалуй, абсолютно убедительно, и Тома только из вредности решила, что он наверняка притворяется.

– Да!

А Катька торопливо добавила:

– Я не считаю, что это из-за тебя.

– А она – считает, – Никита оторвал взгляд от девушки и с непонятной грустью обратился к Томе, – но почему?

– Тогда объясни, что ты с ней сделал?

– Вы обе не вполне поняли, что здесь произошло. Желание загадал не я, а Катя. Я просто помог ему исполниться. Похоже, у Кати куда больше неприязни к той девушке, чем выглядело изначально. И больше силы. Моя ошибка. Погоди, а что ты сказала про одежду?

– Нашли всю разорванную. На чердаке. Тела нет.

Никита помрачнел.

– Очень плохо.