Спасибо Маришке: ее солнышко стабильно просыпалось без всякого будильника в шесть часов. Вот и сейчас, прошлёпав босыми подошвами по теплому линолеуму, малышка забралась на кровать к матери, начав щекотно целовать ту в щеку и громко шептать:

– Мамуля, давай вставать! Мамуля! Маркиз кушать хочет!

– Угу, – невнятно пробормотала женщина, чувствуя, как маленькие ладошки поглаживают ее по спутанной за ночь гриве кудрей. – Маркиз?.. Сейчас, еще пять минуточек… – попросила она, не раскрывая глаз – свинцовые веки не желали подниматься.

А шустрое чадо не унималось:

– Мама! Маркиз уже плачет…

И правда, откуда-то с пола раздался требовательный мяв – наглый котяра беззастенчиво требовал полагающуюся ему порцию корма.

– Все, все, встаю, – простонала Злата и завозилась, выпутываясь из одеяла.

Добившаяся своего дочь подхватила кота под пушистое брюхо и пошла в туалет.

Молодая женщина откинула кудрявые рыжие пряди с лица и спустила ноги на пол, застеленный пушистым бежевым ковром. Посмотрела на стоящий на прикроватной тумбочке будильник и, ахнув, вскочила. Следовало, и правда, поторопиться, если она не хотела опоздать с Маришкой в садик, до которого нужно было еще ехать на трамвае несколько остановок. А до этого – накормить дочку утренней кашкой с какао, потому что завтрак в саду будет только в девять часов, а это еще через два с половиной часа.

Злата сразу приучила дочь к тому, что нужно обязательно что-то съесть перед выходом из дома. Марина, будучи вполне послушной и покладистой девочкой, в принципе не возражала против этого.

Женщина накинула халат и отправилась на кухню. Поставила на плиту маленькую кастрюльку с молоком и поспешила в ванную. Маришка к тому времени уже умылась и даже сама почистила зубы своей детской щеткой с забавной фигуркой зайца на ручке. А сейчас сидела на диване в большой комнате и играла с Маркизом. Кот развалился во всю длину своего тела и подставил пушистое пузо маленькой хозяйке.

– Мариш, я кашку манную сварю. Сейчас только умоюсь!

– Хорошо, мамочка! А мы завтра пойдем в наше кафе? Завтра ведь не надо будет в садик идти!..

– Конечно, солнышко! Но это будет только завтра! А пока подожди немного – я быстро умоюсь, и твоя каша вскоре будет готова!

Умывалась она всегда молниеносно. К тому времени молоко начинало закипать, но еще не норовило перелиться через край, залив конфорку плиты. Аккуратной струйкой всыпав в закипевшее молоко манную крупу, молодая женщина добавила щепотку соли, немного сахара и принялась помешивать кашу, не давая крупе собраться комочками.

Манку варить она умела и любила – с ней было не так много волокиты, как с другими блюдами, требующими большего времени и усилий.

И вскоре Маришка уже сидела за столом, уплетая кашу, пока мать подкрашивала глаза перед небольшим круглым зеркалом, сидя напротив дочери.

А еще через десять минут они выбегали из квартиры и, спустившись на лифте на первый этаж, спешили на трамвайную остановку, чтобы успеть на нужный маршрут.

Они все-таки успели, почти не опоздали, и, когда вошли в групповую раздевалку, там еще находились две девочки и один мальчик со своими мамами. Злата поздоровалась и быстро помогла своей девочке переодеться и обуть сандалии, в которых дочка ходила в помещении.

Завела Марину в группу, поздоровавшись с воспитательницей, и, помахав девочке ладонью, отправилась на улицу.

Там было еще по-зимнему сумеречно: декабрьское солнце не спешило подниматься над горизонтом.

Злата, не успевшая позавтракать дома, направилась в кафе, которое располагалось неподалеку от садика. Она часто так делала. В кафе ее уже знали, привыкли к постоянной посетительнице, как знали и ее предпочтения: молодая женщина неизменно заказывала чашку латте макиато (эспрессо+молоко+взбитые сливки) и пирожное макарон (французское пирожное, состоящее из двух круглых половинок, на основе миндального безе с кремовой начинкой). На маленькой белоснежной тарелочке Злате приносили два чудесных «макарончика», как она их для себя называла: розовый с клубничным кремом, соединяющим две полусферические половинки, и зеленый – с фисташковым.

Девушка позволяла себе посидеть некоторое время, наслаждаясь свежим кофе и сладостями, не забивая голову никакими мыслями. Это было только ее время. Но потом реальность настойчиво требовала вернуться к повседневным заботам, и, поблагодарив девушек-официанток «за красоту и вкусноту», Злата отправлялась по делам, пока Маришка находилась в детском саду.

Вот и сейчас она вошла в теплое помещение (колокольчик над дверью мелодично прозвенел, оповещая сотрудников о новом посетителе) и сразу направилась к стойке, за которой стояла светловолосая симпатичная девушка лет двадцати.

Увидев Злату, она приветливо улыбнулась:

– Здравствуйте! Как обычно?..

– Здравствуйте, Лена! Да, пожалуйста! – и, расплатившись, прошла к столику.

В этот ранний час кафе было практически пустым – только за дальним в углу столиком у окна, повернувшись спиной к залу, сидел какой-то мужчина и завтракал.

Она сняла пуховик с меховой опушкой на капюшоне и, повесив его на стоявшую неподалеку вешалку-стойку с рогульками наверху, уселась за столик, достав из небольшой сумки блокнот и ручку. Пролистала несколько страниц и, найдя нужную, стала сосредоточенно всматриваться в начерченную там схему, понятную ей одной.

Это было изображение будущей вышивки бисером и шелковыми нитями, которая украсит нарядное платье заказчицы. Та намеревалась надеть наряд на годовщину серебряной свадьбы.

Злата так увлеклась, что не заметила, как Лена подошла к ней с готовым заказом на подносе, и подняла голову лишь тогда, когда на столик упала тень девушки.

– О! Спасибо, – поблагодарила она, отодвигая блокнот в сторону и освобождая место для блюдца с пирожными и чашки с макиато.

– Приятного аппетита, – с улыбкой пожелала официантка и оставила посетительницу.

Молодая женщина сделала первый глоток горячего напитка и с удовольствием прижмурилась: кофе прокатился по пищеводу, приятно согревая внутренности. Злата откусила пирожное и снова вернулась к своей схеме, легко постукивая концом ручки по блокноту и раздумывая, как воплотить в жизнь свою задумку, одобренную дамой-заказчицей, которая работала бухгалтером в одной из крупных строительных фирм.

Мужчина за дальним столиком, видимо, закончил завтракать, потому что через несколько минут прошел мимо Златы к выходу, но девушка, погруженная в свои мысли, даже не подняла взгляд от блокнота.

Покончив со своим кофе и пирожными, она оделась, подхватила сумку и, попрощавшись с официанткой, вышла из кафе, направляясь к остановке. Дома ее ждала неоконченная работа, и молодая женщина поторопилась, зная, что заказ, действительно срочный. У нее оставалось всего каких-то полтора дня. А там уже следовало отвезти готовое расшитое платье женщине, решившей показаться в нем гостям на семейном торжестве.

3.

Домработницы у Артёма, поселившегося в служебной квартире компании, естественно не было. Утром ему было лень готовить себе завтрак, а чаще на это просто не оставалось времени. Хорошо еще, что по распоряжению отца ему выделили машину с водителем, потому что приходилось много передвигаться по городу от одного объекта к другому. Барнаул, конечно, не Москва, но и этот город за те пятнадцать лет, что мужчина не был в нем, значительно разросся, решительно раздвинув прежние границы. Население его уверенно приближалось к семистам тысячам, хотя пока еще так и не достигло этого числа. Сидя на заднем сидении машины, Артём с интересом всматривался в похорошевшие проспекты и улицы, стараясь возродить в памяти тот город, в котором он когда-то жил и учился.

Он нашел выход из положения, наиболее простой и логичный. Недалеко от здания офиса располагалось небольшое уютное кафе, открывавшееся довольно рано, поэтому, однажды зайдя туда, чтобы выпить перед работой чашку кофе, Артем обнаружил, что вполне может и позавтракать – просто и сытно. А потому решил не забивать голову, и просто заходить в это кафе, тем более что можно было, приехав туда с водителем Владимиром Ивановичем, отпустить того, а затем просто за пять минут дойти до здания – заодно и прогуляться по свежему воздуху.