В поместье они приехали без происшествий, замок был пустым, все слуги были освобождены от обязанностей несколько лет назад, когда граф уехал. Повсюду пыль и холод. Нужно было распорядиться, чтобы привели девушку помогать Миледи, нужен был слуга, который приведет жилое помещение в соответствующий вид. А лучше всего послать за Гримо, тот быстро наведет порядок. Все эти мысли за несколько секунд появились у Атоса, когда голос жены заставил его вздрогнуть.

– Вы действительно хотите прятаться тут? Хороший план, если меня не убьет голодная мышь, это сделает холод и грязь, – недовольно поморщилась графиня. Ей доводилось проживать в отвратительных условиях за недолгую жизнь, но признавать это перед Атосом совершенно не хотелось.

– Я готов выслушать ваш план, Миледи, – холодно ответил супруг.

– Кто вам сказал, что я готова поделиться своим планом?

– Идите в спальню, я отправлюсь в деревню, распоряжусь, чтобы тут все привели в порядок.

Анна не сразу сообразила, что он от нее ожидает, но когда поняла и увидела, как он берет связку ключей со столика, взвизгнула:

– Вы не запрете меня в спальне, граф, я вам не позволю!

Она начала пятиться назад к стене, озираясь по сторонам в поисках чего-то тяжелого.

– Я не причиню вам вреда, но мы оба понимаем, что я не могу доверять вам. Я должен убедиться, что вы останетесь тут, пока я не вернусь.

Он быстро подошел к ней и, взяв за руку, повел в сторону хозяйской спальни. Хотя… «попытался отвести» было бы правильнее. Анна сопротивлялась изо всех сил, царапалась и пыталась убежать. Ей вспомнилось, какой ужас сковал ее, когда она поняла, что Винтер запер ее.

– Нет, пожалуйста, нет!!!

Граф привык выходить победителем в схватках с гвардейцами, но физически бороться с женой ему совершенно не хотелось. Он боялся причинить ей боль, постоянно напоминая себе о ее состоянии, старался не реагировать, даже когда она своими ногтями оставила ему кровавый след на щеке. Но когда она закричала, он сделал единственное, что пришло в голову, – схватил и поцеловал.

Миледи почувствовала желание супруга, ей и самой были приятны его прикосновения, ну что ж, если это поможет ей остаться незапертой, можно и повторить свидание. Она провела ладонью по груди мужа и начала нащупывать застежки на одежде.

Атос отстранился от нее и посмотрел непонимающим взглядом. Он сжал ее ладони и осторожно отвел от себя.

– Что вы делаете?

– Разве не понятно? То, что вы очень хотите.

Граф как ошпаренный отпрыгнул от нее.

– Боже! Анна, я просто пытался заставить вас замолчать своим поцелуем, согласен, способ был не самый хороший, но единственный, который не предполагал вашего физического дискомфорта.

– Ну так давайте продолжим, я не возражаю против…

– Я знаю, что вы пытаетесь сделать. Поймите, сейчас нам нужно работать сообща. Я обещаю, что это единственный раз, когда я закрою вас в комнате, но путь в деревню займет время, и я не готов терзаться сомнениями, останетесь ли вы на месте, когда меня не будет рядом. После мы с вами обсудим, что делать, как себя вести друг с другом, но сейчас…

– Как я могу быть уверенной, что, закрыв меня, вы не забудете о моем существовании? Я не хочу умирать, я еще слишком молода.

– Анна, Шарлотта, Миледи, я даже не знаю, как мне к вам обращаться. У вас нет причин верить мне, доверие подорвано с обеих сторон, признаю. Но неужели вы считаете, что я способен на такое, если не по отношению к вам, то хотя бы к своему ребенку?

Граф не знал, что будет делать, если она скажет, что он на такое способен, это разобьет его сердце. Если она продолжит сопротивляться, он оставит ее тут. Тогда она может исчезнуть, испариться опять, а ему лишь останется по крови ее жертв определять, куда она направляется.

Миледи задумалась, но все-таки кивнула и добровольно направилась в спальню. Атос последовал за ней и остановился на пороге их прежней комнаты. Тут все осталось нетронутым, со дня охоты нога графа де Ла Фер не ступала сюда, практически сразу он уехал, не смог остаться наедине с болезненными воспоминаниями.

Анна присела на край кровати и тихо прошептала:

– Обещайте, что вернетесь. Поклянитесь своей честью, что я не останусь гнить здесь.

Атос тяжело вздохнул. Неужели она так думает о нем? Но вслух он лишь произнес:

– Даю слово дворянина, клянусь честью!

Он резко развернулся и вышел из комнаты, заперев ее на ключ.

Оказавшись по ту сторону двери, он прислонился к косяку и стукнул кулаком о стену. Как же им выбраться из этой ситуации, если они не способны доверять друг другу? Как заставить ее перестать его бояться?

Миледи откинулась на кровать со схожими мыслями. Что ей делать, если он не вернется, что будет, если за ней в его отсутствие приедут ее враги? Одинокая слеза упала на ее щеку.

* * *

Арамис и Портос вернулись в Париж в поисках Атоса, никто из знакомых (даже верный слуга Гримо) не видел их друга. У капитана королевских мушкетеров они узнали детали его жизни до службы, те немногие, которыми тот располагал.

– Получается, что наш простой мушкетер – граф. Но почему он никому это не рассказывал? – размышляли друзья по дороге в таверну.

– Он жил в Берри, возможно, сейчас они с Миледи направились именно туда, – предложил Арамис.

– Если это так, не уверен, что нас ждет радушный прием. Вот черт! Как думаешь, д'Артаньян владеет данной информацией?

– Не знаю, нам лучше поторопиться, мы должны добраться до Атоса раньше, чем это сделает наш друг-гасконец.

– Пока ты расспрашивал Гримо, я поговорил со своим знакомым, недавно вернувшимся из Британии, – заговорил Портос, когда они сели за стол и заказали вина. – Тот поведал интересную историю про таинственную смерть второго супруга Миледи.

– Что тебя поразило? Лорд Винтер поведал нам, что он, скорее всего, был отравлен вдовой.

– Тут все становится интересным. Оказывается, Миледи от смерти супруга особо не выиграла, все наследство и титул достались брату погибшего, часть пошла на содержание наследника – да, согласен, представить Миледи матерью очень странно, но все же это так. Мальчику через пару дней после смерти отца стало настолько плохо, что пришлось вызвать лекаря. После этого ребенка решили отправить на свежий воздух поправить здоровье, но есть основания полагать, что его тоже пытались отравить.

– У Миледи есть сын? Не думаешь же ты, что она и ребенка малолетнего решила отправить на тот свет? По рассказам наших друзей, она, конечно, почти сатана, но отравить собственного сына… Есть же предел жестокости этой женщины.

Арамис всегда был ценителем женской красоты, он мог поверить, что шпионка совершила все те злодеяния, в которых ее обвиняют, но чтобы мать смогла так поступить с сыном?

– Мой друг, ты меня не так понял. Именно Миледи увезла сына подальше от Лондона, более того, мой знакомый сообщил, что со смертью ребенка она бы осталась совсем без средств к существованию. Не похоже, чтобы ей было выгодно это. На ее месте я бы сначала отравил деверя, а потом мужа, а не наоборот. А вот Винтеру… Брат умер при таинственных обстоятельствах, потом племянник почти последовал за отцом.

– А теперь он пытается нашими руками избавиться от его матери?

– Боюсь, что именно так. Оказывается, он уже признал ее сына незаконнорожденным, сразу, как выяснилось, что ее первый муж – наш дорогой граф де Ла Фер – жив.

– Так зачем же так усердно желать ее казни?

– Вероятно, она что-то может рассказать о нем.

– А мы чуть не стали орудием в его руках. Какой ужас! Может, идея Атоса защитить ее не так уж и безумна?

– Поехали в Берри, там все и проясним.

* * *

Анне были очень неприятно находиться одной в запертой комнате. Было странное ощущение, что стены надвигаются, как будто огромное чудовище сжимает свои огромные челюсти и пытается заглотить ее заживо. Развитое с детства воображение, ранее часто выручавшее ее в непростых ситуациях, сейчас играло с ней злую шутку. Шпионка попыталась занять себя чем-то – несколько раз обошла комнату, потрогала знакомые предметы интерьера, взяла с трюмо небольшую незаконченную вышивку (неужели Оливье так и не удосужился уничтожить ее вещи после той охоты?). В своих мыслях Миледи часто называла мужа по имени, так, как делала это раньше, никто не мог подслушать ее в такие моменты, никто не стал бы смеяться над ее сентиментальностью. Время будто остановило свой бег, Анне стало казаться, что она сидит в заточении уже очень долго, что этого времени достаточно, чтобы сюда прискакали мушкетеры с лордом Винтером, что ее муж специально устроил все это представление, чтобы закрыть ее тут, в этом ненавистном ей месте, а когда она расслабится и поверит ему окончательно, ее отвезут и казнят без следа и следствия.