- Она нашла Чена? - улыбнулась мама.

- Она не просто его нашла. Появился он там, почти сразу после ночи оплодотворения. И Райнис, представь только, две недели ухаживала за ним, обрабатывала раны, собирала разлитую среди пещер силу, и, пропуская через себя, вливала в Чена. Райнис непонятным образом расположила к себе донную кормилицу. Две недели она и Чен питались молоком почти легендарного зверя. - Продолжал описывать я. - Она вывела моего сына на вторую ступень! И на совете спорила с собственным отцом, которого всегда боялась до паники, отстаивая право моего сына на мой трон! Я решил, что она просто боится рожать. Она знает, что для неё это верная смерть, причём... А так, у меня есть сильный наследник, зачем мне ещё один ребёнок? Как бы я не ненавидел Райнис, как бы ни была она мне противна, но не признать долг жизни за Чена я не мог. Он просто не выжил бы, не говоря уже о получении таких сил! Мне казалось, что я разгадал все эти странности, наложница просто хотела обменять свою жизнь на жизнь Чена. Ведь о том, что у меня есть способ для избавления от беременности, Райнис могла знать от отца. Он же был тогда с отцом, когда эта отрава была передана с поверхности сюда, когда верхние пытались наладить с нами торговлю. Среди всяких лекарств и протираний был флакон и с этим средством. И я предложил ей этот вариант, пообещал, что отправлю жить на юг, обеспечу привычное существование и отправлю с ней слуг...

- А она? Если эта опасная дрянь сейчас чадит на алтаре, то девочка видимо отказалась? - я очень давно не видел в глазах матери такого живого блеска любопытства.

Наверное, с тех пор, как я впервые принёс во дворец своих новорождённых детей. Сначала Ясина, потом Чена.

- Девочка? Вот уж про кого точно этого не скажешь, так это про Райнис. Акула, мурена, ядовитая гадюка! - усмехнулся я. - Вот это ближе к истине!

- Ты отказываешь ей даже малой толике сочувствия и понимания, а потом удивляешься, что она старательно демонстрирует, что с ней опасно связываться? - прозвучавший вопрос стал неожиданностью лишь на несколько минут.

- Нет, тут не тот случай... Но сейчас, она задавала странные вопросы. Буду ли я заботиться о рождённом ею ребёнке, повлияет ли то, что его мать Ле-Гунн, на моё отношение. И когда я откровенно высказал ей, что думаю, она взяла с меня клятву, что я сделаю всё, что только смогу, чтобы этот ребёнок родился. - Рассказал я. - И знаешь, после того, как я поклялся, она не скрывала своей радости. Она торжествовала, она ликовала! Словно исполнилась её заветная мечта. Но этого не может быть! Это как приговорённый к смертной казни, торопил бы своих палачей и уговаривал бы не отказываться исполнить приговор!

- Может всё гораздо проще? Девочка ощутила зарождение жизни внутри себя, успела почувствовать связь с будущим ребёнком... - улыбнувшись, похоже, собственным воспоминаниям, произнесла мама.

- Райнис Ле-Гунн способна любить только саму себя! И потом, я прекрасно помню момент, когда обе матери моих сыновей осознавали, что ночь оплодотворения не прошла бесследно. Ни о каком ощущении зарождения жизни там и речи не шло! Мне приходилось звать лекарей, чтобы девушек усыпляли! - тряхнул я головой. - И знаешь, есть ещё один момент.

Я рассказал о происшествии со скатом, и свои предположения матери.

- И ты решил, что либо у неё тайный дар, либо отец прятал одну из дочерей у кочевников? А во время погони в ночь оплодотворения, тебе попалась другая сестра? А ритуал сработал и Безмолвные ей подчиняются, потому что они с Райнис из одного ястыка? - улыбнулась мать. - Нет, я уверена, что всё дело в беременности. Поверь мне, это очень сильно меняет.

- Но не настолько же! - не выдержал я. - Тогда я готов заставить забеременеть всех своих наместников и советников через одного! Нет, мам, тут что-то другое! Я уверен, Райнис ещё заставит кровью нас всех умыться в расплату за свою доброту! И беременность тут не причëм.

- Уверен? - спросила меня мать, показывая на узкий перешеек, от которого вели две дорожки.

Одна к саду моей матери, другая к старому храмовому саду. Сам хран давно разобрали, чтобы он не обвалился от ветхости. Остались только алтарные купели и столбы с небольшими навесами в самой глубине понемногу дичающего сада. И вот по той самой, второй дорожке, медленно шла Райнис. Обе её руки лежали на животе, словно она его обнимала и прятала одновременно. Даже издалека была заметна её мягкая и умиротворенная улыбка.

- Зачем она идёт в старый сад? - новая волна подозрений накрыла меня.

- Вариант гуляет, подойдёт? - мои подозрения матери показались смешными. - Знаешь, сын, пожалуй, я сегодня посещу общий ужин.

К этому самому общему ужину, я готовился больше, чем к любому заседанию Верховного совета. И от того, что я прекрасно понимал причину своей нервозности, я только больше начинал злиться. И никак не мог взять себя в руки.

Эта незнакомая мне Райнис лишала меня спокойствия и выдержки просто за считанные мгновения! Я правитель, я воин, я отец! Но стоит оказаться рядом с Райнис, как выдержка покидает меня стайкой пугливых рыбок!

Вот и сейчас я сидел в светлом зале, рядом со мной сидел сын, наложницы давно заняли свои места, вот-вот должна была появиться мать. Но Райнис ещё не было, и я вновь и вновь кидал взгляд на арку дверного проёма. Её появление я скорее почувствовал или предугадал, чем понял по каким-то неведомым признакам.

Она вошла, и я почувствовал, как воздух покидает мою грудь, словно от удара!

- Отец, - тихо позвал меня сын. - Стол-то здесь причём?

Только после этого я понял, что истинный облик стал прорываться наружу, мои руки были покрыты чешуёй, когти пропороли столешницу насквозь. Объяснить это иначе, чем каким-то воздействием на себя, я не мог. А кто в этом зале был одарён и привык использовать искру дара себе на благо и исключительно в своих целях?

Глава 16.

Раиса.

Появление Повелителя со странными предложениями меня встревожило. Я, благодаря восторгам целителя, успела увериться, что могу не переживать о своей беременности и спокойно наслаждаться волшебством вынашивания ребёнка.

Я прекрасно отдавала себе отчёт, что Райнис, настоящая Райнис, меня убила и заняла моё место. Авария, которую я наблюдала собственными глазами, была очень серьёзной, и какие у неё последствия предположить сложно. Но помня о своём жизненном везении, скорее всего всё очень и очень плохо. Кома, парализация... Я словно в живую видела палату и свое тело, в котором жизнь теплится за счет лечения и магии Райнис, которой моё тело нужно, чтобы её собственная душа дождалась момента родов и вернулась. Кажется, об этом она говорила в день нашей встречи.

И почему-то я была уверена, что всё будет, как она распланировала. Райнис была из той породы людей, которые умели добиваться своего и заставлять всех, даже собственную судьбу, плясать под свою дудку. Поэтому всё, что мне оставалось, это совсем недолгий период до рождения ребёнка.

Но меня это не пугало. В моей жизни не было ничего и никого, ради кого стоило бы бороться. Одиночество, пустота и подкрадывающаяся старость. Я уже начинала всё чаще задумываться о том, что будет дальше. Через пять или десять лет? На что я буду жить, если не смогу стоять за прилавком? Кому нужна одинокая и бедная женщина? И не стану ли я одной из тех несчастных, кого находит полиция, которую вызывают обеспокоенные запахом соседи?

Да и что обманывать саму себя? Райнис, сама того не зная, подарила мне мечту. Ведь после неудачной беременности иметь детей я не могла. А человек так устроен, что сильнее всего начинает желать именно то, чего не может получить. Одно время мне приходилось жёстко осекать саму себя и не позволять себе рисовать в мыслях образ себя беременной. Иначе я бы просто сошла с ума.

А сейчас я была беременна. И слова Мойвы-переростка о том, что я рискую своей жизнью, сохраняя беременность, только напомнили мне о событиях далёкого прошлого. Те самые, в которые я хотела вернуться и всё изменить. И когда временно мой Минтай поклялся сделать всё, чтобы мой ребёнок родился, а после рождения заботиться о нём, я испытала такой восторг, что мне не с чем было сравнить это чувство. Не было в моей жизни ничего подобного. Это был момент исключительного счастья и торжества!