Как оказалось, остальные «воины ночи» выбрали объектами для атаки Витьку и Игната. Однако юный кореец, несмотря на очевидную слабость своего дара, сумел-таки войти в «сферу» и обнаружил шиноби еще на подходе. Несмотря на то что ППК-41 был, по сути, предсерийным образцом, отработал он на славу, и до Кима враг добрался нафаршированный под самую завязку свинцом, после чего свалился у ног своего убийцы и затих.

Иначе получилось с Вахрамеевым. Пока дядька Игнат поливал японцев непрерывным огнем, шиноби сумел подобраться к цели вплотную и, воспользовавшись тем, что абордажник менял магазин, набросился на него.

Первый же удар должен был стать смертельным, однако в последний момент старый вояка сумел увернуться и подставить вместо себя ствольную коробку американского автомата. Жалобно звякнул треснувший пополам клинок, и оба противника остались безоружными. Впрочем, у Вахрамеева имелся еще и приклад, которым он отоварил прыткого японца по голове.

Тот, в свою очередь, уклонился и попытался ответить классическим маваши-гири. Игнат в ответ схватил его за ногу, и, в конце концов, противники сцепились в отчаянной схватке, пытаясь друг друга придушить.

– Дяденька Игнат, вам помочь? – склонился над ними только что управившийся со своим врагом Витька, включая небольшой фонарик.

– Болтаешь много! – прохрипел в ответ могучий абордажник, продолжая сжимать натруженные ладони на шее верткого и совершенно невменяемого японца, который словно и не чуял боли. – Бей давай!

Засуетившийся Ким сначала хотел пустить в дело свой автомат, но затем пожалел экспериментальный образец и, отложив его в сторону, подхватил за ствол валяющийся рядом «томпсон».

– Хех, – выдохнул Витька, опуская приклад на затылок не в меру шустрого сына Страны восходящего солнца.

Не ожидавший подобной подлости противник сразу же поник, и едва дышащий Вахрамеев смог выбраться из-под него.

– Вот паскуда, – сплюнул старый вояка и сноровисто скрутил руки и ноги обездвиженного врага, – чуть Богу душу не отдал из-за него!

– Вы думаете, он живой? – недоверчиво поинтересовался Ким.

– Хрен его знает, но вроде дышит!

– А Мартемьян где?

– Слушай, парень, кто из нас одаренный: ты или я?

– Я, – шмыгнул носом Виктор. – Но резерв кончился…

– Беда за бедой, – покачал головой дядька Игнат, – купили быка, а он… не такой!

Пока они сражались, Март сумел-таки добраться до столь заинтересовавшего его таинственного корабля и теперь застыл в полном недоумении, ибо он оказался не чем иным, как… подводной лодкой! Причем летающей… Аура явно показывала наличие ГДК, причем классом не ниже «В», хотя для таких размеров за глаза хватало «С» или даже «D».

– И на хрена попу гармонь? – покачал головой потрясенный Колычев.

Впрочем, техническому оксюморону было наплевать на недоумение пилота. Движки внутри него продолжали работать, передавая едва слышную вибрацию на корпус, а сам он хранил презрительное молчание.

Поднявшись по приставленному к борту трапу, Март поднялся на верхнюю палубу и подошел к невысокой рубке, огражденной с бортов поручнями. Дверь оказалась открыта, но заходить внутрь отчего-то не хотелось. Кроме того, ясно чувствовалось присутствие того самого одаренного.

– Ты где? – крикнул он. – Выходи!

Неизвестно, знал ли японец русский язык, но через минуту из проема на пилота уставился злобный взгляд. Прошипев что-то нечленораздельное, самурай бочком вышел наружу, сжимая обеими руками самую настоящую катану.

– Сдавайся, – предложил на всякий случай Колычев.

Ответом ему был полный презрения взгляд. С душераздирающим «киай!» японец решительно начал атаку, высоко занеся меч над головой. Дальше последовал молниеносный выпад, который Март, впрочем, без труда парировал. Затем еще один, кончившийся так же безрезультатно. Он видел весь рисунок боя, предугадывал движения противника и практически наслаждался поединком.

И Колычев, и его противник развернули свои «сферы» на полную мощность, но то ли у русского пилота оказалось больше опыта, то ли его силы превосходили имевшиеся у японца на порядок, очень скоро исход этой схватки стал очевиден для обоих участников.

Тем не менее сдаваться самурай не собирался. Смерть в бою, согласно кодексу бусидо, была вполне приемлемым выходом, и он продолжал отчаянно атаковать, рассчитывая обменять свою жизнь на вражескую. Без колебаний японский капитан пошел в самоубийственную атаку – он готов был погибнуть сам, но дотянуться клинком до гайдзина! Ту т уже стало не до веселья, и Колычев одним коротким, выверенным ударом поразил противника в шею.

Заточенное до бритвенной остроты лезвие легко отделило голову от плеч, и та покатилась по палубе необычного корабля, скользнув затем куда-то за борт. Тело же, постояв еще немного, покачнулось и упало прямо под ноги своему убийце, напоследок обдав его брызгами крови.

И только теперь Март заметил, что внизу стоят молча наблюдавшие за поединком Вахрамеев и Ким, подсвечивая себе зрелище фонариками.

– Концерт окончен… расходимся… – тяжело выдохнул Март.

– Всех порешил? – деловито осведомился снизу дядька Игнат.

– Вроде да, – прислушавшись к своим ощущениям, ответил крестник.

– Марик, я все видел, – восторженно зачастил Витька, карабкаясь по трапу наверх, – это было просто… не знаю, как сказать, но…

– Охрененно! – подсказал снизу Вахрамеев.

– Ага!

– Да не так уж, – устало отозвался Колычев. – Одни трупы кругом, некого даже допросить, что это за железное чудо-юдо?

– Ну вообще-то один остался, – с непривычной для него скромностью заметил Ким.

– Где?!

– Да вон он. Связанный лежит.

– Вот черт, отчего же я его не почувствовал?

– Так ему твой дружок малым делом чуть черепушку не раздробил, – с легкой издевкой пояснил дядька Игнат. – Где уж тут почуять!

– Это правда?

– Ну, вообще-то да…

– Тогда давайте побеседуем, – жестко усмехнулся Март.

Впрочем, проведенный с пленником экспресс-допрос мало что прояснил. Тот и впрямь оказался шиноби, то есть специально обученным диверсантом и убийцей. Ему и его товарищам неоднократно поручали подобные акции, но вот о причинах они, как правило, ничего не знали. Им просто отдавали приказ и доставляли до места. Зачем нужно было убрать русского адмирала, он тоже не имел ни малейшего представления, да ему и не было это интересно.

Что касается подводной лодки, то ее иногда использовали для доставки их группы, хотя чаще это были обычные воздушные корабли. Ее особенностью была возможность скрытно войти в охраняемый район и также покинуть его, а в случае необходимости взлететь и исчезнуть. Никаких других подробностей, касающихся управления или конструкции, он не знал.

– Что за пилюли вы принимали? – продолжал допрос Колычев, ни на секунду не ослабляя контроль за пленником.

– Это специальный препарат, – отрывисто, будто гавкая, ответил японец. – Его нельзя принимать слишком часто, но, когда вы напали, нам пришлось. Наверняка из-за этого мои товарищи не смогли сражаться в полную силу! Иначе бы гайдзинам ни за что не удалось одолеть нас…

– Может, и так, – не стал спорить Март. – Где находится ваша база?

Свой неожиданный вопрос Март сопроводил внезапной и мощной ментальной атакой, и, хотя пленник ничего не ответил, лишь яростно блеснув узкими глазами, зато Колычеву удалось ухватить яркий, четкий образ и самой деревни, скрытой высоко в горах, и дороги к ней. Он удовлетворенно качнул головой и устало усмехнулся.

– Что будем делать дальше? – сгорая от нетерпения, поинтересовался Витька, успевший разглядеть их добычу.

– Попытаюсь разобраться с кораблем, а там видно будет.

– Ага. А мы?

– Вы пока просто не мешайте. Посидите, отдохните. Убитых соберите рядком, оружие там, пилюли, артефакты, какие найдете – все в кучку. Ну и пленника охраняйте, чтобы он ничего с собой не сделал. Он пока что моя единственная надежда!

– На что?