– Вер Блэк.

– Очень подходящая вам фамилия.

– Фамилия моего рода, одна из самых известных,– улыбнулся искренне парень,– Ну так что, какие распоряжения были вам отданы на мой счет?

– Вас велено пускать в любое время без записи.

– Я так и знал,– самодовольно усмехнулся парень.

А он ни че так, симпатичный.

– Мы будем часто с вами встречаться, я постоянный гость здесь.

– Хорошо бы, чтобы все посетители были такими же вежливыми как и вы,– улыбнулась я ему в ответ.

– Неужели кто-то мог вас обидеть здесь? Скажите кто и я с ним разберусь в два счета.

И что вдруг потянуло меня на откровенность. Подумалось, что может хоть кто-то меня защитит в этом неприветливом мире.

– Да была тут одна м-м-м… Малена, рыжая, к котику она своему прорывалась, а самой даже в списках не было…

– Малена?– вдруг упавшим голосом переспросил парень,– Эта такая высокая, фигуристая с огненно-рыжими волосами…

Нет, а я уже начинаю предчувствовать неприятности, правда пока, к сожалению, за короткий период времени. Я, состроив самое честное лицо, отрицательно помотала головой, но парень уже ничего не видел и никого не слышал. Глаза его налились кровью, по ходу он стал трансформироваться во что-то ужасное, которое с рыком ворвалось в кабинет шефа.

Судя по звукам, разносившимся из кабинета там сейчас происходила драка. Я попробовала сделать вид, что меня все это совершенно не касается, допечатала последнюю страницу и включила принтер, когда в приемную вывалился рычащий клубок . Когда оборотни наконец расцепились, один из них рыкнув вышел из приемной громко хлопнув дверью. Вторая же громадина в своей боевой ипостаси двинулась на меня, схватила за шиворот, выволокла из-за стола и схватив за горло приперла к стене.

– Как можно было за один день лишить меня невесты, у которой отец глава таможенной службы, любовницы и лучшего друга? Я тебя спрашиваю, обезьяна!

Поняв, что мне все равно уже не жить и терять, в принципе, больше нечего, так как пощады не дождусь, я решила исполнить свою последнюю мечту и прохрипела:

– Сам, коврик-к-к для блох-х-х, кхе, кхе, – и тут вдруг меня отпустили.

Я осела на пол пытаясь откашляться и отдышаться. Глаза застилали слезы и я ничего не видела перед собой.

Когда наконец пришла немного в себя и проморгалась, то обнаружила шефа в его обычном виде, который стоял широко расставив ноги и заложив руки за спину, в попытке удержаться от удушения своего секретаря. Свозь порванные штаны и рубашку, от которых мало что осталось, виднелись мощный бицепсы, шерсть…в смысле волосы довольно густые на груди, живот с кубиками пресса, и дорожка волос убегающая вниз под синие плавки, в которых явно находился XXL. Мне вспомнилось, как я млела от вида Вацлава, который выглядел бы бледной тенью по сравнению с начальником и самой стало смешно, а вернее я стала хохотать, скатившись в банальную истерику. Больше никогда, никаких мышц, не хочу ничего, я хочу домой, к маме, и к Барсику-у-у.

– У-у-у,– завывала уже я не хуже волка.

– Три года!– раздалось над головой.

Эти слова неожиданно быстро привели меня в чувство.

– А если я все исправлю?

– Срок исполнения – один день,– и шеф развернулся и вышел, вернее зашел в свой кабинет.

Собрав себя в кучку, я наконец поднялась с пола, подошла к столу и нажала печать.

Когда через 10 минут вер Грей вышел уже в новом костюме в приемную я молча вручила ему пачку документов. Он пролистал их, а потом как ни в чем не бывало прокомментировал:

– Все это было сохранено в файле на рабочем столе, вам было достаточно просто распечатать.

То есть… 50 листов мелким шрифтом я набирала зря? Не знаю, что отразилось на моем лице, но шеф удовлетворенно хмыкнул и добавил:

– Даю 30 минут на уборку моего кабинета, потом отвезу вас на новое место жительства,– и ушел.

Я видела в холле дверь за которой хранились тележки с ведрами, которые нам выдавали для уборки, поэтому я поплелась туда. Когда же я вернулась и прошла в кабинет, то застыла в шоке. Тут не уборщица нужна, а ремонтная бригада. Но закусив губу я послушно приступила к уборке. Вот чую я, светит мне здесь пожизненное. Я уж даже подумала, что следовало соглашаться на тюрьму, там срок хоть четко ограничен.

Закончив как раз к моменту возращения шефа, я дождалась, когда хозяин кабинета оценит нанесенный ущерб, записала, каких мастеров следует мне вызвать ночью для ремонта полок и прочей мебели, а потом обреченно потопала за шефом.

Загрузились мы в черный джип и поехали. Остановились перед небольшим аккуратным домиком с милым садиком, что меня крайне удивило. Я ожидала однокомнатную квартирку на – дцатом этаже, а тут двухэтажный коттедж.

– Это дом моей бабушки. Она здесь давно не живет, так что там немного пыльно. Уборка на тебе,– вынув из багажника мой чемодан, он прошел к двери, открыл ее, повесил ключ на крючок, швырнул чемодан на пол.

– Завтра в 8.00 будь готова,– и не прощаясь вышел.

Вот так я из квартиры бабушки, переселилась в дом бабушки. Стоя в темном холле совершенно пустого мрачного дома, я вдруг поняла, что еле-еле пережила всего один рабочий день, а впереди у меня будет более пяти гребанных лет здесь.

– А-а-а-а! Ненавижу-у-у! Всех ненавижу-у-у!– заголосила я . Но дом мне ответил лишь гулкой тишиной.

Утро застало меня на кухне лежащей на крохотном диванчике свернувшейся как Барсик в клубочек. Вчера в поисках успокоительного я нашла только бутылку того самого вина, из-за которого все и закрутилось, а может и не из-за него, а из-за Альки с ее коллекцией. Мне уже было по фиг. Хоть это было и не классическое спиртное, но успокоилась я знатно и до 7 часов спала как убитая и без сновидений.

Утром приподняв голову я в начале никак не могла врубиться, а где это я нахожусь. Потом вспомнила шефа, за ним бабушку и коттедж.

Со стоном поднявшись, я вышла в холл, где все так же валялся мой чемодан. Схватив его за ручку, я потащилась на второй этаж, где скорее всего располагалась спальная комната. Оглядев пыльное убранство моего нового места ночлега, со вздохом поплелась в ванную комнату, набрала полный таз воды, сорвала с вешалки чей-то старый халат решив использовать его в качестве половой тряпки. В комнате сняла с окон пыльные занавески, и покрывало с кровати, помыла пол, протерла пыль везде. Вот, теперь можно и самой ополоснуться. Было уже без пяти восемь, когда во входную дверь позвонили. Я как раз одевала туфли застегивая на ходу юбку. Спустившись быстро вниз я обнаружила там своего шефа.

– Почему дверь не закрыта?– недовольно спросил он.

– Забыла, – стараясь не смотреть и не дышать на него я стала разыскивать свою сумочку.

– И почему не прибрано здесь?

Тут я не удержалась и осуждающе взглянула на него. И сама об этом пожалела, ибо шеф подозрительно сощурил глаза и принюхался.

– Ты что? Опять пила?!

– Я ис..скала успокоительное лекарство, но у вашей бабушки кроме бутылки ничего в доме не оказалось.

– У моей бабушки крепкие нервы! Сколько бутылок обнаружила?

– Одну,– глядя честными глазами на шефа соврала я. Лекарство мне еще понадобится, а то ведь зарплаты я, судя по первому дню, в конце месяца просто не увижу.

Вер Грей развернулся и пошел на выход, я схватила с гвоздика ключ, заперла дверь и побежала к машине.

Ехали мы молча. Я печально таращилась в окно, понимая, что опять осталась без завтрака, как в прочем и без обеда, и ужина. Тот кусок колбасы с хлебом был единственным, чем я вчера успела перекусить, а если так пойдет и дальше… Я пять лет не протяну. Тут я опять поймала на себе изучающий взгляд начальника.

– О чем вы думаете?

– О колбасе…– виновато прошептала я.

– Не о том вы думаете. Не забыли? Если сегодня не уладите дела по всем трем пунктам, то дополнительные три года будут в вашей копилке,– как то злорадно напомнил шеф.

– Я помню.

– И?

– На сколько я поняла, та Малена является девушкой вер Блэка?