Дезертирство удалось как нельзя лучше. Конечно, оно связано с кучей неудобств – много времени пройдет, прежде чем младенец подрастет настолько, что, не вызывая подозрений окружающих, сможет проявить кое-какие взрослые привычки. К тому же дети подвержены хворям, иногда заразным и смертельно опасным. И все же овчинка безусловно стоит выделки – когда малыш подрастет, война кончится, уйдет в прошлое.

И ведь решительно ничего не поделаешь! Что можно сделать полугодовалому младенчику, и кто вообще поверит, даже лейтенант-лобастик, если я сам в глубине души не верю? Поддавшись минутному нахлыву фантасмагорий? Нет ровным счетом никаких оснований той же военной прокуратуре устраивать в доме обыск. Да и найди они что-то… Эта Ирина показалась мне неглупой. Скажет с честными глазами, что вся эта благодать ей от отца досталась, в подполе была закопана – и кто будет разыскивать на соседнем фронте командира автобата по такому пустяковому поводу, не имеющему никакого отношения к военным делам? А ребеночка будет на что поддержать…

Гриньша ее, конечно, ни во что не посвящал – какая мать на такое согласится? Сказал что-нибудь вроде: один я, как перст, нет у меня ни семьи, ни близких, случись что со мной на опасных военных дорогах, пропадет добро, так что сохрани уж, если от меня не будет писем, продавай помаленечку, содержи мальца в достатке… Но случилось еще печальнее: ночью принес, а утром умер в одночасье. И концы в воду. И нет смысла говорить по душам с лобастым стажером, хоть он и ведет себя странновато, как человек, имеющий свое, отличное от остальных мнение о происшедшем. Если он верит в хомуты, во все остальное может не поверить, а если и поверит, что мы с ним можем сделать? Перед нами стена, которую лбом ни за что не прошибешь, и пытаться нечего…

Всё. Со старшиной Бельченко я больше не говорил ни о каких странностях и ни разу не пересекался с лейтенантом-забайкальцем, ни тогда, ни потом. Гриньшу (умершего, как авторитетно заявил Климушкин, от паралича сердца) похоронили на том же кладбище, что и Бунчука с Веней, с могилой, гробом и памятничком с красной звездочкой. Я, разумеется, на похоронах был, а как же иначе?

А через десять дней дивизия двинулась на фронт, и навалились привычные, но оттого не ставшие более легкими заботы. Все случившееся в том городке отодвинулось далеко-далеко.

Вот только через пятнадцать лет… Но это дорасскажу потом, время позднее.

Красноярск, январь 2023

«Батька Зюгач!

Восславим гений славянской науки, матери всех наук на Земле! Ура! Ура! Ура! Слава! Виват! Виктория! Сподобились на старости лет!

Батька, прости старому солдату эти сантименты. Душа поет, пляшет и трепещет! Короче говоря, имею честь первым доложить, что агрегат „Сламаврем-1“, то есть „Славянская машина времени-1“, наконец смонтирован и отлажен! Правда, скотина Восьмаго дал мало денег, а там и вовсе вышел из партии, храпоидол такой, объявив себя добровольным буржуазным перерожденцем. Так что, если между нами, вождями, агрегат получился, грубо говоря и мягко выражаясь, хреноватеньким. Последние детали подбирали и вовсе на свалке. Как мне растолковали научно и популярно, один рейс наша машина еще сделает, и то только туда. А вот насчет обратно никто ничего не гарантирует. И посему нужно подобрать добровольца, который бы не испугался остаться в проклятом прошлом навсегда, архинадежного товарища.

Поскольку поездка в прошлое планируется одна-единственная, следует использовать нашего добровольного времяпроходца (не называть же его космополитическим термином „хрононавт“?!) с самым что ни на есть максимальным эффектом. Мы здесь, прямо скажу, с соратниками собачились от рассвета и до заката, выбирали варианты. Кое-кто считает, нужно отправить времяпроходца прямиком к тов. Дзержинскому, чтобы Феликс Эдмундович всех этих дедов-прадедов так называемых демократов еще в колыбели… ну, ты понял, Батька Зюгач? Предлагалось еще, чтобы наш надежный товарищ съездил на Урал и там этого Бориску еще в нежном возрасте… Мальцы, они ж на речке тонут и гранатами за милую душу сами себя подрывают…

Скажу сразу, лично мне по сердцу было второе предложение, его мы почти и приняли. Но тут пришел Алик Прохамов, обругал нас приземленными, лишенными стратегического таланта, и еще по-всякому, похуже, чем пишет у себя в газетке. Сгоряча ему чуть не навешали, однако передумали. Поскольку Алик придумал замечательный поворот сюжета. Ну, башка! Не стоит, говорит, бить по хвостам, а стоит нанести удар в самое сердце. То есть – отправить нашего человека к славным истокам российской государственности, в Киевскую Русь, поручить ему войти в доверие к князю благоверному Владимиру Красное Солнышко и уговорить того истребить на Руси святой всех жидов – да так свирепо-показательно, чтобы и дорогу к нам забыли с испугу, памятуя о печальной судьбе предков. Голова!!! Правильно мы Алика не побили. Умеет же, когда трезвый! Объясним князю исторический момент, исторические перспективы – и на грядущее тысячелетие будет Русь избавлена от ихнего зловредного племени!

Батька, лично я предлагаю во времяпроходцы доблестного генерала Какашова. Этот не оплошает! Срочно сообщи свои соображения – аккумулятор на агрегате „Сламаврем-1“ хуже некуда, куплен по дешевке со списанного „КамАЗа“, долго не продержится.

Соратник Пельменников».

«Пельменников!

Я буду лапидарен, как подобает народному трибуну. Тебе, кстати, тоже советую.

Во-первых, что это за „вожди“ во множественном числе? Вождь у нас один. Усек, кто?

Во-вторых, прими похвалу. Идея архихороша. Одобряю всецело. Не согласен с одним – с личностью исполнителя, сиречь нашего времяпроходца. Между нами, соратниками, – Какашов хорош исключительно для внутреннего употребления. Мы-то к нему уж притерпелись, а вот предки… Пельменников, да в Киевской Руси Какашову придется несладко, он же вылитый бухарский еврей, как две капли… Не с его рожею убеждать светловласых и синеоких древних русичей. Прибьют.

Есть у меня на примете отличный кандидат – товарищ из Сибири Олег Щенко. Патриот, газетчик, прапорщик запаса, язык подвешен, нордически… В общем, годится. Его и утверждаю на роль времяпроходца.

Батька Зюгач».

«Батька Зюгач!!!

Не могу переть супротив партийной субординации, но ты хорошо подумал? Эти ж, сибиряки, тебе всего не рассказали! Слышал я про этого Щенко – он же алкаш, батька! Он еще в запрошлом годе, когда гонял под кроватью маленьких зелененьких масончиков, в окно выкинул все пятьдесят пять томов полного собрания страшно сказать кого! И добро бы пулял томами в жидов или демократов – нет, набил синяки совершенно патриотическому электорату, один ветеран, осерчав, даже из партии вышел, не будет ноги моей, говорит, пока всякие прапорщики святыми томами из окон швыряются! Этот же самый Щенко, как напьется, идет к памятнику страшно сказать кому и пихает ему в руку номера своей газетки, как будто страшно сказать кто не „Правду“ читает каноническую, а его газетку, щенковскую! И любовница у него – демократка, если ты не знал! В прошлом году ему, правда, импортную спираль вшили под пятое ребро – ну а ежели, пока он будет времяпроходить, эта спираль возьмет да и рассосется? Или еще как-нибудь самоликвидируется? Провалим дело, а ведь второго такого шанса нам из-за жлобства Восьмаго историей не отпущено!

P.-S. Батька, если ты велишь быть лапидарным – буду. Только объясни сначала, чего это такое?

Соратник Пельменников».

«Пельменников!

Я буду лапидарен, как подобает народному трибуну.

Возьми лист бумаги. Напиши все матерные слова, какие знаешь. Потом расспроси во фракции, может, вспомнят что-нибудь еще. Дополни и отошли в Сибирь этим… Чтобы в следующий раз рекомендовали с умом.