Подходит, присаживается на крыльцо (скамеечку, ящик) у входа.

Бакшеев с интересом вглядывается в лицо Раздрогина, ожидая продолжения рассказа.

Раздрогин

Так вот мамка моя каждый раз, когда я в школу сам отправлялся и из школы прибегал – поцелует, и всё.

Замолкает, беззвучно смеется.

Бакшеев

(улыбается)

А когда с прапором?

Раздрогин

(вздыхает)

Крестилась, и боженьку благодарила.

(смотрит на смеющегося Бакшеева)

Хрен то с ним, с мотором. Кофе там у тебя? Отлей.

Подставляет кружку.

Бакшеев

Я сделаю сейчас…

Раздрогин

Да ладно, плесни чуть, не жмись.

Бакшеев отливает из своей кружки.

Бакшеев

За Боголюбова переживаете?

Раздрогин

Ни со спутника не смотрим, ни прикрытия нет. Знаешь, как у того прапора фамилия была? Авоськин.

Бакшеев улыбается, качает головой.

Раздрогин

Честное пионерское. Авоськин, понимаешь? И мы теперь на авось! Разведчика ассадовцам толкового надо, инструктора? А пожалте, не жалко! Авось вернётся. Не, понятно, Максимка наш не малец-школьник. Но будь он один, я б за него меньше переживал.

(смотрит на Бакшеева)

Да, переживаю.

(тихо)

И мать его дома ждёт. И отец. И подруга, наверно, ждёт.

Пьёт из кружки.

Вера аккуратно прикрывает за собой дверь, неловко опираясь о стену, снимает обувь, идёт в комнату.

Заходит в комнату. В комнате – шкаф, узкая кровать с тумбочкой. На тумбочке магнитофон и фото в рамке. На стенах – плакаты с отечественной «попсой».

Вера снимает-сбрасывает на пол куртку, падает на кровать ничком.

Блаженно улыбаясь, закрывает глаза.

Женский голос

Явилась?

Вера с трудом открывает глаз.

В дверях – мать Веры (Савкина), кутается в халат.

Вера

Мам, я сплю уже, ладно?

Савкина

Не стыдно? Что люди скажут? Алексевна?

Вера

А не пофиг всем?

Савкина сокрушенно качает головой, прикрыв за собой дверь.

Вера приподнимается на локте, берёт в руку фотографию в рамке с тумбочки. На фото – Боголюбов в «гражданке» и Вера, обнявшись.

Вера целует фото.

Вера

Люди скажут – какая красивая они пара. Я тебя, Максимка, очень, очень-очень люблю

Всхлипывает, ложится щекой на фото.

Вера

(сонно)

– Мой Максимка. Мой заинька – герой… Мой…

Морщится – фото мешает; не открывая глаз, берёт фото, пытается поставить на тумбочку. Фото падает на пол.

Вера «неприглядно» спит, макияж размазан.

Крупно – фотография на полу.

Продолжение беседы Боголюбова и Фахри. Снаружи светает.

Боголюбов

Спасибо за гостеприимство. Приеду, конечно.

Фахри

(мечтательно)

И девушку здесь встретишь, а? Любовь. Я – в России встретил, ты – здесь. Такие здесь девушки, Максима, м-м-м…

Боголюбов

(тихо смеется) –

Ну, дак, ясное дело – кулинарная столица. Не, доктор, не встречу…

Фахри

Как это? Не зарекайся. Кто бы мне сказал, что у меня жена будет – русская?! Христианка! Из Став-ро-полья! А? Мне – ладно. А маме моей?

Боголюбов

Есть у меня девушка. Зачем мне чужая? Вера зовут.

Фахри

Красивое имя. Вера будет Бого-любова. Фотка есть, а?

Боголюбов качает головой, сокрушенно разводит руками.

Боголюбов

(с сарказмом) –

Конечно! И фотка. И адрес домашний, и всех родственников метрики…

(хлопает по груди)

… здесь, в кармане. Мы в разведке, дорогой шурави!

Фахри морщится, стучит себя по каске.

Фахри

Эх. Я говорю – какой из меня солдат?

(возвращаясь к теме)

«Есть девушка»! И что? Мне тоже сватали, как положено. А в СССР когда приехал – увидел Раису и понял – это моё. Моя. Навсегда. У нас на кафедре Вера Георгиевна, преподаватель, так и сказала – она нас это, застукала как-то, целовались мы, то, сё – так и сказала: «Любовь зла, полюбишь и козла».

Смотрит на Максима серьёзно, многозначительно поднимает палец.

Боголюбов, прикрывая лицо ладонью, тихо смеется. Фахри толкает его локтем.

Фахри

Чего?

Боголюбов

Извините. Это почему она так говорила?

Фахри

(подумав)

Ну, наверное, потому что мы в ветеринарной академии учились…

Боголюбов

Так вы, доктор Зейни, конский доктор?

Фахри

Я доктор – в первую очередь! – медицины. Ветеринарная медицина – тоже медицина.

Смотрит на Боголюбова, понимает, что тот подшучивает.

Фахри

(добродушно)

Знаешь, такого, как ты, барашка молодого…

Боголюбов

(перебивает, вслушивается)

Ш-ш-ш! Тихо. Вертушка.

Утро. Светает. Городская улица разрушенного бомбёжкой квартала.

Джохи, бодро напевая под нос, тащит за собой тачку со всяким уцелевшим скарбом из развалин. Среди «добычи» – настенные часы-ходики.

Мальчик замолкает, поднимает голову.

В глазах – испуг, он готов бежать. Где-то в стороне низко пролетает вертолёта. Подросток выжидает – вертолёт не приближается – берётся за тачку, но снова вслушивается, спешно толкает тачку с дороги к ближайшему проулку – слышен звук автомобильных двигателей. Место, где он только что стоял, освещают фары.

Джохи в своём укрытии, смотрит.

Мимо него в сторону, откуда был слышен вертолёт, проносятся две машины-пикапа с КК пулемётом и ЗУ в кузовах. На бортах в молчании сидят мужчины с оружием. Это группировка Али Аль-Шоуры (террористы).

Джохи смотрит им вслед, снова напевает, выкатывает тачку на дорогу.

Лейтенант просыпается, смотрит на склонившегося к нему Боголюбова, крутит головой – слышен звук вертолёта.

Рядом стоит Фахри с книгой под мышкой.

Боголюбов

Утречко доброе! Как спалось?

(к Фахри)

Это не переводите. Скажите – вертолёт прибыл.

Фахри

(ар.)

– Господин мулязим авваль, вертолёт прибыл.

Помогает лейтенанту встать.

Вертолёт Ми-8 приземляется на открытой площади, чистой от обломков зданий.