Через время, выбросило в пещеру, но не разрушенную, а еще вполне целую, где с ужасом смотрели на то, как гаснет марево… мы. Макс лежал сверху на той мне, что была разодранном коричневом платье, Оксану закрывал собой профессор, и меня теперешнюю, они точно не замечали. Я же не стала мешкать, а быстрей юркнула в стремительно сжимавшийся портал.

            Папа и Стивник бились насмерть. Вот ему удалось оттолкнуть любимого принца. Принц очень медленно, будто время растянулось, летел в сторону, в тот момент как отец кинул гранату в середину артефактов. Не раздумывая ни секунды я кинулась к тиаре, и надев ее на себя, бросилась в Стивнику. Схватила его с несвойственной мне силой и быстротой и мы оба подались к выходу. Взрывная волна подняла нас на свой гребень и отшвырнула на несколько десятков метров.

            Всё вокруг заволокло пылью, стало нечем дышать и глаза разлепить можно было с трудом. Но это всё было не важно, ибо меня сжимали, да и я сама вжималась в огромное мощное теплое тело столь любимого мною принца, и его сердце оглушительно стучало в унисон моему, а наши губы нашли друг друга, чтобы в следующее мгновение переплести дыхания, слившись в страстном диком первозданном прикосновении.

            Когда страсти немного поутихли, я откатилась от него и приподнялась на локтях. Вгляделась в его неимоверно прекрасное лицо, самой себе удивляясь, как могла прожить без него все эти годы. Выглядел он уставшим, покрытым копотью и щетиной, но эти бездонные антрациты глаз глядели с нежностью и любовью… с такой любовью, что мне захотелось его убить!

            - Ты – засранец, Стивник! Никогда, слышишь? Никогда не смей оставлять меня больше! – вскричала я, даже не пытаясь спрятать слезы радости и боли, - ты зачем меня подверг одиночеству на эти два года? Я убью тебя! Клянусь!

            Я занесла свой кулачек к его прекрасному лицу. В конце концов, он столько раз проделывал тот же самый маневр, что один раз мне можно было. Даже и по-настоящему не мешало бы вмазать в эту прекрасную принцеву физиономию.

            - Нет, моя малышка Лив, не ударишь меня! – лучился он счастьем на грязном лице.

            - Еще как ударю! – накинулась я на него, и тут же подмятая им, оказалась в его крепких объятиях, и это было прекрасно!

            Мы ругались и целовались, целовались и ругались. Я ненавидела его и любила. Наконец, он поднялся с земли, закинул извивающуюся к себе на плечо и медленно побрел вдоль дороги.

            - Куда мы? – брыкалась я.

            - А ты как думаешь? – прищурившись, насмешливо проговорил он.

            - Не знаю, отпусти, сама пойду! – молотила я его по спине.

            - Босиком? – иронично поинтересовался он, - ну уж нет, не позволю матери своих детей простывать!

            - Какой матери? Каких детей? – отбивалась принцесса, то есть я.

            - Наших будущих! В таком платье ко мне пришла, уж не в шахматы играть! – делано возмущался он, - сейчас затащу тебя в ту пещеру, где мы заночевали тогда, и будешь знать, как для Стивника красный цвет надевать!

            - А ты! А ты будешь знать, как на два года исчезать! - грозилась я ему, всё еще не веря в свое счастье, в то, что всё плохое уже позади, а впереди нас ждут годы счастливой жизни вдвоем, в нашем мире, в нашем Скрытом Пространстве.

***

            Центральная площадь не вмещала в себя всех желающих. Их было даже больше, чем пришедших тогда поглазеть на нашу с Максом казнь… Ведь событие, а вернее целых два события были намного важнее двух болтающихся на веревке вторженцев…

            Стивник сделал мне предложение сразу после того как исполнил угрозу на счет пещеры… В обоих случаях я не сумела отказать, и ни капли не жалею об этом. Иду сейчас по площади, в белом платье прямого кроя с замысловатой прической, в которую вплетена тиара, спасшая этот мир от гибели.

            Бывший король Бартон, его младший сын Зигмунд с невестой Лайзой и её сестрой Флёр находятся в подземелье дворца – ожидают своей участи. Мне их не то чтобы жаль, но всё же надеюсь, что Стивник будет к ним чуточку снисходительнее, чем они, когда отправили меня на верную гибель. Недалеко от них томится в заключении и толстуха Лали. Но Расти, который теперь стал личным конюхом его зверского высочества, уж очень просит простить его жену и вернуть ему, ведь несмотря на склочный, вредный характер он любит свою вторую половинку и простил её давно.

            Пэнни удалось спасти – Стивник постарался на славу. С ювелирной точностью он провел ряд операций, и теперь сестре Расти ничего не угрожает. С остальными зомби-помощниками она помогает навести порядок и обновить мрачный дворец, превратив его в аналог стивниковой обсерватории.

            То, что осталось от «папы» мы погребли по всем канонам и с почестями, ведь несмотря ни на что, этот человек воспитывал меня почти восемнадцать лет, и мне становится обидно, каждый раз, когда я вспоминаю, что в конце он едва ли не принес меня в жертву.  

            Ну а второе торжественное событие: коронация! Стивник решил объединить эти два торжества в один день, явив сразу нового короля – себя собственной персоной, ну и королеву… - меня то бишь. Думаю, что у меня всё получится. Должно получится, ведь мои настоящие родители смотрят на меня с фамильного портрета каждый день, и я не могу их подвести.

            Мой принц… нет, не так, мой будущий король, разодетый в роскошный белоснежный царский мундир, расшитый золотом, сияет ярче тусклого лимонного Солнца. Высокий, огромный, величавый, он смотрит на то, как медленно приближаюсь я, окруженная толпой детишек, торжественно несущих длинный шлейф платья, и в глазах его столько страсти и любви, что щеки мои невольно становятся пунцовыми, а воспоминания в голову лезут отнюдь не невинные и совершенно не под стать серьезности ответственного момента.

            Мы торжественно клянемся любить друг друга и быть верными себе и королевству. Наш брак признается законным, и головы венчают символичные короны – никто их на самом деле не надевает. Народ бушует и радуется. Накрытые столы ломятся угощениями и вином для всего Блонска, а мы со Стивником едва доживаем до позднего вечера, когда уже можно будет остаться только вдвоем, и раствориться друг в друге без остатка…

Эпилог

Она кричала. Постоянно. Всегда и везде. Если только не была у меня или у него на руках. Удивительно крикливый ребенок родился у нас с Максом несколько месяцев назад. На носу у обоих были экзамены и дипломы, но мы стойко переносили роли терпеливых родителей, попеременно дежуря у розовощекого карапуза с вечно-недовольным ангельским личиком. Няню не хотели брать принципиально, так как у Оксаны и Алистера уже был печальный опыт с нанятой девушкой. Вернее у профессора был. Ведь Оксана с появлением доброй улыбчивой воспитательницей вообще перестала обращать внимание на новорожденного сына, не выныривая из мобильника и соцсетей.

            Для меня же наоборот было неприемлемым осознавать, что кто-то вместо меня, воспитывает мою родную дочь. Макс в свою очередь боялся, что незнакомый человек может навредить нашей малышке, или не досмотреть.

            Вообще, после нашего приключения в параллельном мире он очень изменился. В лучшую сторону. Вёл себя безупречно. Не оставлял меня одну ни на минуту, ночевал в палате. Был ласков и внимателен, а когда я окончательно оклемалась и выздоровела, не слушая ни доводов разума, ни угроз отца, Макс увез меня в Англию. Мы поженились через год, и я еще ни разу не пожалела об этом. Ссоры… а у нас их нет – он уступает мне во всем, советуется, не то что постоянные раздоры в семье Кроу. Откуда я знаю? А мы дружим теперь. Не сказать, что Оксана стала мне лучшей подругой, но видимо она скучает по родной речи, и ей очень хочется поболтать со мной за чашкой чая на досуге. С Алистером она использует необходимый минимум слов, ибо учиться ей всегда была не охота.