– Спасибо!

Такой вариант устраивал нас как нельзя лучше. Очень уж не хотелось «светиться» со сбытом столь дорогого товара.

– Да было бы за что! Кстати, баронет полчаса назад покинул город. И собирался в большой спешке. Похоже, по окончании суда наш адвокат нашептал ему что-то эдакое…

– Значит, мы с ним вряд ли пересечемся?

– Как будет угодно Варду, Алтон.

От души поблагодарив за мудрый совет, пригласил даму отужинать с нами, но Атима отказалась, сославшись на занятость. После ее ухода я прилег на кровать и уставился в потолок.

«Если ворона была не от Жилского, то кому мы опять умудрились наступить на больной мозоль? Еще один неизвестный злопыхатель?! И когда он себя проявит в очередной раз? Надо срочно выезжать из Туреина!»

Виконт Иргум Рунской не только возглавлял гвардию своего старшего брата, но и командовал ищейками графа, которых сам и отбирал в тайную службу. Причем, зачастую он находил рекрутов среди тех, кто успешно скрывался от правосудия. Виконт не без основания полагал: если человек способен мастерски прятаться, ему не составит труда поймать таких же умельцев.

При поступлении на тайную службу каждый агент получал новые документы и проходил обучение. Обучали быстрой адаптации в обществе, выживанию в суровых условиях и владению оружием. Поэтому подопечные Иргума всегда были готовы выполнить любое поручение начальства.

Назвавшись вольниками, подыскивающими работу по найму, два агента виконта утром въехали в Туреин. В сезон пробуждения в здешних краях спрос на услуги наемников действительно возрастал в несколько раз. Тем, кто отправлялся в рейды за сокровищами, нужны были опытные бойцы для охраны. Особенно ценились меткие стрелки – лучники и арбалетчики.

– Служивый, мы немного припозднились. Не подскажешь, где тут поблизости недорогая приличная гостиница? – передавая стражнику малую серебряную монетку, спросил значившийся по документам, как Гаршид.

– Езжайте по крайней правой улице. Сначала увидите конюшню, затем и гостиницу с харчевней. Слышал, там вчера пара комнат освободилась.

– Отличные новости, дружище! А к кому лучше пойти служить наемниками? – Гаршид передал еще одну монетку.

Парень славился тем, что мог разговорить даже немого, а потому на четверть часа «зацепился» языком со стражником, как раз до окончания его смены. А потом они уже вместе отправились в указанную гостиницу, куда балагур пригласил нового знакомого на кружку пива.

Слово за слово, и вскоре агенты были уже в курсе всех последних новостей Туреина, а также нескольких крупных стычек, в том числе – и случившейся в гостинице, где они сейчас выпивали.

– Представляешь, какие-то приезжие хотели выкрасть девку, да их самих тут и порешили, – уже заплетавшимся языком рассказывал служивый.

Когда стражник все-таки вспомнил о том, что ему пора домой, Гаршид имел полное представление о том, кто станет следующей жертвой расспросов.

– Мархат, – обратился он к подельнику. – Мне кажется, бармен начал косо посматривать в нашу сторону после того, как стражник упомянул некоего Армаза.

– Заметил, – согласился тот.

– Предлагаю хорошенько его потрясти. Печенкой чую – мужик может рассказать много интересного.

– Согласен.

Мархат в плане общения являлся полной противоположностью напарника. Про таких говорят – из него слова клещами не вытянешь.

– Значит, пойду закажу бутылочку бренди в номер.

– Ступай.

В гостиницах крупных городов Миригии бармены дорогие напитки, выказывая уважение постояльцу, доставляли лично.

Через несколько минут после того, как новые клиенты зашли в свой номер, раздался стук в дверь.

– Разрешите?

Бармена впустили в комнату и быстро усадили за стол с применением силы.

– Нам тут сказали – ты был лучшим другом Армаза? – сразу начал «наезжать» Гаршид. – Этот мошенник задолжал нам круглую сумму, а поскольку сам сдох, кроме, как с тебя, долг взыскать не с кого.

– Да не знаю я никакого… – попытался подняться со стула бармен.

Стоявший слева от бармена Мархат дернулся и, якобы случайно, локтем ощутимо зацепил допрашиваемого.

– Не надо дергаться, дружище. Видишь – мой напарник не выносит резких телодвижений. А еще он терпеть не может, когда врут. Верно я говорю?

– Угу, – кивнул тот, упирая в шею сидящего лезвие кинжала.

– Мы действительно были шапочно знакомы с Армазом, – почти прошептал тот, – но друзьями никогда не были.

– Допустим, это правда. И с кого нам тогда долг спрашивать?

– Вам лучше с Крабом встретиться, они друг друга хорошо знали.

– Ты надеешься отправить нас на тот свет, убогий?

Про Краба им тоже в самом начале застолья рассказал стражник. Бармен, похоже, пропустил эту часть мимо ушей.

– Нет, с чего вы…

– Еще скажи, ты не знаешь, что и Краб, и его вся банда пошли на корм червям. Чтобы с ним поговорить, нужно сначала самому коньки отбросить.

– Да, я слышал, что Краб пропал, но не думал, что он…, – выдавил из себя бармен.

– Выходит, из живых ты – самый что ни на есть близкий приятель нашего должника. А значит, двадцать монет золотом…

– Погодите, – резко «освежилась память» у трактирщика. – С Армазом были четверо. Троих точно прикончили, а один выжил.

– Кто таков?

– Подельники звали его кучером.

– И ты, конечно, знаешь, где его найти, – «ласково» улыбаясь, произнес Гаршид.

Бармен после гибели Краба фактически остался без «крыши». С одной стороны, это неплохо, поскольку пока некому было отстегивать часть доходов, но с другой – он остался без защиты от таких, как эти двое.

Впрочем, первый шок у него уже прошел. Появилось ощущение, что «гости дорогие» просто пытаются найти кого-то, связанного с погибшим бандитом.

«Может, хотят отыскать ту бабу, что его пришила? Так она им явно не по зубам… Э, да какая мне разница! Главное, чтобы скорее отстали. А может попробовать…?»

– Знаю.

– И очень хочешь рассказать нам…, – мягким голосом продолжил Гаршид.

– Очень хочу. За одну золотую монету, – теперь в торг вступил бармен.

– Ладно, – неожиданно согласился Мархат. Он убрал кинжал и положил на стол желтый кругляш. – Говори.

– Кучер проживает в нашей гостинице двумя этажами выше.

– На этот год я уже набрал достаточно учеников, так что больше мне никто не нужен, – хозяин довольно роскошного особняка, возвышавшегося на краю деревни, встретил нас не слишком радушно. – Впрочем, за… триста монет в год… я мог бы сделать исключение и нанять вас в качестве слуг с правом посещения занятий.

Маг демонстративное не ответил на наше приветствие, не спросил имен, и вел себя, словно он здесь царь и Бог. После такого ответа желание учиться у него пропало напрочь.

«Неужели отец Игуна нас мог направить к этому индюку? Платить ТРИСТА монет, чтобы ему еще и прислуживать? Совсем, что ли, мужик с катушек съехал?! Может его лучше лицом об что-то твердое приложить, чтобы в мозгу просветление случилось?»

– Ты знаком с капитаном Ашкуном? – произнес я, пытаясь скрыть негодование.

– Думаешь, маг Левшан должен помнить какого-то капитанишку?

С трудом сдержался, чтобы не «нагрубить» в ответ чем-нибудь тяжелым, когда почувствовал, что меня дергают за куртку. Обернулся:

– Это не тот волшебник, – тихо произнес Игун.

Сразу почувствовал облегчение. Чем не повод сбить спесь с лица самоуверенного типа?

– А, так ты – тот самый Левшан…? – протяжно произнес я. – Наслышан, наслышан… Меня предупредили, что даже останься ты единственным чародеем во всей Миригии, и в этом случае идти к тебе в ученики бессмысленно. Теперь вижу – они были правы. Прощай.

– А ну, стоять!!! – вскрикнул он. – Это кто же посмел такое сказать?

– Уважаемый баронет Жилский.

Пока волшебник пыхтел от злобы, собираясь с мыслями, чтобы ответить, мы вышли с его подворья.