Даже мне, человеку увлеченному, это было непросто. Одно дело смотреть трансляцию по телевизору, совсем другое сидеть в болиде. Тут нет неважных мелочей. Нужно выучить значение каждого флага и жеста.
Даже в боксах классическое «голосовое» общение с командой невозможно. Мотор F1 ревет так оглушительно, что перекричать его не смог бы и Шаляпин. 6000 оборотов на холостом ходу, 3 литра объема на 10 цилиндров и всякое отсутствие глушителя делают свое дело на отлично.
За несколько уроков нам нужно было хоть как-то познакомиться с особенностями управления болидом. Задача нетривиальная, учитывая, что ничего похожего на «гражданское» автомобилестроение тут и близко нет. Передачи переключаются на руле, чтобы тронуться с места, нужно пройти многоступенчатый алгоритм. А обилие кнопок и рычажков на руле буквально сводит с ума. Только на них в вымышленном гоночном университете выделили ли бы целый семестр.
А ведь есть еще сложная наука прохождения круга. Чтобы освоить ее, каждого из нас отправили в мини-тур по треку с профессиональным гонщиком. Он показал каждую точку разгона и торможения. Подробно рассказал, на какой передаче и с какой скоростью нужно входить в поворот. Среди нас семерых не было ни одного случайного человека. У каждого за плечами солидный опыт управления очень быстрыми машинами по асфальтированному кольцу. Каждый мог бы с уверенностью записать себя в список самых быстрых любителей своей страны. Но все это в случае с формулой не имело ровно никакого значения. Просто потому, что болид F1 не имеет вообще ничего общего даже с самыми быстрыми и совершенными гиперкарами. Их разделяют столь же огромные расстояния, как трехколесный детский велосипед и шоссейник на Tour de France. И это вовсе не преувеличение.
Пикантности придавал и тот факт, что освоить полученные знания нам предстояло в тот же день. Тут уж не до конспектов: записывай или нет, прочесть пометки все равно будет некогда.
Первым делом мне нужно было пройти курс обучения на младшей Formula 2. Машина куда проще и ближе по принципу управления к обычным авто. Тут по крайней мере есть три педали. Но, наверное, это единственное, что роднит их с городскими собратьями.
Ключевое отличие Formula – аэродинамика. Она творит настоящие чудеса, превращая четырехколесное средство передвижение в ошеломляющий аттракцион. В котором, кажется, теряют силы законы физики. Там, где самый продвинутый гиперкар сорвется в занос, колеса формулы даже не пискнут. Но этим свойством нужно научиться управлять. Осознать его умом, который привык к классическим принципам управления автомобилем, сходу невозможно.
Первый же выезд на F2 завершился для меня разворотом. Не успел я понять, что произошло, к болиду подлетела техническая помощь. Парни выкатили болид на трассу, осмотрели и быстро проверили его. Затем завели и махнули «езжай». Но спустя несколько кругов история повторилась. Ровно в том же повороте.
«Ты проходишь поворот на второй передаче, а нужно на третьей», – объяснил мне в боксах гоночный инженер. И дал противоречащий логике совет: проезжать поворот быстрее. Так начнет работать прижимная сила и болид останется на траектории.
Это сложно. Реально сложно. Все внутри тебя кричит об опасности. Мозг не может осознать эту искривленную реальность. Что значит «быстрее – безопаснее»? Когда всю жизнь было наоборот? В это физически невозможно поверить. Можно лишь вынуть умозрительный предохранитель и отключить ненужную функцию. Надо сказать, очень полезный навык. Сложно себе представить,
сколько возможностей мы упускаем в жизни, слепо доверяя такого рода предрассудкам.
Мечта сбывается
Не буду лукавить, реальный болид F1 я увидел почти сразу. Первым делом нам провели экскурсию по гаражу, стоимостью, наверное, в сотни миллионов долларов. Здесь было около двух десятков болидов F2, порядка десяти машин F1 и еще немало других гоночных машин с закрытыми колесами. Но по-настоящему я познакомился с Formula 1 только во второй половине дня.
После обеда в ресторане мы вернулись на трек и застали машину в весьма неприглядном состоянии. Колеса с нее сняли, надели на них грелки и доводили до рабочих температур чуть в стороне. К моторному отсеку тянулись толстые шланги, прогонявшие через себя охлаждающую жидкость, чтобы поддерживать ее температуру в рабочем диапазоне. К машине проводами подключили лэптоп, и инженер колдовал над настройками.
Каждый был при деле, но ощущения суеты почему-то не возникало. Позднее я понял, что дело в исключительно точной подгонке каждого механизма команды. Как и детали болида, члены команды безупречно дополняют друг друга. Иначе в столь дорогом виде спорта, где годовой бюджет составляет в среднем 250 миллионов долларов, не получится выжить. Не говоря уже о результате.
Но первое по-настоящему сильное впечатление от болида я получил при посадке внутрь. Это тесно. Безумно тесно. Я очень подтянутый парень. Провожу минимум 5 тренировок в неделю. Но как же трудно втиснуться в болид F1! Не просто трудно – больно. Ради экономии места, ради безопасности, кокпит сделан настолько маленьким, насколько это вообще допустимо. Чтобы забраться внутрь, приходится снимать руль. Но это лишь делает посадку возможной, нисколько ее не упрощая. Чтобы сесть, а точнее лечь в болид, нужно изо всех сил вдавить себя в узкий проем. Это настолько сложно, что у меня на бедрах образовались синяки. Самые настоящие синяки.
Когда этот этап оказался позади, а инженер поставил руль на место, болид выкатили из боксов. Механик завел ручным стартером мотор.
Передать словами звук, который издает болид F1, невозможно. Громко ли это? Представьте себе обычную машину без глушителя. А теперь умножьте свои ощущения на 5 – это и есть звук F1. Беруши лишь немного приглушают его для слуха. Но все остальное тело продолжает «слышать». И, должен признаться, это чертовски приятно. Каждая клетка ощущает едва уловимую вибрацию. Но это не механическая дрожь – ее не почувствовать на 6 тысячах оборотов. Это звуковая волна пронизывает тело насквозь. И это просто фантастическое ощущение.
Гоночный инженер в наушниках, похоже, моего мнения не разделял. На его сосредоточенном лице не было и намека на улыбку. Жестами, которым нас обучали утром, он напомнил мне алгоритм. Тут потянуть, здесь переключить, там нажать. Первый челендж – тронуться с места. Придержать 720 «лошадей» до поры. Не вышло. Машина заглохла.
Со второй попытки мне удалось выехать на трек. Ощущения просто невероятные! Меня захлестывали эмоции, адреналин заставлял кровь кипеть. Я сидел в настоящем болиде F1! За рулем! Один! Передо мной идеальный асфальт знаменитой Маньи-Кур! Хотелось буквально кричать от радости! Хотелось взять от этого момента все до последней капли. И я взял!
Управлять болидом F1 не так уж сложно. Конечно, мне не приходилось крутить все переключатели и нажимать кнопки на руле, которых там 23 штуки. Передо мной не стояла задача выгрызть пару очков у неуступчивых соперников. Меня не терзали мысли, как сохранить резину до следующего пит-стопа. Что сильно упрощало жизнь. Но если сравнивать F1 и F2, первая формула мне показалась даже проще.
Это ракета. Самая настоящая ракета, которая все время пытается сделать из тебя фарш. От нуля до сотни за 1,7 секунды? Легко!
8 секунд до 300 км/ч. Всего 4 секунды, чтобы замедлиться с 300 до нуля. Это невероятные цифры, которые даже выглядят страшно. Ощущать их на себе совсем другое дело. В повороте мне казалось, что щека дотрагивается до края забрала. На разгоне дыхание буквально останавливалось. Мне есть с чем сравнивать. Так вот: с перегрузками в F1 могут тягаться только фигуры высшего пилотажа на боевом истребителе. Летали, знаем.
Да только ограничений на земле гораздо больше. На коротком прямике я разогнал мой Jaguar R2 до 240 км/ч – абсолютный рекорд того дня. Далеко не предел для машины, но больше, чем позволяла трасса и не прогретая резина. Перед глазами мелькнул знак 200 – до поворота меньше одной пятой километра. Мгновение, и вот он знак 150, 100…
