Через три дня, после всего произошедшего, вернулась наша группа. В первый день все почистили оружие и попадали спать. На утро командир взял меня и повёз в расположение штаба, за которым я числился. Прибыв на место, мы узнали о подвиге Юры от первого попавшегося офицера. Переглянувшись, вошли в штаб я доложился дежурному офицеру о прибытии из краткосрочной командировки. Офицер доложил о нашем прибытии и пригласил нас в штаб к командиру. Седой полковник хмуро протянул нам руку для рукопожатия и молча кивнул на стулья. Мы сели и приготовились слушать.

– Новости плохие, – начал он. – У нас в тылу гуляют разведчики с сопредельной стороны. Твой дружок, – посмотрел на меня командир – Недавно ликвидировал одну такую разведгруппу. Вы в курсе? Достав карту и разложив её на столе, полковник продолжил:

– По данным пленного, вот здесь, здесь и здесь находятся отряды наёмников, готовых прикрыть линию фронта в любой момент. Очень уж они удачно расположены, близко к фронту и в любой момент могут соединиться и стать ударной силой. Три базы по 300 бойцов, почти тысяча. Может готовят прорыв на нашем направлении? Или ждут нашей атаки, что бы остановить нас перед горами. Что думаете?

Командир диверсионной группы достал свою карту и показал её полковнику. На карте были сделаны пометки, которые заинтересовали седого, хмурого командира. Он делал пометки на своей карте и спрашивал: «А это что? А это?» Когда все данные были перенесены на карту полковника он остался доволен, но стал ещё более хмурым.

– Итак, что вы думаете по всему, что услышали? Говори, молодой. – обратился он ко мне. Я удивился, но быстро нашёлся и сказал:

– У тех, кого встречали, оружие новое, обмундирование свежее, выглядят не уставшими и чувствуется дисциплина. Против таких нужно выставлять более подготовленных бойцов, а не кого попало, иначе потери будут неоправданно большими. Смысл войны не в захвате территории, а в уничтожении сил противника. Есть одна мыслишка, но надо кое-что додумать. – высказался я.

– Не тяни, – сказал полковник.

– Нужны люди и время на подготовку. – ответил я.

– И? – спросил майор, командир диверсионной группы.

– Нужно три недели на подготовку и 400-500 человек, – ответил я.

– Затем наносим удар артиллерией и сметаем их со всех занятых высот. И открываем дорогу на равнину. – резюмировал я.

– Стратег, – сказал полковник.

– Да, – подтвердил майор.

– За то у меня есть, что сказать, а у Вас нет. – огрызнулся я.

– Не пыли, молод ещё, – сказал полковник. – Давай-ка поподробней, – добавил он.

Мы просидели часа четыре и приняли решение, в котором мне отвели роль исполнителя и инструктора по подготовке личного состава к предстоящей операции. Ещё было принято решение ударить артиллерией по местам, где скопились наемники. Перед наступлением провести разведку и ряд диверсий в тылу противника. Вышел я из штаба командиром особой ударной группы, в подтверждённом звании майора. Группы ещё не было, её предстояло набрать и подготовить.

– Кстати, мы тоже ликвидировали группу разведчиков противника, пленного отправили в штаб дивизии и освободили нашего, точнее – вашего проводника, -сказал майор.

– В курсе уже, доложили. – ответил полковник.

– Что за группа?

– Похоже опять немцы, – ответил я и достал жетоны.

– Опять немцы. Сколько их сюда понагнали? – произнёс полковник, рассматривая жетоны.

Оставшись в тылу, я сразу начал подбор людей. Сюда прибывали добровольцы и местные призванные на службу. Полковник уехал к сербам договариваться по поводу артиллерии. Сербы соблюдали нейтралитет и поэтому их нужно было просить и упрашивать. То дайте боеприпасы к стрелковому оружию, то снаряды для миномётов, то в прокат боевую машину пехоты. Сербы помогали, конечно, чем могли и чем не могли тоже. Полковник вернулся быстро. Вылезая из машины, сказал мне:

– Гранатомётов дали 30 штук и по 4 боекомплекта к ним. Конечно мало, но и это хлеб. – Взглянув на часы, сказал – У мусульман молитва, так что ты слушай, как мы им подпоём.

Подъехало семь автобусов, из которых высыпало человек сто пятьдесят и сразу стало шумно и тесно на плацу перед штабом. Вышел полковник. Толпа притихла и подвинулась вперёд. В этот момент послышался гул канонады, полковник сказал мне:

– Вот и «аллах акбар».

Я улыбнулся и ответил:

– Воистину «акбар».

Затем полковник сказал мне:

– Отбирай кого сможешь, остальных доберём из строевых частей, только чур не оголять фронт.

– Есть, – ответил я.

Сделав три шага вперёд, крикнул:

– Тихо! Снайперы, пулемётчики, гранатомётчики, радисты, ВДВ, Морская пехота, разведчики, и прочие специалисты есть? Если есть, то названные отходят к углу казармы, недалеко от кухни и ждут меня там.

Кто- то пошутил насчёт кухни, все засмеялись. К кухне двинулось больше половины прибывших.

– Покормить бы, – сказал я полковнику. – Не зря гогочут насчёт кухни, голодные наверняка, – добавил и посмотрел на командира.

– Покормим, – ответил полковник и повернулся к дежурному офицеру.

Подошёл Юра, мы с ним обнялись, похлопали друг друга по плечу.

– Ну как? – спросил Юра.

– Всё в ёлочку, ты мой зам. Сдашь роту Зорану и принимай пополнение. На всё тебе 30 минут. Выполняй.

– Есть, – ответил мой товарищ и с удивлением посмотрел на меня.

– Чего застыл как лошадь на водопое? – Спросил я и ударил по плечу ошарашенного Юру.

За 4 дня мы набрали 427 человек, вооружили, одели и приступили к обучению. Поделили людей по ротам и назначили командиров, благо с этим проблем не возникло. Прибыло много офицеров из пост советского пространства, готовых на всё, чтобы заработать на жизнь. Это были украинцы, белорусы, русские, все те, кто остался не у дел на родине. Были и поляки, чехи, словаки, венгры – эти приехали тоже заработать, но особо в бой не стремились. Поэтому их сразу распределили в роты Боснийцев, Герцеговинцев и Черногорцев, а оттуда набрали более или менее подходящих солдат. Занятия начали с огневой подготовки, которую преподавал я лично. На первом занятии я спросил:

– Кто умеет стрелять?

Все возмущённо заволновались и начали выкрикивать:

– Это и бабушка беременная может, когда в дело пойдём?

– Ну что ж, выходи по одному, кто самый смелый, будем смотреть, -сказал я и ухмыльнулся.

Юра стоял по привычке сзади меня, высказался.

– Намучаемся сегодня, с крикунами, сразу бы показал, что от них хочешь и делу конец. Будет видно кто на что способен.

Вышел первый крикун и сразу начал стрелять длинными очередями. Попал он в 3 мишени из 8 и был очень расстроен.

– Давно не стрелял, – смущённо сказал он.

– Понятно, – сказал я и добавил, – Автомат сюда! И второй.

Зарядив оба автомата и поставив на одиночную стрельбу, изготовился, ждал, когда поднимут мишени. Мишени подняли. Подняв автоматы и прижав их к себе, двинулся с под-шагом, как учили на курсах «Выстрел» к мишеням, открыл огонь из обоих. Четыре выстрела, восемь мишеней упало. Затем, переставив на автоматический огонь, я снова вышел на исходную и стал дожидаться, когда поднимут мишени. Мишени подняли я повторил упражнение, стреляя короткими очередями. Причём чередовал одновременные очереди с выстрелами из каждого автомата по очереди. Упали все мишени. Я вернулся на исходную и положил один автомат. Когда подняли мишени я начал стрелять и передвигаться из стороны в сторону, как-бы качая маятник. Упали опять все мишени, я услышал одобрительный шёпот: «круто». Юра взял второй автомат и понёс его владельцу, который кричал про беременную бабушку. Протянул оружие так, чтобы боец его взял за цевьё, и тут же перехватил руку и зажал пальцы на его пальцах. Медленно нажимая на пальцы, спросил глядя в его глаза своим тяжёлым взглядом:

– Ну? Сможешь так? Нет? Тогда какого хуя ты здесь разорался? В глаза мне смотри, паскуда, – Юра произнёс эти слова тихим басом и сжал руку сильнее. Боец начал приседать от боли, корчиться, пытаясь высвободить руку из капкана, в который попала его рука.