Все сказанное относится к тому отдаленному времени, когда римляне с юга не доходили еще до густо населенных славянских мест, когда суэвы, усевшись по Вендскому заливу, не успели еще сплотиться и спуститься к Черному морю. Со времен Трояна и после уничтожения Децибала (101–106 г.), когда римляне впервые вступили на славянскую почву, отбросили славян за Днестр и засели на Дунае, в Валахии, а готы несколько позже заняли Белосербию и Кыян (Киев), — образ военных действий славян и их вооружение совершенно изменяется: Бело-сербия, срединная страна, была до того довольно покойна и если были войны, то междоусобные, по причине славянской розни; за надел или удел по преимуществу.
С другой стороны, в этом крае ни скотоводство, ни коневодство никогда особенно не развивались: а потому на всем этом пространстве, вплоть до Солявы, где жили те же сербы или сорабы, о коннице не слышно, зато всегда действует пехота, стройная, сомкнутая, с секирами, короткими мечами, дротиками, луками и со щитами, выделанными из ивовых ветвей (ветники), кож или дерева. Только князья были верхами и имели лучшее, более ценное оружие. Но по мере развития столкновений с искусным неприятелем оружие славян улучшалось и принимало совершенно вид то греческий, то римский, то суэво-германский. Появились железные кольчуги, блестящие шлемы, металлические пояса, дорогие седла и стремена, брони на лошадях, отличной выделки оружие и непроницаемые щиты, обделанные в бронзу, медь или железо. Впоследствии славяне носили забрало и были даже рыцарями в крестовых походах, каковыми мы их встречаем среди войска Жижки, в начале XV ст.
В V ст., в период гуннский, когда славяне выступают на всех концах Европы совершенно ясно и определенно, их тактика и вооружение являются уже на значительной степени высоты. Сражаются они дисциплинированными сомкнутыми колоннами, на манер греческий; конница действует по-казачьи, облавою, и по-скифски; с войском двигается целое укрепление повозок, как то подробно известно из походов и сражений Жижки. Вооружены они копьями, короткими мечами, большими луками и стрелами. Предводители одевались с роскошью, похожей на греко-византийскую и вообще восточную[141].
На севере, по берегу Варяжского моря, вооружение славянской пехоты было еще лучше, хотя оно имело совершенно характер чисто норманнский или скандинавский, приспособленный более к действиям на море, чем на суше. Поэтому приморские славяне постоянно уступали в сражениях на суше франкам, опытным в боях на твердой земле, тогда как те были сильны только на море. Последнее они доказали, когда под конец царствования Карла Великого под именем норманнов появились в отместку за прежнее на внутренних бассейнах Германии, по Лабе, Везеру и Рину, всполошив всех и не дав покоя великому монарху в его предсмертные часы.
Весьма замечательна черта, до сих пор сохранившаяся во славянстве, — это сердоболие, человеколюбие славян, которое они оказывали пленным и раненым. Как только проходил этот нервный пыл бойни и славяне оставались победителями, тотчас же все забывалось и они обращались в добродушнейших людей. Этот добродушный характер вполне выражается в их занятиях, и в особенности в забавах, между которыми песни и музыка стояли на первом плане. Свирель, дудка, гусли и пение везде сопровождали славянина: и на его работах, и на войне, и во время празднества. Занятия славян состояли в земледелии, огородничестве и садоводстве. Скотоводство, рыболовство, пчеловодство и охота по условиям местности также играли более или менее важную роль, заменяя иногда вовсе главное занятие — земледелие. Кроме того, славяне умели строить жилые и хозяйственные помещения, морские и речные суда, выделывали оружие, им хорошо была известна ковка, они изготовляли всякую домашнюю утварь, полотно и другие ткани, канаты, отлично дубили кожу, употребляя ее на обувь. И наконец, с незапамятных времен женщины знали искусство шить золотом, а мужчины занимались скульптурною работою, литьем бронзы и других металлов. Впоследствии славяне выработали свою архитектуру, простую, разнообразную и чрезвычайно красивую и оригинальную по сочетанию форм, узоров и цветов; своеобразная комбинация всего этого в славянских постройках придает им нечто особенное, легкое и чрезвычайно приятное для зрения. Немалое влияние на развитие славянской архитектуры имела женщина. В украшениях своих одежд женщины руководствовались, разумеется, теми указаниями, какие давала окружающая природа: цветы, плоды, животные, переливы света и т. п. — вот что давало материал художественному воображению и вкусу женщины; к этому примешивались украшения вроде стеклянных бус, привозившихся из Финикии и Греции, свой венедский янтарь и разные монеты. Все эти элементы и принадлежности женских украшений с течением времени усвоены были и архитектурою, применяясь преимущественно к фасаду избы, которому вместе с тем начали давать разнообразную окраску. Излюбленными цветами были красный, синий и белый, которые получили затем национальный характер.
Заметив о влиянии женского рукоделия на развитие славянской архитектуры, мы перейдем к рассмотрению и той чрезвычайно важной роли, какую играла женщина в славянском мире. Она управляла домом, она исполняла труднейшие работы, она была и рабою, и другом, и помощником, и главою семьи. Ее физические силы, неутомимость в работах до последней степени; ее любовь к мужу и верность, ее стыдливость, врожденное кокетство; ее природный ум, смышленость, неустрашимость и находчивость, о! это такие качества, которые составляют лучшее украшение в венке славы великого славянского народа.
Славянские женщины нередко сопровождали своих мужей, отцов и детей или братьев на войну, сражались с ними рядом или озабочивались об их продовольствии, лечили по-своему и ходили за ранеными. Этого мало: до X и XI столетия жена славянина следовала за своим мужем в могилу, без сожаления о жизни. Такое выражение супружеской любви было гораздо серьезнее плача, для совершения которого по усопшим существовал особый класс плакальщиц. Все эти качества, отличая славянскую женщину на протяжении длинного ряда веков, продолжают существовать и развиваться в ней и в настоящее время, как неизменные черты ее дивного характера.
Заключим нашу характеристику древнего славянства замечанием о странном, но тем не менее несомненном и довольно постоянном явлении в истории размножения славянского народа: в Померании всегда и теперь нарождалось и нарождается больше девочек, чем мальчиков. Поморяне заметили подобное увеличение одного пола над другим и вздумали установить некоторое равновесие в полах: для этого, когда нарождалось много девочек, их убивали. Христианство вытеснило этот ужасный обычай; но до сего времени не найдено средств помочь горю. Вся северная Россия, в особенности по 58-й параллели, продолжает страдать громадным избытком женщин, тогда как на юге их только достаточно. К обычаю истреблять лишних девочек в язычестве присоединялся еще другой, хотя не везде принятый, — убиение дряхлых, немощных и живущих в тяжесть себе и другим. И эта мера со введением христианства заменилась широкою благотворительностью, инициаторами которой являются сотни и тысячи частных, никому не известных, творящих свое святое дело втайне. Они незаметно появляются и сходят со сцены, зато живут их дела. Нигде не видно такого развития частной благотворительности, как именно среди славянства. Западные национальности действуют более обществами, ассоциациями; а славянство, будучи разъединено по родам, и в этом случае действует чрез единичных личностей. Но эти единицы составляют такую громадную массу, в сравнении с которой всякая ассоциация сама становится единицею. Приношения этой массы удивительно велики; вся славянская земля засеяна делами благотворения, и оно растет из года в год, все шире и шире с такой скоростью, за которой правительство не в силах гоняться. Они громадны, нескончаемы, — эти приношения на пользу болящих, скорбящих, сирот, дряхлых, бездомных и т. п. Так уродливое явление язычества, благодаря высоким чертам национального характера, переработалось в христианстве в великое дело любви и милосердия, которое растет и развивается по всему широкому лицу земли славянской, от Терста до Праги и Москвы, от Средеца до далеких поселений на востоке…