- Два человека в одном скафандре? Я думала, что...

- Да, леди Женевьева, два человека - но лишь одно тело. Ваше. Видите ли, даже тогда у меня не было собственного тела. Не было рук, которые могли бы спасти и защитить вас либо кого-то другого. - Хоксмур развел руками, будто отрицая собственное существование. - Не было ни плоти, ни костей. Он говорил негромко, словно человек, признающийся, что ему неудобно жить без ноги, потерянной в результате несчастного случая и пока что еще не регенерированной.

- Мне показалось, будто вы хотите сказать, что у вас вообще нет тела. Но...

- Нет тела из человеческой плоти. И не было. И потому, чтобы добиться материальности, мне нужен скафандр или какой-нибудь другой предмет, который я мог бы взять под контроль. А то, что вы видите сейчас перед собой, - это всего лишь образ. Изображение. Сгусток информации. Понимаете, я всего лишь оптэлектронный артефакт. В основе своей я не более чем компьютерная программа. - И Николас Хоксмур снова развел бесплотными руками.

Леди долго смотрела на своего кавалера - где-то электронные часы отмеряли секунды, - и за то время, что она смотрела, на лице ее не дрогнула ни единая жилка.

Наконец Женевьева произнесла:

- Вы рассказывали о моем... спасении. Продолжайте. Я хочу знать все подробности. Все.

- Да, конечно. Я перебрался на борт курьерского корабля, который стал для вас ловушкой, осмотрелся и увидел, что большинству ваших спутников я помочь уже не в силах... нет, не так. Позвольте мне всегда говорить вам правду, одну лишь правду. А правда заключается в том, что меня мало волновали эти люди. Они меня не интересовали. Я пришел туда спасать вас.

- Вы... вы пригласили меня на ваш корабль. А потом... сразу же после этого нас поглотил новый взрыв. Да. Да, еще один взрыв был. Я его помню.

- Боюсь, что в тот момент вы очень серьезно пострадали, - прошептал Хоксмур, и голос его был напряженным.

У Женевьевы вырвался сдавленный возглас. Хоксмур снова взял ее за руки - она даже не заметила, когда это произошло. Женевьева могла зажмуриться и действительно зажмурилась, но прикосновение Ника по-прежнему казалось ей странным, и с этим ощущением она ничего не могла поделать.

- Да. Я действовал очень быстро. Ваше тело вполне Могло поместиться в мой скафандр, который, как я уже пытался объяснить, в некотором смысле слова был и моим телом...

Леди судорожно вздохнула.

- ...но если пользоваться понятиями массы, изнутри оставался пуст. На время я перебрался в электронное оборудование скафандра и при помощи сервомеханизмов, которые приводят в действие руки и пальцы скафандра, поместил вас внутрь. Затем я, действуя через скафандр, подал вам воздух и заставил вас дышать, хоть ваши легкие и работали тогда очень-очень плохо. Потом я перевел вас через холод, пустоту и смерть на мой кораблик - он находился рядом. Затем снял с вас скафандр и сразу же поместил вас в медотсек. А теперь... теперь вы здесь.

Женевьева продолжала пристально смотреть на Хоксмура. Она словно забыла, что нужно дышать. А сейчас, когда она об этом вспомнила, ей показалось, что это и вправду необязательно.

Кажется, молчание пугало ее спасителя, и он заговорил снова:

- Полагаю, что мой кораблик вы вообще не помните. У вас на самом деле не было возможности взглянуть на него. Я зову его "Крапивник". Это своего рода каламбур. Я назвал его так в честь наставника моего тезки, Кристофера Врена, - он тоже был архитектором*. Не знаю, был ли он пилотом - кажется, тогда существовали только парусные корабли. Думаю, не был...

И тут Женевьеву внезапно захлестнула волна ужаса.

- Так вы - только изображение?

- С точки зрения органов чувств - да. Образ, возникший в процессе существования виртуальной реальности. Технически я - оптэлектронный артефакт, по сути - компьютерная программа...

- Тогда кем же стала я?! Что вы со мной сделали?

Ник, которого эта сцена страшила все больше и больше, изо всех сил постарался объяснить, что именно произошло. Он говорил дружелюбно и логично. Но после первых же десяти слов леди Женевьева закричала. Хоксмур пытался сказать что-то еще, но все было безрезультатно. И тогда, в целях заботы о ее психическом здоровье (ну и его, конечно), Хоксмур воспользовался контрольной функцией и выключил леди Женевьеву. Само собой разумеется, лишь на время.

* Игра слов. Врен - название птицы и в то же время - фамилия английского архитектора. (Прим, перев.)

ГЛАВА 6

Когда Кенсинг с задумчивым видом стоял в одном из коридоров яхты, один из младших офицеров - вероятно, он действительно хотел помочь поинтересовался:

- А вы что, вправду еще не поняли насчет Хоксмура? Кенсинг удивленно взглянул на офицера:

- Я вообще-то думал совсем о другом. А что там за чертовщина с Хоксмуром, насчет которой я не понял, и какое отношение к делу имеют его проблемы?

- Да я же не говорю, что он создает какие-то проблемы, - попытался оправдаться офицер.

- Ну а в чем тогда дело?

- Хоксмур - компьютерная программа.

Кенсинг невольно охнул. Внезапно некоторые удивлявшие его детали встали на свои места. Ему уже приходилось слышать о таком - об оптэлектронных существах, мало чем отличающихся от человеческой личности. Их делали редко, хотя технически такие процедуры стали возможными уже давно. В обществе, которое развивалось и продолжало развиваться в условиях многовековой борьбы против машин, антропоморфизм роботов или прочих механических существ явственно был непопулярен и не принят. На множестве планет, жители которых имели перед глазами чудовищный пример берсеркеров, создание подобных существ было законодательно запрещено. Люди не хотели жить в страхе перед собственными компьютерами и опасаться, что электронный разум выйдет из-под контроля.

- Вы хотите сказать - это человек, чья личность была переписана в компьютер?

- Ничуть. Я сказал именно то, что хотел сказать. Этот факт не выносится на широкое обсуждение, но последние несколько лет босс очень интересуется электронными личностями.

Кенсинг кивнул. Антропоморфные программы, созданные, так сказать, с нуля, и их отличие от электронных копий человеческого мозга чрезвычайно интересовали многих психологов, политиков и работников служб безопасности. Но добраться до немногих существующих в нынешнее время экземпляров всегда было очень сложно.