В библиотеке, как обычно, было пусто и темновато, и приятно пахло деревом и пылью. Таисия Николавна при виде Сашки отложила в сторону книгу и надела очки. От очков, почему-то, ее темные, чуть раскосые глаза становились меньше.

– Как всегда, сам будешь выбирать? – спросила она Сашку, улыбнувшись.

– Да я посмотрю… Что-нибудь про приключения, – ответил Сашка и, улыбнувшись в ответ, прошел к стеллажам.

   Таисия Николавна тактично стала заниматься своими делами, давая возможность Сашке самостоятельно порыться в книжках. Она заколола тяжелую косу на затылке, открыла и закрыла какой-то формуляр, поправила карандаши в стакане. Потом поднялась со скрипучего стула, опершись на палку, – она сильно хромала из-за того, что в детстве неудачно прыгнула с качелей, – и начала смахивать пыль с предметов, расставленных на полке возле ее стола.

   То был ее маленький музей – всё, что ей удалось сохранить из личных вещей семейства Томиловых. Вещей, собственно, было совсем немного: пожелтевший театральный бинокль из кости, дамские перчатки на крошечную ручку, коробка из-под шоколадных конфет, на крышке которой был нарисован пухлощекий мальчик с собачкой, и вилась надпись "Мon ami", детские счеты с разноцветными камешками, несколько фотографий, на которых замерли в напряженных позах люди в старинных одеждах. Была еще одна фотография, только она стояла на столе: с нее улыбалась девочка лет двенадцати, с лукавыми, нежными глазами и волосами, собранными на затылке широкой лентой. У самой Таисии Николавны глаза тоже были с лукавинкой, хотя и несколько потухшей с годами…

   Ах, как мало, как мало вещей для настоящего музея! И так мало у нее надежд выхлопотать даже небольшую сумму на ремонт! Хотя бы крышу в главном доме починить… Таисия Николавна вспомнила, что Сашка еще не выбрал книгу.

– Эй, ты еще здесь?

   Сашка вынырнул из-за книжного лабиринта, держа в руках стопку разноцветных томов.

   Таисия Николавна покачала головой.

– Так много нельзя, не положено, – сказала она, рассматривая книги, которые принёс. На самом деле ей просто хотелось, чтобы он пришел к ней еще раз до окончания смены. Хороший мальчик. Лобастые все хорошие. Смешной, добрый. Это видно по глазам, и по походке, и по тому, как он подбирает слова, чтобы ответить…

– Выбери две самых интересных, а остальные я отложу до следующего раза.

   Сашка в сомнении смотрел на стопку. Легко сказать, выбери, а если они все интересные? Булычева, правда, он почти всего прочитал, а вот "Землю Санникова" Обручева не читал, и "Аэлиту" Алексея Толстого как-то пропустил… Книжки все, конечно, древние, обложки у них потертые, а страницы желтые, как воск, но папа всегда говорит, что если книжка зачитана до дыр, значит интересная.

– Ну ладно… Давайте тогда Обручева и вот эту…

   Он показал на увесистый фолиант в темно-синем переплете, на обложке которого было написано: "Мифы и предания древних народов: правда и вымысел"

   Таисия Николавна понимающе закивала головой. Ну что ж, пусть почитает, это весьма познавательно, хотя, быть может, и не совсем для его возраста.

   Сашка попрощался и вышел из библиотеки на хрустящую гравием дорожку. Был вечер двадцать первого июня.

   В Парке становилось прохладно и появились комары, так что Сашка решил вернуться в корпус и почитать с удобством – под одеялом. Как раз до ужина немножко успеет.

   Солнце медленно-медленно сползало вниз, за реку Вьюнку, за противоположный берег, купая в золоте поле и ползущую по его краю машину, и опушку леса. С речки доносились всплески и веселые крики – это плавали на лодках отвертевшиеся от КВНа счастливчики.

   Сашка жил в одном из одноэтажных деревянных домиков, выкрашенных в травянистый зеленый цвет. Комнату он делил с четырьмя другими мальчиками – ни плохими, ни хорошими, а обыкновенными – шумными, непослушными, озорными, любящими драки и футбол, и компьютерные игры. Так как компьютеров в лагере по большому счету не было, оставались драки и футбол. Что касается книжек, то, кроме Сашки, никому из мальчишек и в голову не приходило тратить драгоценное летнее время на чтение, разве что Ванька, с охами и вздохами читал на ночь Историю шестого класса, да и то, потому что отец обещал "проконтролировать" его после возвращения домой, а Ванька, похоже, отцовским обещаниям верил. Над Сашкой мальчишки все время подтрунивали.

– Ну, Пчёл ботаник! Скоро к стулу прирастет! – насмешливо говорил Артём, листая какую-нибудь Сашкину книжку. – Лучше пойдем на рыбалку – я, знаешь, какое местечко присмотрел на другом берегу – там в зарослях так и плюхает, так и плюхает, не рыба, а настоящий кит!

– Ага, давай сходим, – бубнил в ответ Сашка и снова утыкался в книжку.

   Сейчас в комнате никого не было, и Сашка обрадовался, что сможет почитать в тишине. Он скинул ботинки и улегся на свою кровать, накрытую рыжим клетчатым одеялом. Так, с чего начать…

   Он погладил синюю пыльную обложку "Мифов и преданий". Видно, давненько ее никто не читал – он ее на самой нижней полке обнаружил, в дальнем углу, за словарем пословиц и поговорок. Посмотрим оглавление… Древняя симпа… симпатическая магия, колдуны-правители, воплощенные боги в виде людей и животных, духи, населяющие лес, мифологические существа, представление о душе, как о маленьком человеке или животном… Ого, это поинтереснее всякой фантастики будет!

   Сашка открыл книгу на заложенной кем-то странице. Закладка оказалась оберткой от лимонной карамельки.

   "Древние люди полагали, что в теле каждого существа находится маленький человек или зверек, который управляет этим телом. Этот человек внутри человека или зверек в животном и есть душа. Деятельность человека или животного объясняется присутствием этой души, а его успокоение во сне или смерти – ее отсутствием…"

   Дверь скрипнула и в комнату осторожно заглянула светлая вихрастая голова Гошки из отряда малявок.

– Саш, а Саш, пойдем с нами в войнушку в парке поиграем, у нас народу мало! – заныл он в своей обычной манере. – У нас автоматы есть…

– Ты, Гошь, иди, иди, завтра поиграем! – Сашка махнул рукой, не отвлекаясь от книги.

   Гоша обиделся, засопел и скрылся за дверью.

   Продолжим.

   "В преданиях многих народов душа представляется птицей, готовой улететь, или мышкой, которая может выскользнуть изо рта спящего. Поэтому некоторые суеверные люди до сих пор утверждают, что не следует позволять ребенку спать с открытым ртом; в противном случае его душа может убежать, и ребенок никогда не проснется".

   Вот как. Интересно, так птичка, мышка или человечек? Ой, ну и выдумки!

   Сашка полистал книгу еще, почитал про шаловливых лесных духов, про чудесных животных, обитающих под землей и в облаках, про магический контроль над погодой, про народные праздники и обряды. Оказалось, что сегодня канун Иванова дня, или Солнцеворот, когда день самый долгий, а ночь – самая короткая и волшебная. В эту ночь расцветает папоротник, выходят на поверхность спрятанные клады и сокровища земли, празднуют и озорничают лесные духи. Надо же, ведь он помнил когда-то про этот праздник, помнил, но забыл! Это же Иван-Купало! Эх, жалко, что все это фантазии…

   Дверь распахнулась, и в комнату ворвались мальчишки.

– Э, да он опять глаза портит! – воскликнул Васька.

– Наша команда из-за тебя проиграла! У нас народу мало было! – завопил Артём.

– На мясокомбинат его! – заорал Ванька.

– Жука ему за шиворот! – крикнул Пашка и засунул ему за воротник рубашки здоровенную жужелицу.

   И когда Сашка испуганно заорал и зачесался, все четверо набросились на него и принялись щипать и щекотать.

– Ладно, – примирительно сказал Васька, когда все уже устали визжать, а от хохота свело дыхание и заболели животы. – Пошли в столовую! Там сегодня на ужин сырники со сметаной!

   Глава вторая