Сегодня выйти на улицу не получится. Песчаная буря, начавшаяся пару часов назад, полностью накрыла весь город. Через слой вихрящейся пыли, еле-еле пронизывающими лучами сверху спускались частички света, растворяясь у основания поверхности Земли во всепоглощающей тьме.

Жирдяй сегодня опять останется без колы.

В маленькой однокомнатной квартирке даже кухни нет. Все, что ему необходимо в части вещей, было нагромождено среди разбросанной им нестиранной одежды. И лишь вечно открытая дверь в санузел номинально разделяла его квартиру на два независимых помещения.

– Внимание! – раздался голос из системы звукового оповещения общежития.

– Всем оставаться на своих местах. Из комнат не выходить. Введен комендантский час.

Сообщение назойливо и монотонно повторялось каждые полчаса.

Доносившиеся недовольные крики из коридорной системы здания с легкостью проникали через входную дверь его комнаты. Он слышал все.

По соседству напротив жила старуха с одной рукой. Она вечно криками просила о помощи. То матом ругалась на какого-то мужика, навеянного деменцией, то разгоряченно стучала своим костылем Жирдяю в дверь.

– Да заткнитесь! Вы все уроды! – выкрикнул Жирдяй в надежде, что они замолчат.

Ситуация никогда не менялась. Хоть кричи, хоть не кричи. В его окружении собрались соседи низшего сорта. На них повлиять было невозможно и никогда, ничего не помогало их заткнуть, даже вызванный наряд патрулирующих стражей.

Жирдяй покорно принимал все невзгоды окружающей его действительности.

Жизнь в крошечной комнатушке была сравнима с тюремным заключением. Единственное, что спасало от суицидального намерения, так это телевизор и макбук. Только в сети он находил психологическое убежище для своего обреченного ума.

– Сегодня на 5 Авеню грабители проникли в здание медицинского центра и похитили 50 капсул смертельной сыворотки. В результате… – очередная порция негатива выливалась из зомбоящика.

Пытаясь приглушить поднявшуюся волну мерзотной брани, Жирдяй, сидя на диване, увеличил громкость телевизора, пытаясь переключиться с одного дерьма на другое.

– Все похитители были обнаружены и ликвидированы. Местонахождение похищенных капсул пока не известно. Следствие назначило вознаграждение, один миллион суаней, – комментировал закадровый голос, одновременно визуально демонстрируя отрезанные части тел.

– Здорово их покромсали, – подумал Жирдяй и встал с дивана.

Диван затрещал от причиненного ему дискомфорта. Сто семьдесят килограмм вспотевшей туши освободили его от насильственных объятий.

Подушки выдохнули с облегчением и пытались принять первоначальную форму.

Тяжеловес целенаправленно отправился в туалет и вся нагрузка переместилась через потрескавшийся ламинат на стульчак унитаза.

Закурив запрещенную табачную сигарету, он запрокинул голову и выпустил струю белого дыма, мысленно представив себя на улице. На зеленой, покрытой травой улице. В те далекие времена, когда люди еще ели органическую пищу на ровно подстриженных лужайках городских парков.

С тех пор прошло много времени, но он частенько погружался в воспоминания.

Будучи мальчиком, он с отцом часто гулял на чистом воздухе. О песчаных бурях тогда еще и речи не было. Воздух был чист и особенно приятен после летнего дождика. Дышалось свободно и легко.

Но спустя два десятка лет пришла засуха. Моря и океаны почти пересохли. От них остались лишь небольшие оазисы, которые поглотили крупные корпорации, имеющие вооруженное превосходство. И в мире наступил хаос.

Теперь в мрачных коридорных трущобах люди живут, как крысы в клетках. Без надежды, обреченные и злые.

Вот и Жирдяй – наследник эпохи беспечного процветания, сейчас томится в комнатке без окон. И загнивая в собственном жиру, просираясь на унитазе, мечтает о былых временах.

Избыточный профицит массы тела достался ему в результате внедренного инновационного препарата в рамках медицинских испытаний. Он вынужден был согласиться на данную процедуру, иначе жить было бы не на что.

Все те, кто его окружали по соседству, так или иначе были подопытными и прежде сотрудничали с медицинской корпорацией “Медлайн”.

– Тварь! Да, заткнись ты уже!!! – ответил Жирдяй старой, почти немощной старушенции в ответ на очередные оскорбления.

Абсолютно все отношения в этом неспокойном мире сводились к раздражающему негативу и приводили к увечьям или к обнулению их никчемной жизни.

Таким незамысловатым, жестоким и бесперспективным жирный мужик сорока двух лет от роду видел окружающий его мир.

Все сводилось к одной единственной цели – выжить.

Песчаная завеса высотой несколько сотен метров абразивной рекой растекалась по поверхности земли. Эта буря была четвертого класса. Непреодолимая преграда для любого странника.

Она разрушительно и безвозвратно уничтожает на своем пути все, к чему прикоснется. Металлические мосты словно спичечные модельки складывались под воздействием песчаного монстра. Любая резина и уплотнители не выдерживали и часа. Электроприборы инфраструктуры городов замыкали от воздействия молний, возникающих в результате трения элементов в бушующем облаке. Статическим электричеством выжигалось все, что может гореть.

Спастись можно было только в подземных бункерах или многослойных железобе тонных зданиях без окон и дверей.

Такого апокалиптического монстра не было уже месяца три. Люди успели расслабиться и в последние дни жили почти обычной городской жизнью.

Улицы города Брисбен были погребены под толстым слоем песка. Он был везде. Давно уже никто его не чистил и не убирал. Когда-то, в начале песчаных событий, с ним даже пытались бороться. Но все безуспешно. Сейчас это просто данность, с которой все смирились.

В простой малопесчаный день даже можно разглядеть кусочки неба. Все также летающий в воздухе мелкодисперсный песок уменьшает видимость до двухсот метров и отравляет воздух своими примесями. Дышать можно только в маске или в специальном дыхательном приборе.

На улицах не многолюдно и редко, когда встретишь какую-либо живность. Выжившее зверье и дичь, сумевшее приспособиться и эволюционировать под данные условия, просто съели. Остался лишь несъедобный вид ящериц. Мерзкая, беспринципная тварь. Этого кровопийцу мы называли “Щипач”.

Оставшиеся уцелевшие здания выглядели жутко. Окна и двери были наглухо забетонированы. Монолитные столбы серого матового цвета произрастали прямо из песка. Коммуникация людей была сильно ограничена внешними факторами и смертельного характера условиями.

Вокруг тебя подстерегает опасность.

Шакалы – ублюдки надменные и безжалостные, разорвут любого, кто выйдет на просторы без маячка слежения. Обреченные, страдающие неизлечимыми болезнями, они и есть те самые каннибалы. Пока светло и ты находишься под защитой системы, они тебя не тронут. Но приближаться к ним не стоит.

Тем, кто сотрудничает с корпорациями, практически ничего не угрожает. Они находятся под их защитой. У каждого есть биометрический маячок, полностью контролирующий всю их жизнедеятельность.

С питанием тоже нет никаких проблем. Любой каприз в рамках установленного бюджета выполнялся незамедлительно роботами доставщиками, но не в критические погодные условия, как сейчас.

Жирдяй понимал, что его желание выпить сладкую колу неуместно.

На улице творится ад, и ни при каких условиях, даже если он будет умирать, никто не придет ему на помощь. Какая уж тут кола?

Он посмотрел в экран телевизора.

Переключив на канал с прогнозом погоды, он внимательно прислушался к диктору:

– Сегодня погода просто отвратительная, – произнес лысый мужик в красном костюме.

– Предположительно, еще несколько часов мы будем заперты в своих бункерах. Настоятельно всех предостерегаю от желания отправиться на вечерний променад. Повторяю, мы не сможем вас защитить! – мужик вальяжно расхаживал по студии, раздражая фоновым видом за своей спиной. Ласкающие прибрежные волны мягко поблескивали отражающимися солнечными лучами, а по песку бегали в тени нависающих пальм маленькие крабики. Лицемерие восьмидесятого уровня.