Палка нашлась очень быстро. Я нанёс по ковру три удара палкой, и у меня заболело плечо, наверное хватит. Я выброшу этот ковёр, мне его всё равно не выбить, слишком много пыли впиталось в эту мохнатую субстанцию, и я бы не сумел затащить его обратно в квартиру.

Люди забыли, что они рождены для подвигов, они погрязли в своих мелких делах. Такие люди, как я или Сопатовский, мы должны постоянно рождаться в каждом поколении и в каждом веке и служить маяком героизма, служить примером.

Я знаю, впереди множество борьбы и всяческих падений, но я не боюсь этого, я победил……я чемпион….

***

(рассказ)

Нас приглашают пройти, толпясь у двери, все проходят в зал и рассаживаются. Киваю знакомым лицам. Мы с Ольгой занимаем дальние места, мы знаем, что сейчас здесь будет скучно, но у нас есть цель. Кресла кажутся мне неудобными, но это от больной спины, позвонки Л 7 и Л 8.

Появляется мэр, проходит за стол заседаний, он круглый, но у него пластичные и стремительные движения, он похож на барина.

Начинает говорить приветствие. Он рад всех нас видеть, мы опора администрации, мы должны объединять наши усилия, в голосе ласка и доброта. Смотрю на часы мэра, моё внимание уже не может удерживаться на его речи, хотя пошла всего только третья минута. Часы довольно простецкие, фирма Картье, в районе 300 тысяч рублей. Я не сам определил часы, это мне говорит Ольга, и я ей верю, она повидала в жизни больше моего, и она наблюдательная.

Мэр уже передал слово своему помощнику. Слово помощника более сухое, в нём нет искренности и доброты мэра, этот человек устал и высох, как дерево, которое я видел в Карелии на болоте. К сожалению, это частая участь многих чиновников средней руки. Мне становится интересно всмотреться в лица людей, и я всматриваюсь, большинство из них постные и безжизненные, эти люди как и я не ждут ничего от здешнего ритуала, кроме его завершения, но несколько лиц оживотворены, я не могу знать, что их питает.

Мэр вызывает женщину, уже идёт 48 минута. Нам рассказывают, какие мероприятия запланировал город. Было бы прекрасно поучаствовать, но я всегда держусь от них подальше, я руковожу маленькой общественной организацией, она маленькая, но живая, мне кажется, что я должен умереть, чтобы участвовать в их мероприятиях, но я могу обманывать себя, многие не умерли и могут играть с администрацией и возможно эти люди лучше меня. Я представляю, как они смотрят на меня и искренно не понимают моего мировоззрения. Потом думаю о своих байдарках, когда мы будем их клеить. Я люблю свои байдарки, мысли о них питают меня, я могу хоть не надолго уйти из этого зала. Добрый дедушка в третьем ряду тянет руку, мэр просит его говорить, дедушка с трудом поднимается.

— Зачем вы встали? Иван Антонович, вы можете говорить сидя. В голосе мэра бездна доброты, можно утонуть в этой доброте.

— Вы меня знаете. Я руковожу организацией инвалидов пенсионеров.

— Да, и уже минимум 20 лет, — с явным восхищением подхватывает мэр, он улыбается, и все люди из его команды тоже улыбаются, будто мэр пошутил шутку, одна женщина даже смеётся, только сухое Карельское дерево не улыбается. Дедушка очень растроган, он говорит про своих подопечных, его просьба очень проста. У мэра есть шанс проявить заботу, он и сам верит в эту секунду, что он заботливый провидец, ему нравится, что мы тоже видим какой он прекрасный. Добрый дедушка прослезился. Я смотрю на Ольгу и по её лицу не понимаю, когда она собирается озвучить нашу цель. Скоро мэр свернёт собрание, и зачем мы тогда приходили?

Поднимаю руку, мэр не видит её, его красноречие заслонило мою руку, он ослеплён, но вот он заканчивает мысль, и моя рука проступает в его сознании.

— Да, говорите, — глава города блажен, он не ждёт никакой закарюки, сейчас я задам дежурный вопрос и он отыграет отеческую заботу.

— Общественная Организация «Сплав друзей», — я только начинаю, как подключается Ольга, я рассчитывал на это.

— Виктор Владимирович, в прошлом месяце вы встречались с Олегом Нестеровичем и обещали положительно решить вопрос по помещению на улице Ленина. По вашему совету после этого мы встретились с вашим заместителем, заместитель направил нас в комитет архитектуры, комитет архитектуры ответил, что вопрос не в его компетенции. Тогда кто может его решить, — всё это Ольга произносит очень быстро, кажется, что она уложилась в секунду или в две. По крайней мере, время сжалось, когда она говорила. У неё четкая дикция, ни одна буква не выпадает из её речи, как будто она говорит прямо в мозг слушающим.

Мэр взрывается и кричит на нас. Нужно пояснить, почему он взрывается. Взрыв вызван тем, что он был слишком не готов к такому вопросу, его психологическая матрица не была прошита на быстрый переход из одного состояния в другое. Действительно, месяц тому назад он прилюдно обещал Олегу Нестеровичу решить проблему с помещением. Олег Нестерович очень известный человек в городе и даже по России. Видимо мэр по легкомыслию сделал такое обещание. Когда вопрос утонул в бюрократии, Олег Нестерович узнав, что я приглашён на встречу мэра с общественными организациями, просил меня взять с собой Ольгу и попробовать прояснить дело.

Мэр не совладал с собой, все вопросы, какие возникали сегодня, они предсказуемы, это игра в доброго мэра и его друзей, и все соблюдают правила. Если бы мэр, например, встречался с избирателями, то он перепрошил себя по другому и был бы готов уклоняться от сложных вопросов. Но мы поступили подло. Он ведь так искренне играл в этом маленьком театре. А мы вернули его в реальность. Он заорал именно потому, что не хотел в неё возвращаться. Но это ещё не всё, видимо у него рефлекторная дуга орать, наверняка он орёт на свою команду. И ещё в прошлом он бандит, хотя знающие говорят, что он был всего-лишь на побегушках у серьёзных людей.

Мэр кричит и ругается 8 секунд и мгновенно успокаивается, осознав, что опростоволосился.

— Я разговаривал с Олегом Нестеровичем. Я собираюсь с ним снова встретится, я с ним буду решать этот вопрос. Зачем вы без него хотите что-то уладить? — говорит он, мирно восстанавливаясь.

— Конечно же, мы встретимся с Олегом Нестеровичем и всё уладим, — женщина из администрации поддерживает своего мэра.

Виктор Владимирович смотрит на свои часы. Тик тик. Половина восьмого, осталось всего четыре с половиной часа, и он сможет насладиться тем удивительным, ради чего пошёл во власть.

Всё. Это всё. Люди выходят из зала.

Я говорю со сдерживаемым восторгом, продевая руку в рукав куртки,

— Ты видела его реакцию. Я такого не ожидал.

Ольга не хочет поддержать мой восторг, она говорит просто,

— Пх.

Что означает: «Обычная реакция. Чему ты так удивляешься?»

Мы идём вдоль реки. Вокруг нас полу осень — полу зима. Температура воздуха +2, ветер юго-восточный 5 м/с.

— Наверное зря мы задали ему этот вопрос при всех. Надо было ловить его отдельно.

— Как же, поймаешь его. Нет, всё так и надо было. Зато теперь мы видели его настоящую реакцию.