- Такие же, как в Сибири! - задумчиво отвечал старый солдат.
- Но каким образом она пришла к тебе на помощь? - допрашивал Агриколь миссионера, все глубже и глубже погружавшегося в свои думы.
Только что Габриель хотел ответить, как в дверь тихонько постучали. Этот стук возродил опасения кузнеца, вылетевшие у него из головы при виде возвратившегося приемного брата.
- Агриколь, мне надо срочно поговорить с тобой, - сказал за дверьми тихий голос, в котором Агриколь узнал голос Горбуньи. Он отворил дверь.
Молодая девушка не вошла в комнату, а напротив - углубилась на несколько шагов назад в темный коридор и взволнованно заговорила:
- Бог с тобой, Агриколь: ведь уже с час как рассвело, а ты все еще не ушел... Какая неосторожность! Я стояла внизу на улице... До сих пор ничего подозрительного не заметно... но могут всякую минуту прийти арестовать тебя... умоляю тебя: поторопись... Иди скорей к госпоже де Кардовилль... нельзя терять ни минуты...
- Если бы не Габриель, я давно бы ушел. Но я не мог устоять против желания провести с ним несколько минут!
- Габриель здесь? - спросила с радостным изумлением Горбунья.
Мы уже упоминали, что она росла вместе с ним и Агриколем.
- Да, - отвечал кузнец, - он здесь со мной и с отцом уже целых полчаса.
- Как я буду рада повидать его! - сказала Горбунья. - Он, наверно, пришел тогда, когда я заходила к твоей матери спросить, не нужна ли помощь девушкам. Но они еще спят, бедняжки, так сильно, очевидно, утомились. Госпожа Франсуаза дала мне письмо твоему отцу... она только что его получила...
- Спасибо, голубушка!
- Ну, а теперь, раз ты побыл уже с Габриелем, не мешкай, уходи... Подумай, какой будет удар для твоего отца, если тебя арестуют в его присутствии...
- Ты права... нужно спешить... Я невольно забыл свои опасения в обществе отца и брата!
- Отправляйся скорее... Быть может, если госпожа де Кардовилль согласится тебе помочь, часа через два ты совершенно спокойно вернешься к своим!
- Верно. Я спущусь через несколько секунд.
- А я пойду покараулю внизу... и если что замечу, то мигом прибегу тебя предупредить. Только не мешкай...
- Будь спокойна!
Горбунья быстро сбежала с лестницы и пошла к воротам, чтобы посмотреть, что делается на улице, а Агриколь вернулся в свою комнату.
- Отец, вот вам письмо; матушка только что его получила, она просит вас его прочесть.
- Ну, так прочти за меня, сынок!
Агриколь прочел следующее:
"Милостивая государыня!
Я получил извещение, что вашему супругу поручено генералом Симоном весьма важное дело. Будьте любезны передайте ему, как только он приедет в Париж, что я прошу его без промедления явиться в мою контору в Шартре. Мне поручено передать ему _и_ только ему _лично_ важные для генерала Симона документы.
Дюрон, нотариус в Шартре".
Дагобер с изумлением посмотрел на сына и сказал:
- Но кто же мог предупредить этого господина о моем возвращении в Париж?
- А может быть, это тот самый нотариус, которому вы посылали бумаги и чей адрес вы потеряли?
- Нет, я хорошо помню, что его звали не Дюран... да и, кроме того, он нотариус в Париже, а не в Шартре... Но, с другой стороны, раз у него имеются важные бумаги, которые он должен вручить мне лично... - продолжал размышлять старый воин.
- ...то, конечно, вы должны, не теряя времени, к нему ехать, - сказал Агриколь, почти радуясь двухдневной разлуке с отцом, во время которой его собственное положение как-нибудь определится.
- Дельный совет, сынок!
- А это разве расстраивает ваши планы? - спросил Габриель.
- Немножко! Я рассчитывал этот денек провести с вами, детки... но что делать... долг прежде всего. Раз уж я из Сибири сюда добрался, так съездить из Парижа в Шартр - пустяки, когда речь идет о важных делах. Через двое суток я вернусь. Но все-таки это странно. Вот уж, черт меня возьми, не думал я, что мне придется покинуть вас сегодня же ради поездки в Шартр! К счастью, Роза и Бланш останутся у жены, и их ангел Габриель, как они его зовут, будет также с ними.
- К несчастью, это невозможно, - с грустью сказал миссионер. - Мое первое посещение матушки будет и последним: я должен сегодня же с вами проститься!
- Как проститься?! - разом воскликнули отец и сын.
- Увы, да!
- Ты снова отправляешься в миссию? - спросил Дагобер. - Но это немыслимо!
- Я ничего не могу на это ответить, - произнес, подавляя вздох, Габриель. - Но я не могу и не должен приходить в этот дом в течение некоторого времени.
- Вот что, голубчик, - начал с волнением солдат, - в твоем поведении чувствуется какое-то принуждение... как будто что-то тебя давит... Знаешь, я в людях толк знаю... Ну, вот этот господин, которого ты зовешь своим начальником и которого я видел в замке Кардовилль вскоре после кораблекрушения... ну, так, черт побери, мне его рожа не нравится... Мне досадно, что ты попал в команду такого капитана...
- В замке Кардовилль? - воскликнул с изумлением, пораженный совпадением имен, кузнец. - Так вас приютили после кораблекрушения в замке Кардовилль?
- Ну да! Чему ты удивляешься, сынок?
- Нет, так, батюшка. Что же, хозяева этого замка живут там?
- Нет. Когда я спросил о них у управляющего, желая их поблагодарить за оказанное нам гостеприимство, он ответил, что особа, которой принадлежит замок, живет в Париже...
"Какое странное стечение обстоятельств! - подумал Агриколь. - Что, если хозяйкой этого замка окажется именно Адриенна де Кардовилль?.."
Вспомнив при этом данное Горбунье обещание, он обратился к отцу и сказал:
- А теперь, батюшка, извини... но я должен был уже в восемь часов быть в мастерской...
- Хорошо, сынок!.. Ну, нечего делать, иди... Отложим нашу прогулку до моего возвращения из Шартра... Обними меня еще разок и беги!..
После замечания Дагобера о подавленном состоянии Габриеля он впал в задумчивость... Когда Агриколь подошел пожать ему руку и проститься, миссионер обратился к нему со словами, произнесенными серьезным, торжественным и решительным голосом, немало поразившим его слушателей:
- Дорогой брат... еще одно слово... Я пришел с тем, чтобы объявить вам, что на днях... быть может, очень скоро... я буду иметь нужду и в тебе... и в вас, отец, также... Надеюсь, вы позволите мне вас так звать? - прибавил Габриель, обращаясь к Дагоберу.
