© Павел Данилов, 2021

© Издательство «Перископ-Волга», 2021

Я замер от ужаса. До слуха донёсся треск веток и злобный вой. Волки?! На уроках учили отпугивать заклинанием злую собаку или, мы смеялись, не очень голодного медведя, но ничего не говорилось о том, как противостоять стае волков! Я судорожно огляделся, хотя знал: вокруг только ежовые деревья, каждая ветвь которых увешана ягодами и покрыта острыми шипами.

Я начал карабкаться. Иглы длиною в локоть торчали под всеми мыслимыми и немыслимыми углами даже из ствола. Одно неловкое движение – и будешь выглядеть так, словно тебя положили между двух дикобразов. Приходилось держаться за ветви, еле втискивая пальцы между шипов, и срубать ножом острые колючки на стволе. Отсечённые иглы летели в разные стороны, царапая руки и лицо. Ладони стали красными и липкими – ягодный сок смешался с кровью.

Сердце забилось чаще и громче, вторя глухому топоту мускулистых лап. Я боялся почувствовать, как волки вгрызаются мне в лодыжки и стаскивают на землю. Страх перед хищниками затмил страх высоты, но всё же я не смотрел вниз и взбирался выше и выше. Под ногой обломилась ветка, и я едва не сорвался. Испуганно вскрикнув, я в оцепенении застыл. Затем медленно опустил взгляд. На меня глядели десять пар жёлтых глаз, чёрные носы с жадностью втягивали воздух, из приоткрытых пастей капала слюна.

Я очистил толстую ветку от шипов и уселся верхом – волкам было меня не достать. С трудом переводя дыхание, я попытался успокоиться, но вместо этого в отчаянии заругался:

– Твари бесцветные! Идите оленей ловите! – я швырнул в них горсть ягод из лукошка, болтающегося на шее. Жаль, что не булыжники. – А ещё лучше сожрите Синего господина, который послал меня в этот проклятый лес!

Я сказал это вслух? Я испуганно посмотрел на фиолетовый браслет на левой руке, ожидая, что он безжалостно обожжёт мне руку, но ничего не произошло. Может, потому что рядом нет Ярких? И Белые жрецы, наши отцы и хранители, простили меня?

Волк, в которого попала моя растительная картечь, встрепенулся и рыкнул. Что же делать? Я несколько раз глубоко вдохнул, чтобы прояснить ум. Вместо этого закружилась голова – вернулся страх высоты. Чтобы унять тошноту, я уставился на ветки перед собой.

В школе мы почти не колдовали, но я всё-таки вспомнил мыслеобраз подходящего заклятия. Я сосредоточился на своём страхе и представил, как собираю его в комок, словно раскатанное тесто, которое нужно превратить в булку. Я выбрал самого неприглядного волка, поднял руку с браслетом, чтобы он и хищник были на одной линии, и произнёс:

– Сагитта тимор!

Светло-фиолетовый сгусток страха ударил в хищника. Волк испуганно заскулил и побежал прочь с поляны. Только хвост и мелькнул. Да и мне как будто стало легче. Прошло пять минут, и его морда показалась из-за деревьев. Осмотрев сородичей, которые по-прежнему никуда не собирались и никого не боялись, напуганный мною волк вернулся на пост. И встал в очередь за ужином из самого худого парня на свете.

Меня послал в лес за ежовыми ягодами Синий господин, зная, что мне придётся идти далеко вглубь леса и искать нетронутое дерево. Иглы отрастали за пару дней, а вот ягоды появлялись лишь раз в год. Дыхание снова участилось, теперь от злости. С нами, Фиолетовыми, обращаются хуже, чем со старыми вещами!

«С какой стати я должен делать то, что сказал чужой человек? Чем он отличается от меня, кроме цвета браслета?» – возмущался я после каждого тяжёлого задания. Мама шикала на меня, папа говорил, что у меня это подростковое и я образумлюсь. Только дед, которого ещё называли Фостером-древним, довольно улыбался щербатым ртом. Старшая сестра, словно музыкальная шкатулка, заучено повторяла слова школьных учителей: «Кастовая система вывела мир из Хаоса. Радужная сфера, главный артефакт Аркуса, даёт каждому человеку столько магических сил, сколько он заслужил по праву рождения».

– Дала бы поровну, – неизменно возражал я.

– Марк! – восклицала Анна. – Надеюсь, этого никогда не услышат Яркие.

Яркими называли всех, чей цвет располагался в радуге выше твоего. Для нас Яркими были все.

Поморосил и закончился противный ледяной дождь. Небольшая тучка словно специально прилетала, чтобы вымочить меня до нитки и быстро убраться восвояси. Я поднял голову и увидел, как небосвод расчертила широкая яркая радуга, напоминая всем людям, где их место. Фиолетовая полоса была самой нижней, ближе всех к земле. И именно широкий фиолетовый браслет, браслет самой низшей касты, уродовал моё левое запястье. Синяя полоса радуги вольготно лежала на фиолетовой, как на мягкой подстилке. И только нам, Фиолетовым, не на кого было опереться и некому было приказывать.

– Помогите! – крикнул я без особой надежды.

Час шёл за часом, ноги и спина затекли. Я торчал на ежовом дереве, как особо крупная «ягода», а внизу, словно это было их единственным делом, ждали «урожай» волки. Радуга и солнце пропали с неба, уступив место сумеркам. Весь мир погрузился в мрачную бесцветность. Мокрая одежда для холода – открытая дверь. Я начал стучать зубами. «Раз я не могу согреться сам, согрею волка», – мстительно подумал я и представил копьё, наконечник которого искрится от огня. Подняв руку с браслетом, я выкрикнул:

– Сцинтилла миссиле!

Завоняло палёной шерстью, загривок крупного волка задымился. Хищник с рычанием вскочил, напугав собратьев. Видимо, я выбрал самого умного волка. Вместо того чтобы выть и бестолково бегать по поляне, раздувая пламя, он начал кататься по земле, словно его одолела чесотка. Мокрая трава быстро сбила хилое пламя.

Браслет, или, как его ещё называли, обручье, сильно нагрелся, предупреждая, что я потратил слишком много сил из фиолетовой полосы Радужной сферы. Довольно-таки жадный артефакт, на мой взгляд. Бесцветные!.. Как же мало я мог сделать с помощью магии!

Почему волки выбрали меня? Не нашлось добычи полегче, или я выгляжу как хромой лось?

– Бесцветные вас забери! – снова заругался.

Я знал, что дома распереживалась мама, Анна пытается её успокоить, а папа стал молчаливее обычного. Я отогнал неприятные мысли. Меня никто, слава жрецам, ещё не съел. Даже в ночном лесу рядом со стаей волков мысль о собственной смерти казалась невероятной. Ведь мне только пятнадцать! Хотя смерть нередко забирала детей из низшей касты, и мне уже трижды приходилось бывать на похоронах. Совсем недавно Эд, парень с центральной улицы, упал с ежового дерева. Распорол всё тело и выколол глаз. Жестокая судьба даже для Фиолетового. После этого случая управляющий Рэй должен был запретить Синим давать нам такие задания! Но нет, я посреди леса сижу на ежовом дереве, а на соседней ветке висит наполовину набранное лукошко.

Я представил, как волки жадно рвут меня на куски, обгладывают и разгрызают кости. Так и хоронить нечего будет! Чтобы немного отвлечься, я крепче сжал верный нож – Цертус, подаренный дедом на день рождения. Тёплая белая рукоять, выточенная из грудной кости древнего зверя, придавала уверенности. На ней окружённый замысловатыми рунами сиял крошечный изумруд. Дед заговорщицки прошептал, что душа зверя по-прежнему живёт в артефакте, и мы подружимся с Цертусом, раз у нас глаза одного цвета.

Нож был волшебным, и я им гордился. Он не тупился и не ранил хозяина, его нельзя было потерять. Если ты его обронил, то обязательно потом натыкался на него в самых неожиданных местах. Правда, нож такого отношения не любил. И чем чаще ты его будешь терять, тем дольше потом не сможешь найти. Но самым главным волшебным свойством ножа было то, что его никто не мог забрать. Цертус можно подарить лишь добровольно. Даже если Синий прикажет отдать артефакт, то через какое-то время нож у него потеряется, а я его найду.