Все в зале на меня оборачиваются. Но я даже не думаю быть тише. Мне нужно куда-то выпустить свою агрессию.

Злюсь на девочку, которая в принципе и ни в чем не виновата. Подумаешь, не первый я у нее. У меня тоже столько баб было, что не пересчитать.

Нет, не удается себя убедить. Кишки скручивает от беспомощности. Что я ничего уже не могу сделать.

Девственниц у меня никогда не было. Честно, не очень то и хотелось. На хер мне этот гемор.

Но только не с Ксю.

Хотелось бы быть у малышки первым. Первым поцеловать, трахать, лизать.

Тоже никогда этого девчонкам не делал. А ей хочу.

Ну вот хоть в чем то она у меня будет первой. А вот я у нее уже стать не могу. И от этого больно внутри, дерёт, хочется разодрать на себе кожу. Снять к хуям, чтобы не было так больно.

— Эй, друг, ты в порядке? — перестаю бить грушу. Даже не надел перчатки. Костяшки сбиты и кровоточат. Но этот хоть как то даёт прочувствовать боль.

— Че? — Вытираю полотенце вспотевшее тело. Смотрю на Глеба.

— Что с тобой в последнее время? Не до трах? — ржёт друг, за что получает полотенцем по башке.

— Заткнись — плетусь в душ.

Да, секса у меня уже неделю нет. С того раза как Ксю выставила меня из квартиры. Только честно, другую мне совершенно не хотелось. Не после того, как попробовал малышку.

Например, вчера были в баре. Пытался напиться и не думать об одной взбалмошной девчонки. Из-за того, что дома не ночует.

Понимаю, что возможно она у брата. Только мы с ним не созваниваемся. Вернее он звонит, но я не беру трубки и не отвечаю на смс.

После секса с его младшей сестрой. Чувствую себя предателем и подонком. Мы договаривались, что бывшие и родня — табу. Вот только я нарушил правила. И честно, ни капли ни жалею. Но другу на глаза попадаться не хочется.

Я знаю, что рано или поздно нам придется поговорить.

Я предпочитаю Поздно.

Мне нужно решить вопрос с Ксюшей. Я не хочу с ней расставаться. По сути, мы и не встречаемся. Но я готов это исправить. Только зная ее, она скорей всего пошлет меня на хуй. Особенно после то, что я ей наговорил.

Просто нужно поговорить и спросить про ее первый раз. Хорошо ли ей с ним было, любила ли его. Как он в постели?

Чёрт! Ну вот, блять, зачем опять я об этом вспомнил. Но понимаю, что пока не выясню, не успокоюсь.

Со всей силы луплю по шкафчику в раздевалки.

— Не, ну у тебя реальный не до трах. Зал тебе не помогает. Возьми одну из цыпочек, что на тебя слюни пускали. Или можем повеселиться втроём. Как в старые добрые, — ухмыляется Глеб. Я рычу от досады.

Ни кто мне на хрен не нужен и особенно тройничек. Это было прикольно когда-то делить девку с другом. Но после секса с Ксю я понял, что лучше не может быть ни с кем. Мне нужно, что-то решить.

И поскорее спустить пар. Иначе я так и буду набрасываться на вещи. А может в следующий раз и на людей.

Улыбаюсь, когда на телефон приходит смс.

То что нужно.

​​​​​Именно то, что доктор прописал.

Глава 13

Ксюша

Разбираю вещи, когда слышу звонок телефона.

Я только недавно приехала из дома родителей. Чтобы хоть как то освежиться и не видеть Савельева каждый день. В универе не сталкивались, его практически там и не было. Что было мне на руку.

Проветрила голову. Пила таблетки от депрессии. Которые мне прописывали ещё в 14 лет. Сейчас они пригодились как нельзя кстати. Нервы начали сдавать. После секса с Савельевым крыша поехала основательно. Почти так же, как и четыре года назад.

К доктору идти не хотелось. Поэтому пила по старому рецепту. Но нужно обновить. Эти ни так сильно берут. Телефон не прекращает трезвонить. Смотрю на дисплей.

Братик.

Давно с ним не виделись и не созванивалась. Не знаю почему, но мне проще было отгородиться ото всех.

— Алло

— Привет — с облегчением вздыхает брат. — Ты почему практически не звонишь и не пишешь. Что происходит?

— Ничего все хорошо, — стараюсь врать убедительно. — Ничего же не случилось?

— Ну, почти. В универ выбраться не мог. Колики ни как не оставляют дочку в покои. Кира не спит, Рита плачет. Приходится быть с семьёй. И ты перестала приходить.

— Так бы и сказал, что с Ритой нужно посидеть — Смеюсь.

Только не чувствию никакого веселье. Это таблетки так влияют. Нужно прекращать их принимать и сходить все таки к врачу.

— Не без этого. И ещё у меня к тебе просьба- колеблется, брат. Понимаю, что мне это не понравится.

— Какая? — Тяжело вздыхаю.

— Проведай Никитоса. Трубки не берет, не пишет. Он никогда так не поступал. Боюсь, у него проблемы. Может снова, принимает что — то — поникает брат.

— Он раньше принимал? — в моем голосе столько удивление. Я никогда бы не подумала такого о нем.

— Только не говори ему, что я сказал. И вообще тему не поднимай. Сходи, посмотри, пожалуйста — умоляет брат.

Не могу ему отказать.

Честно. Нет никакого желание снова его видеть. Не просто так я слиняла от сюда. Но деваться некуда.

Зачем-то смотрю на себя в зеркало.

Выгляжу не плохо, немножко схуднула. Но это ни как не портит меня.

Когда уже стою у двери Савельева, понимаю, что я вышла в одной футболки брата с эмблемой универа. Она большая, мне доходит почти до колен. Как то стащила у Кирилла, теперь таскаю иногда.

Нужно было переодеться, но сейчас не до этого. Проверю и уйду.

Набираю больше воздуха в лёгкие и стучу. Слышу за дверью приближающиеся шаги. Когда он открывает, я застываю на пороге.

Смотря на парня в шоке.

Он выглядит ни так, как я помню в последнюю встречу. У него бровь рассечённая, на щеке царапина. И губах разбита. Глаза медленно опускаются на мощную грудь с идеальным торсом и кубиками.

Так как он без футболки. Рассматриваю рёбра, на которых видны синяки. На руках, что сжаты в кулак, сбиты костяшки. Поднимаюсь снова к лицу. Прихожу в ужас.

Я однажды уже видела почти такую же картинку. Лет пять назад.

— Ты снов дрался? — На скулах играют желваки. Он может ничего не объяснять, я и так это знаю. И за это мне так хочется съездить по травмированному лицу.

— Неважно — без эмоционально произносит этот засранец, небрежно пожимает плечами.

— Можешь и не говорить. По тебе видно. — Прохожу мимо него в квартиру.

Разворачиваюсь, так как он продолжает стоять возле двери, подпирая косяк. Хотя дверь закрыл.

— Что ты хотела? — шипит парень, осматривая меня с ног до головы.

Его глаза загораются знакомым мне блеском. Становятся чернея.

Я знаю о чем он думает. И от этого трусики вмиг намокают. Ненавижу свою реакцию на него. Всегда ненавидела. К сожалению моё тело меня предает. Я без сильна перед его сексуальностью.

Неважно как я это ненавижу. Но секс не поможет, только всё усложнит.

— Где аптечка? — Отвариваюсь от парня.

Хочу уже идти на кухню. Когда меня за руку хватают горячие пальца Савельева. Резко разворачивает к себе. Прижимает плотнее к своему телу.

Да он горячий. И в прямом и переносном смысле этого слово.

У него всегда такая температура тела. Практически не мёрзнет.

— Зачем тебе это? — шепчет на ушко. Слегла, прикусывая мочку. От чего мои ноги подкашиваются. Но крепкие руки не дают мне упасть.

— Что именно? — Поднимаю на него глаза.

Что же он творит со мной?

— Заботится обо мне? — Проходит щетиной по шее. Вызывая мурашки во всем теле. Стараюсь взять себя в руку и отступить. И он мне это позволяет, но все же оставляет одну руку на талии.

— Брат просил проверить. Он беспокоиться, — шепчу, прочищая горло. — Так где аптечка?

— Она мне не нужна. Есть только одно, что поможет мне излечиться быстрее, — хрипит Савельев.

Нетрудно догадаться, о чем он говорит. Но строю из себя дурочку.

— И что же это? — скрещиваю ноги из-за рыка парня. Трусики насквозь мокрые. Внутри все пульсирует. Соски болезненно ноют, упираются в майку, под которой нет лифчика.

Никита осматривает моё натянутое от возбуждения тело. Облизывается, жадно порыкивая, как настоящий зверь. И это ужасно, что это так меня возбуждает.