— Слушай, друг, — сказал я, заглянув в глаза горца. — Как ты думаешь, может ли твое стадо задержать человека, который хочет выйти из города, на четверть часа?

Разумеется я сказал не "четверть часа", а использовал очередной эвфемизм про закипание воды в определенного вида посуде.

Горец внимательно посмотрел на меня. Его взгляд пробежался по моей одежде. По камзолу с завязанными рукавами. По штанам. И задержался на сапогах со шпорами и рукояти меча. Только сейчас он словно бы понял, с кем говорит.

— Я тебе не друг, — ответил он.

— Я дам тебе дукат, — сказал я. И полез за пазуху за кошельком. Ловко выудил оттуда монетку, и отработанным движением бросил её в горца. Между нами было шага три, я мог бы и так подойти отдать. Но Магн привык швырять деньги слугам.

Горец ловко поймал монетку, сжал её в кулаке. И сказал.

— Два.

Это, конечно грабеж, но золото все равно не мое, а Магна. Я только что быстрым шагом преодолел километра полтора по жаре, в высоких и не очень удобных для пеших прогулок сапогах, таща вес примерно с пятилитровую баклажку воды. Хотелось пить, есть, прилечь и главное, чтобы перестало все болеть. И мне надо было, чтобы от меня хотя бы отвязался дядя. Кроме того, мне постоянно мерещился стук копыт — я подспудно ожидал, что меня вот-вот хватятся и отправят погоню. Возможно, я находился в состоянии близком к отчаянию. Я выудил из кошеля вторую золотую монету, и бросил горцу. Кошель я тут же сунул за пазуху, как бы давая понять, что это окончательная цена. Горец небрежно поймал дукат и тут же бросил назад. Я поймал золотой не менее ловко. Чисто машинально, правой рукой, которой я обычно полирую меч. Не только в этом смысле — просто она постоянно на рукояти. Магна так учили. Он как самурай, всегда готов выхватить клинок. Из-за этого движения мой камзол упал, предательски звякнув золотом в рукавах.

— Я сказал два четверть часа, — пояснил горец, видя моё недоумение. Это меня разозлило. Я все равно уже достал монету. Поэтому я бросил её обратно.

— Тогда купи собаке еды, — сказал я. Серьезно, чего он ломается.

— Я могу купить своей собаке еды и без твоих денег! — злобно выкрикнул горец, и швырнул дукат мне в грудь. Я снова поймал монету, даже удивившись своей ловкости. Магн за собой тоже такого не замечал. Но удивление было где-то на заднем плане. Я вдруг разозлился. Чувствуя, как лицо как будто горит, я небрежно щелкнул пальцами, отправив дукат обратно в полет к горцу по высокой дуге.

— Тогда… Купи.. — от злости я соображал плохо. Магн подсказывал “новую рожу”, “нормальную одежду”, хорошую жену а не козу”. Но это было как-то чересчур.

Монетку перехватил в воздухе подошедший к нам старший из горцев. Который со шрамом. Он секунду разглядывал её. Потом прикусил. Верный способ проверки — золото мягкий металл и легко поддается зубам. А потом спрятал монету и сказал:

— Я Лардо. И я возьму твой дукат, чтобы узнать твоё имя.

Ну ни хрена у вас расценки. Я глянул в сторону шума. Из ворот, задом выезжала телега. И я, совершенно точно услышал вопли дяди Эмилия. Интересно, как он смог заставить волов пятиться? И как мне теперь надеяться на коз?

— Магн. Магн Итвис, — ответил я. С кряхтением, по-стариковски, поднял с земли свой камзол с золотом. Развернулся и зашагал прочь, превозмогая боль и усталость. И опять, врожденное воспитание заставило обернуться и сказать:

— Мне надо торопиться!

Ну надо же хоть "до свидания" сказать, а то неприятное чувство на душе.

Успел сказать раньше, чем гонор Магна включился. Вообще общаться с людьми ниже себя это настоящее искусство. Надо держать лицо и положение. Никакого панибратства. И этому Магну буквально учили с раннего детва. Поэтому меня так и корежит, когда я просто пытаюсь быть вежливым.

Я успел сделать не больше полусотни мучительных шагов, прежде чем за моей спиной тихий ропот и отдельные выкрики возниц вдруг сменились на дикие крики и громкие вопли людей и животных. Я обернулся и обнаружил настоящее побоище. Такое ощущение, что горцы повели своих коз в бой, словно те были обученными рыцарями. К тому же, кажется, к ним присоединились еще пара стад, которые я не заметил. Козы с разбегу таранили телеги, заставляя дерево грохотать, бодали быков, заставляя тех мычать, и врезались в людей, заставляя их орать. Серая масса отар запрудила дорогу, в разные стороны разбегались люди. Купеческие телеги встали, возницы на них вскочили на ноги на козлах и орали, то и дело хлестали кнутами по особо наглым козам. Горцы, стоя поодаль, грозно окликали их, угрожающе замахиваясь своими посохами. Но бородатые рожи были слишком уж довольные. И, разумеется, всем уже не было дела, до того, что подпертая козами телега в ворота встала намертво.

Я тоже улыбнулся. Сил как будто прибавилось. Я развернулся и бодро зашагал дальше. Дорога в этом месте раздваивалась. Древняя, каменная, шла дальше, к Холму Синего Камня. А натоптанная тропа с едва заметной колеёй, уходила налево, к казармам наемников. Я в последний раз обшарил глазами склон холма, но так и не увидел Лучано. Я вздохнул и свернул с дороги к казармам. Увы, но бродить одному, а тем более пешком, мне не по статусу.

К тому же, у меня есть пара вопросов к наемникам, которые сопровождали меня позавчера. Хочу спросить, как так получилось, что у меня все болит, а Магн вообще умер?

Глава 6. Фредерик и его люди

Есть разные способы выглядеть глупо. Можно надеть что-то не то, куда-то не туда. Например, взять кучу денег в пакетик и отправиться бродить по опасному району подсвечивая себе дорогу дорогим телефоном. Едва я подошел поближе к казармам, то я почувствовал себя именно так. Прям как чел из последнего примера.

На меня угрюмо пялились колоритные личности с лицами злодеев из сериалов, пока я шел прямо, гордо задрав подбородок. Забавно, но тут рефлексы Магна пришлись кстати — рожа кирпичом, спина прямая, шаг печатаю по пыли, аж шпоры звенят. Как будто я тут и должен быть. Работники ножа и алебарды косились на меня, но не пытались подойти и спросить, с какого я района.

Дорога плавно превратилась в улочку небольшого палаточного городка. Я ненадолго задержался у красивой голубой палатки, в которой маркитантка принимала клиентов. Девушка пользовалась спросом — у палатки стояла небольшая очередь. Ветер то и дело откидывал полог палатки, демонстрируя миру процесс удовлетворения простых солдатских потребностей. В очереди ободряюще гоготали и давали советы, теребя эфесы мечей. Во всех смыслах. Я пошел дальше. Надо сказать, что несмотря на наличие у каждого встречного разнообразного оружия, включая даже двух дородных теток с корзинами белья, обстановка была, в общем, доброжелательно-вежливой. В Старом городе шумнее было. Я бы уже наверняка минимум пару скандалов с драками заметил.

До казарм, где кватировались всадники, я добрался без потерь, если не считать пол-литра пота вытопленного из меня солнцем и нервами. Сами казармы были квадратным в плане зданием, посередине небольшой плац. Я прошел сквозь распахнутые ворота, протиснулся мимо цокающих на брусчатке лошадей. Остановился рядом с пажом, который за ними смотрел, и спросил его:

— Где мне найти сеньора Фредерика?

Фредерик это командир наемников. Именно он и его люди сопровождали Магна в столь неудачной для него поездке.

Паж вежливо поклонился, даже шляпу снял. Но отвечать не торопился. Он внимательно осматривал мой наряд, его взгляд остановился на рукавах наброшенного на моё плечо камзола, золоте на рукояти моего меча, моих сапогах… Смотрел он так, как будто это все уже не вполне моё... Когда пауза стало совсем уж неприличной, его окликнули из окна:

— Что там у тебя, Мышь?

— Тут спрашивают сеньора Фредерика! — тут же откликнулся паж, не сводя взгляда с моих сапогов. Да, они очень клевые, рад что ты заметил.

— Кто? — тут же насторожился спрашивающий. В окно высунулась хмурая рожа с косматыми седыми бакенбардами и приметной лысиной. Лысина была покрыта сеткой шрамов так густо, что местами напоминала сшитый вручную (и не очень умело) футбольный мяч. Я приветственно махнул обладателю лысины рукой. Он был одним из людей Фредерика. Магн его узнал, но не помнил его имени. Хотя, наемники всегда называли друг друга кличками. Этот, кажется, Карман. Не в том смысле, в каком мы вкладываем в это слово — карманов тут не было, как я уже говорил. А в смысле потайного места. Например, тайника в одежде. Или того, что в моем мире известно как "воровской карман". Наемники любили всякие клички с двойным дном. Карман тоже меня узнал.