Раньше-то он, простой молодой человек с улицы и сама беспечность, сильно обращал внимание на внешнюю представительность в девушках, кого он видел такими, какими они представлялись и хотели вот такими, какими ты из видишь в мечтах быть. А вот теперь, когда в твоей голове всего столько накручено и внушено Константином, как оказывается большим мастером и специалистом по нейронной психологии, кто за раз тебя мысленно хоть под кого переформатирует, он сильно опасается того, что он только примет во внимание внешние данные встреченных девушек, а так-то в основном будет их мыслительную деятельность считывать, по своему, а если верней, по внушённому ему Константином опыту зная, что в голове даже самой обычной девушки столько всего наложено без какого-либо порядка, что не приведи господь этот мир хаоса в порядок, как бы сказал тот киллер, чьи основы мироздания заложил в Илью Константин путём нейролингвистической обработки сознания.
– Мол, я ставлю эту в тебе установку для дела. А как только всё как надо сложится и выйдет, то я по щелчку пальцев, плюс тотемное слово, и ты опять будешь самим собой, без всех этих бзиков чужого мировоззрения и взгляда на вещи недавно совсем убиенного киллера Буцефала. Ну а что это за конь был такой, то лучше не знать и не спрашивать. – Вот так умело и ловко приводил в готовность Илью Константин, собираясь на это совсем новое дело, которое к ним поступило по всё тем же закрытым каналам связи – через отправку корреспонденции курьером.
И как буквально скоро выясняется, то если ты вступил на чужой путь, хотя бы в качестве ознакомления, то тебе он не только не покажется не привлекательным почти что сразу, а он такой и есть, местами заковырист и сложный, и что главное, то не совсем понятный. – Что спрашивается, заставляет человека выбирать для себя вот такие пути и дороги? – задаётся этим вопросом Илья спустя некоторое время, которое ознаменовалось тем, что он вступил не в самое подходящее для вступления туда ногой место, в результате чего он чуть не споткнулся и ему в нос ударил резко неприятный запах, вызванный тем, что Илья растормошил чей-то выход жизнедеятельности, которым человек делится с окружающим миром где-нибудь на задворках жизни.
– Чаще всего предопределённость его жизненного пути, ещё называемой нуждой. – Даёт свой ответ на этот вопрос Ильи Константин, остановившись на безопасном от Ильи расстоянии, пока он свои ботинки, хорошо, что без шнурков, обтирает об какую-то не менее чистую, но с другим резким посылом в мир тряпку, валяющуюся здесь без видимых для её здесь появления причин и объяснений. – А между тем, путь и дорога не совсем одно и тоже. Хотя они и заключают в себя схожие смысловые намерения. – Делает добавление Константин. – Вот твой путь на эту дорогу лежит через вступление в говно, тогда как мой путь определён в качестве наблюдателя и стороннего свидетеля. – Сказал, как катком проехался по Илье Константин и, не давая ему возможность возразить: «Не я выбирал этот путь, а от такой случайности никто не застрахован», («Но только не я», – так бы, наверное, ответил Константин), выдвигается дальше, по направлению вдалеке пробивающейся через углы строений зданий набережной. Где эта впереди лежащая дорога, в себя включающая свои пути для каждого идущего по этой дороге человека, – для кого-то это будет скользкая путь-дорожка, для кого-то извилистый путь, ну а для кого и самый зловещий вариант: кровавый путь, – много чего неизведанного и потаённого предполагала и несла.
И со всем этим предстояло сейчас познакомиться в первую очередь Илье, выступившим зачинщиком этой экскурсии по подворотням жизни, как будто он не знает, что там как правило ждёт заплутавшего сперва в себе человека, которого и приводят в итоге сюда его заблудшие мысли, и тогда спрашивается: Какого тогда так нервничать и корить в своих авантюрных желаниях Константина, кто всего лишь выступает проводником этих твоих потребностей пощекотать себе нервы?
И не прошли они одно грязно-серое здание, которыми по сторонам ограждён этот путь жизненных задворок, хотя всё же и как раз прошли, как сразу за ним, в глубине проулка, который перерезает этот путь пути Ильи и Константина, заводя собой в задний двор рядом стоящих зданий, как вот оно(!), первый характерный для местного ореола обстоятельности распределения жизненных благ излом жизни. А именно противостояние и противоборство двух разных точек зрений на нечто такое, что эти представители различных жизненных позиций не поделили между собой.
А так как в этих местах и местностях, всё больше безлюдных, действует только один закон – право сильного, то этим правоприменением и пытались воспользоваться обе стороны сразу же назревшего при их встрече конфликта. Где каждая сторона, будучи более чем уверена в своей правоте, которая зиждилась на подкреплении и наполнении себя храброй водой, при равном количественном соотношении сил, – двое на двое, – принялась нахрапом отстаивать свою позицию на тех падл, которые всем жить мешают своими мерзкими рожами и хлебалами, которыми они слишком много распространяются и на себя берут. И вот значит, чтобы этим хлебалам напротив (а в этом вопросе у этих сторон конфликта, было полное единодушие, на чём они и столкнулись) не стало слишком тяжко за то, что они на себя слишком много берут, их собралась разгрузить по полной противоположная сторона, которая в свою очередь по заверению той стороны, которую она собиралась разгрузить, страдает тем же самым, но в запредельно большей степени.
Ну и чтобы они всё это поняли, что, конечно, маловероятно, этим падлам и хмырям напротив предлагалось показать нечто такое, от восприятия которого всё в этой напротив, зрительской массе подвинется и на них хоть не так будет смотреть прискорбно (так-то они неисправимы по жизни). И более убедительная сторона этого спора ради истины, в итоге наплюёт на оставшегося лежать на земле и там из луж прихлёбывать противника, падшего в самую свою низость и соответствие всему тому, что они есть, под силой их аргументов, и на этом конфликт будет исчерпан.
А пока что процесс поиска истины только зарождается через прощупывание противника с помощью каверзного и интригующего сознание слова. Где противостоящие друг другу и своей жизненной позиции стороны, через вопросы друг к другу пытаются распознать слабые и сильные стороны противника.
– Да вы знаете, с кем связались?! – с вот таким вопросом, само собой заданным яростно и риторическим тоном, подступается к своему противнику делегировавший на себя, в себя и не в себя тоже, полномочия выразителя общего мнения своей дружеской компании (что тут поделать, раз напарник лыка не вяжет), построенной на собутыльничьих началах, высокомерный в плане роста тип, с отбитым, уже в плане мысленной деятельности, напрочь лицом.
И хотя этот вопрос, как основной и главный со стороны незнакомой стороны, как правило, встреченной тобой в неожиданных для себя местах, перепутьях жизненных пути, несущий в себе верный посыл знакомства между собой незнакомых людей, но всегда отчего-то трактующийся не только иначе, а прямо противоположно, предполагал всё, что выше было озвучено – информационно-справочное сопровождение ознакомления задающейся этим вопросом стороны, он отчего-то был воспринят иначе. Без должного усердия в плане вежливости и демонстрации в себе воспитанности.
А та сторона этой запланированной случаем и всем сегодняшним бесшабашным поведением встречи, к которой обратились с этим вопросом, прямо с какой-то насмешкой посмотрела на этого лба Аспекта (как вскоре, со стороны его не вяжущего лыка товарища выяснится, хотя он ко всем так обращался, твердя безустанно, что ты не тот аспект в его жизни, с которым он обязан считаться), решившегося представиться вот так запросто и без особых изысков, как у них на селе принято, да и всем своим видом показала, что это будет лишним. Они знают, что ты на этом свете есть. И судя по их язвительной иронии, стоящей прямо навыкат в их зенках, то Аспект не тот аспект, с которым стоит считаться. Они такие как он жизненные аспекты на одном месте крутили, эквилибристы чёртовы. О чём они так и заявляют:
