Словом, все было в этом отдыхе идеально. И только одна мысль не давала Константину покоя.

Те слова, что сказал Иван Валерьевич.

Неужели это так?

«Любит она тебя, Константин»

А как же другое, сказанное Аней?

«Влюбляться в тебя не планирую и замуж за тебя не собираюсь»

Где правда? Кто соврал? Или никто не врал, и просто все… поменялось? И Аня в него действительно… влюбилась?

От этой мысли холодило в груди. И тут же делалось горячо. А самое главное — не мог понять, что сам чувствует. Вся ясность и простота в предыдущих отношениях с девушками не подготовили Константина к тому сумбуру, что наполнял его мысли сейчас. Но одно он осознал точно.

Ему надо узнать правду. По Ане ничего непонятно. Глаза ее так же безмятежны днем, веселы вечером, затянуты пеленой страсти ночью. Кажется, что в ней ничего не изменилось. Или изменилось, а он не заметил. И теперь есть единственный способ узнать правду. Аня ему эту правду сама скажет.

— Девушка, вы любите животных? — спросил он негромко, наклонившись к ее уху.

— Люблю, — отозвалась Аня, по-прежнему не поднимая головы с его плеча.

— Возьмите меня к себе, я такая скотина.

После паузы Аня расхохоталась, подняла голову с его плеча и одарила крепким поцелуем в губы.

— Не наговаривай на себя. Совсем не скотина, а милый плюшевый зайчик.

Аттестация зайчиком Косте не понравилась. Увидишь, Анечка, какой я зайчик. Саблезубый. А вслух сказал:

— Я про животных не просто так спросил. Поедем сегодня в Лоро-парк?

— Этот где попугаи? — восхитилась Аня.

— И не только они, — согласился Костя.

— Поехали! — тут же обрадовалась Аня. — Поехали смотреть не только попугаев. Туда можно со своим зайцем?

— Можно. Только следи за ним лучше, — он коротко обнял ее и взял за руку. — Поехали.

Утомленная поездкой в парк и впечатлениями Аня устроилась на небольшой отдых. А Костя, дождавшись, когда девушка погрузится в легкую дрему, тихонько слинял из номера. На подготовительные меры по реализации коварного плана ушло всего полчаса. Пара вопросов, несколько купюр — и вот уже в руках у Константина оказался ключ. Обыкновенный, железный. Ключ этот открывал кованую дверь, что перекрывала естественную каменную арку в скале — одной из числа многих, что закрывали тихую уютную бухточку в десяти минутах пешком. Эта бухточка находилась на территории, принадлежащей отелю, и использовалась постояльцами для всевозможных приватных мероприятий. У Константина как раз намечалось очень приватное мероприятие на эту ночь — предпоследнюю для них с Аней на Канарах. Скоро уже возвращаться в Питер, а Костя еще не получил ответ на очень важный вопрос. Сегодня как раз пришло время ответов.

— Костя, ты меня разыгрываешь! — Аня упиралась только на словах, но сама послушно шла следом по крутой тропинке, увлекаемая его рукой.

— Конечно, разыгрываю, — согласился он, внимательно глядя под ноги. Солнце давно село, и на небе полновластно царствовала луна. Это лучше, чем ничего, но все равно надо быть аккуратным при ходьбе по камням.

- Костя! — Аня все-таки уперлась и остановилась.

— Больше тридцати лет Костя, — он тоже остановился. Запрокинул голову. — Смотри, какая луна.

Аня последовала его примеру, подняла взгляд к небу. Ответа на свой вопрос она там не обнаружила.

— При чем тут луна?

— Каждая порядочная девушка должна хоть раз в своей жизни искупаться нагишом в море в полнолуние, — назидательно ответил Константин.

После паузы Аня рассмеялась.

— А ты в какой роли в данном раскладе? В роли почтенной дуэньи?

— Я на страже твоей порядочности, точно. Пошли, — он потянул ее за руку. — Мы почти на месте.

— Нет, я категорически не верю, что ты это всерьез! — Аня с все возрастающим изумлением наблюдала за приготовлениями Кости.

Расстелен плед, на него поставлена выданная ему в отеле корзина для пикника, открыта на предмет «подышать» бутылка красного риоховского.

— Что тебя удивляет? У нас пикник, — пожал плечами Константин.

— Угу. В двенадцать ночи.

— Днем бы ты отказалась купаться нагишом.

— Я и сейчас не буду!

— Да ладно? — Костя в одно движение стянул футболку и бросил на край пледа. Запрещенный прием, но иначе никак. Сложил руки на груди, позволяя Анечке собой полюбоваться. И начал планомерно давить. — Ты трусишка, что ли, младший лейтенант Шевцова?

— За такие слова можно и в ухо схлопотать, рядовой Драгин, — сухо процедила Аня. Кажется, удар достиг цели.

Костя еще раз пожал плечами. И без предупреждения стянул шорты. Белья под ними не было — к чему нам лишние сущности? Не дав Ане времени на размышление, развернулся и быстро зашагал к кромке моря.

— Хочешь дать в ухо — сначала догони!

Решалась младший лейтенант Шевцова долго — Константин успел не спеша зайти по грудь, когда его сзади обхватили руки, а в шею уткнулись мокрые губы.

— Ты чокнутый, ты в курсе? — зашептала Аня. — Не верю, что поддалась на эту авантюру!

Он резко, насколько позволяла вода, развернулся и прижал Анечку к себе. И чуть не рассмеялся от удовольствия. Девушка была абсолютно и прекрасно нагой. Первый пункт плана исполнен, можно взять небольшой перерыв.

Костя лег спиной на воду, и Аня последовала его примеру. Она время от времени лениво двигали руками и ногами и молча смотрели небо. С неба на них смотрела луна.

— Это и правда совершенно удивительно… — тихий-тихий Анин голос прозвучал чуть громче едва слышного плеска волн. — Оно того стоило. Спасибо тебе, Кость.

А вот благодарность мы будем исчислять иначе, и не словами. Константин перевернулся, потянул Аню на себя. И утянул их обоих на глубину поцелуя.

Было что-то совершенно необыкновенное в этом поцелуе. В темноте вокруг, в серебристых рыбках лунного света, прыгающих на поверхности обсидиановой воды, в полной обнаженности двух тел, ласкаемых теплой соленой водой. И он, и она словно растворялись — в воде, в поцелуе, друг в друге. Ее руки обнимали крепко его за шею, а ноги плотно обвивали его бедра. Он плотнее зарывался — пальцами ног в крупный песок дна, пальцами рук — в копну мокрых тяжелых волос на ее затылке. Их губы, языки, пальцы, руки, те участки тела, что соприкасались — вели между собой древний и простой разговор.

— Мы же не будем этим заниматься здесь, в воде? — Костя с трудом заставил себя прерваться. И сейчас его чуть подрагивающий палец скользил по девичьей щеке.

— Здесь нет стенки, о которую можно опереться, — с лёгким смешком ответила Аня. Голос ее слегка прерывался, а грудь то выглядывала, то пряталась в воду. Как же это красиво, черт побери!

— Тогда выбираемся на берег? — он снова прижал ее к себе. Какую-то магию творила с ними луна, темнота и вода. И Костя — Костя, который все это придумал — сам попал под действие это магии. И просто не мог теперь отпустить эту нагую наяду от себя дальше, чем на расстояние вытянутой руки, и дольше, чем на одну минуту. Она вдруг стала частью его, неотделимой, необходимой.

— Пошли! — она легко оттолкнулась от его груди и поплыла к берегу. А потом встала и пошла. Так, наверное, выглядела выходящая из морской пены Афродита. Ладно, к черту мифологию. У нас тут не богиня, а земная и чертовски красивая женщина, которую Костя чертовски и почти до боли хочет.

Они пили сладкое вино солеными от морской воды губами. А на закуску — любовались друг другом. Она не могла наглядеться, как черными струйками стекает по мощной мужской груди мокрая густая растительность и как длинные пальцы неосознанно и медленно поглаживают ножку бокала. Он не мог отвести взгляда от съежившихся сосков, казавших в обманчивом лунном свете очень темными, и от крутого изгиба слегка подрагивающих бедер. Это была невероятно волнующая игра, которую даже эротической не получалось назвать. Это было что-то более древнее, изначальное. Двое обнаженных на берегу моря под светом полной луны пьют вино и смотрят друг на друга. Словно мир только что сотворён, еще дышит жаром создания, и все чувства — новые и первозданные.