Через два дня раздался звонок. Мистер Блек согласился – правда, за кругленькую сумму. Но у Оли была одна отличительная черта – если уж она что-то задумала, то непременно старалась воплотить в жизнь.

Работа детективом хоть и непыльная, но времени занимает достаточно. Томас Блек – крепкий мужчина пятидесяти лет – занимался этим ремеслом уже лет двадцать, не меньше. Он имел хорошую репутацию и умело ей пользовался – брал большой аванс сразу после заключения договорённостей, правда, потом работу свою выполнял добросовестно. Месяц спустя Оля и Томас встретились снова. Предложив сесть на кожаный стул, передал ей раскрытый конверт. Оля вытащила оттуда фото и оба замолчали. На снимках какая-то рыжая бестия обнимала ЕЁ Джорджа! А вот тут они целуются в ИХ машине! Вот здесь парочка ужинает в ресторане… но это были только цветочки. Дальше – больше, точнее, драматичней. ДЕТИ! Трое малышей – две девочки и мальчик – обнимают Джорджа! На этом фото он забирает их из детского сада. И как он на них смотрит! Папа! У Оли покатились слёзы! Как он мог?! Томас предоставил Оле выписки со счетов Джорджа и копии авиабилетов. Везде значилось имя «Кейт Бредсон». И даты. Даты! Разных лет, и все связаны с фамилией Бредсон. Получалось, что их роман длиться уже шесть лет! Ровно столько Оля была замужем за Джорджем. Выходит, она не была его единственной… женой. У него была семья на стороне. Уже много лет… «Но как?! Как я не замечала?!» – крутились мысли в голове у Оли. Она доверяла ему во всём.

Судорожно протянув оставшуюся часть суммы Томасу, девушка выбежала из кабинета. Развод! Немедленно!

В голове роились мысли.

Оказавшись дома, Оля спешно начала паковать вещи. Хотелось бежать, и как можно дальше! Из этого города! Из этой страны! Из этого обмана! Домой! В Москву! Купив ближайший билет на самолёт, летевший на родину в этот же вечер, она не стала дожидаться Джорджа.

Кричать и устраивать истерики и скандалы было не в её стиле. Это потом Оля найдёт хорошего адвоката, который выиграет дело о разводе так, что девушке достанутся дом в Майами и доля в клинике теперь уже бывшего мужа, которую она благополучно продаст. А сейчас – Москва, встречай! Ох, как и скучала Оля по златоглавой! Первая о возвращении русской американки узнала конечно же Галя. Какая это была встреча! Душевная, радостная – так могут встречаться только хорошие подруги после долгой разлуки. Гостиница в центре Москвы была забронирована, и теплая постель ожидала русскую иностранку, чтобы отогреть от чужеземного холода. Галя же, узнав о том, что подруга сняла номер, обиделась и в итоге уговорила Олю остаться в её квартире. Подружка была давно замужем за парнем из своего родного городка. Они познакомились на концерте, роман закрутился быстро и в конце концов перерос в семейную жизнь. Михаил занимался разработкой IT-продуктов. Жили небогато, но хватало. Они предоставили Оле отдельную комнату. Скромно и уютно.

Зима. Москва под снегом становится ещё более сказочной и волшебной! Пройдясь по Тверской, Оля ощутила давно забытое чувство – она дома! Именно так ощущала она себя в Москве. Столица радушно приняла русскую американку, и через некоторое время Оля успешно устроила свою жизнь: открыла собственное детективное агентство, которое быстро приобрело популярность. Предательство мужа, ложь, длящаяся годами, побудили её начать бороться за правду и защищать таких же слабых сильных женщин.

«Девушка, просыпайтесь! Наш самолёт приземлился в Омске!» – нежным голосом сказала стюардесса. Оля открыла глаза, вспоминая сон… Каким же реалистичным он был!

Пасмурное утро, небо серее серого. Домой идти совсем не хотелось. После ночи караоке жена обязательно устроит скандал. Я знаю. Проходил не раз за последние десять месяцев. Чёрная полоса, которую я сам себе устроил. По глупости или от скуки – сам не знаю. Дурак, в общем. Живу с женой, а люблю любовницу. Борюсь с собой, но, похоже, это бесполезно. Я не мог и подумать, что буду так страдать. Мне почти сорок, в браке пятнадцать лет. Жена – ровесница, и всё при ней… Было. Нет, она не стала толстой бодипозитивной современной дурнушкой, скорее наоборот – на улице на неё всегда обращали внимание. Даже женщины. Стройная блондинка с голубыми глазами привлекла моё внимание в тот солнечный зимний день. Тогда мне казалось, что это навечно. Глупо было так думать, ведь вечного ничего нет.

Мои размышления прервал таксист: «Пора выходить, приехали». Я поднял голову и увидел свой дом, в котором мы жили с женой.

К любовнице, моей любимой Кире, я идти не мог. Во время последнего скандала она заявила, что не любит меня и знать больше не хочет. НЕ ЛЮБИТ! Её слова – как стрелы в сердце от демонического Купидона. Особенно тяжко становилось в такие дни, когда я в очередной раз осознавал, что сам во всём виноват и больше никто. В таких размышлениях пронеслась вся ночь. Где-то около семи утра я ковылял к своему подъезду.

Поднявшись на шестой этаж, я осторожно открыл дверь. Скрипучая зараза!

– Вот, блин, надо было смазать, – пробормотал я себе под нос.

По длинному коридору я направился прямиком в спальню. Картина маслом: жена спит в обнимку с дочкой. Мне места не нашлось.

Тогда я побрёл в гостиную. Диван был очень жёстким, но спал я на нём в последнее время очень часто и уже привык.

– Эх, ну и жизнь ты себе устроил! – пробормотал я самому себе. – И зачем мне только это надо было!

Ругал я самого себя, а потом впервые в жизни заплакал. Заплакал от боли, от глупости и непонимания того, как быть дальше.

Моё персональное утро наступило совсем скоро. Поспать удалось часа два, не больше. Дочурка подбежала ко мне с криками:

– Папочка, вставай!

Она прижала меня к себе так крепко и одновременно нежно, что я всем своим нутром ощутил собственную никчёмность. Эти полные любви объятья стоили того, чтобы терпеть жену, её безразличие и даже откровенную холодность. Было это показным или настоящим, я не знал. Да я и в собственных чувствах разобраться не мог!

Казалось, что я люблю Киру. Особенно остро я это ощущал, когда находиться дома становилось совсем невозможно. С другой стороны, дома всё привычно, родное болото, в которое тянет по привычке, а не по желанию. А секс?! Секс с Кирой, с моей красавицей, был потрясающим, вот только она меня уже не замечала. Или это она так меня провоцировала?! В последнее время моя жизнь проходила в подобных размышлениях. Кажется, я постепенно превращался в глупую бабу :)

Размышления прервала жена. Жанна подошла ко мне и без особого энтузиазма сообщила, что завтрак готов. Аппетита не было совсем. Да что там аппетита, жить и то не хотелось. Депрессивные мысли захватили меня, и я не мог ничего с этим поделать.

На столе стоял омлет, не «подававший» признаков жизни. Остывшая еда, остывшие чувства… Просто иди и вешайся. Без особо энтузиазма я ковырял еду, попробовал на вкус и, не впечатлившись, встал из-за стола и подошёл к окну. Новый день не предвещал ничего хорошего. Так больше продолжаться не может! Нужно было срочно что-то делать! Что-то менять!

Решение пришло на удивление быстро. Нужно срочно уехать. Командировка прекрасно вписывалась в план побега на свободу от мыслей, которые всё сильнее пожирали меня. Да-да! Я придумаю, что надо ехать, ну, скажем, в Питер дней на пять. Пять дней – такой срок я дал себе, чтобы разобраться со своей жизнью.

В кои-то веки в Питере стояла солнечная погода. Повезло! Время в дороге пролетело быстро, «Сапсан» мчал со скоростью света. Но Жанкина злость была так сильна, что опережала даже поезд. Куда ни беги, а есть крест, который ты должен нести на себе целую вечность. Отпустила-то жена легко, даже возражать не стала, но стоило мне приехать в Питер, как началось. Видимо, и правда всё-таки любила меня, раз так истерит. Когда любовь проходит, то становится действительно безразлично. Совсем как мне сейчас…