«Покрытое рубцами, ранами…» Покрытое рубцами, ранами Больное сердце будет биться. Так очень часто. Люди странные. Простить труднее, чем проститься. А жизнь одна. И страшно, знаете, Когда, пусть даже и любя, Вы самых преданных теряете Во имя собственного я. «Святое стало будто чуждо…» Святое стало будто чуждо, Бежим зверьём за три версты, Боимся постоять на службе, Боимся целовать кресты. Бушует вирус. Страсти тоже. Куда податься – как бы знать! Лекарство ищем, что поможет Болезни взять да перестать. Забыв про веру в одночасье, Ко лжеспасению ползём. Мы снова порваны на части, Мы снова Бога предаём. «Все лгут. И даже я…» Все лгут. И даже я. Каждый сам за себя. Каждый себе палач. Ночь. Старый Новый. Плачь. В ресторане Изумрудов зелёное месиво, Лёгкий шлейф Cabernet Sauvignon, Омут ночи так праздно и весело Раздаёт всем порокам поклон. Кто-то страстным и шёлковым шёпотом Прикрывает корыстную цель, Кто-то пьяным отчётливым топотом О ковёр вытирает метель. Кто-то смехом натянутым давится, Кто-то тосты кричит без души, Кто в бумагах серьёзно копается И с надеждой глядит – «подпиши». Кто-то сплетнями разными делится, Кто-то просто в обнимку сидит, Кто-то в смеси из дыма и пепельниц О своём одиноко грустит. Есть и те, кто душевно и искренне Отдыхает с друзьями, семьёй, Люди делятся думами, мыслями, Насидевшись, уходят домой. И мотив многолюдного вечера Наполняет пространство теплом, Он питается этими встречами И витает над каждым столом. Эта музыка вечера пятницы Разлетается, как ураган, Ссоры, ревность, любовь, неурядицы — До отвала забит ресторан! «Мы забыли, плывя по течению…» Мы забыли, плывя по течению, В круговерти и праздности дел Про заботу, любовь и прощение, Про неважность холёности тел. Мы жестокими стали, холодными, Мы любимых лишаем тепла, До побед оказались голодными. Равнодушие. Суетность. Мгла. Мы не ищем порокам лечения. Задыхаясь от собственной лжи, Мы забыли, плывя по течению, О наличии в теле души. «А счастье ведь не в деньгах…» А счастье ведь не в деньгах, Что «деньги – свобода» – бред. Насытившись вволю, впотьмах Потом не отыщешь свет. И кожу стирая в кровь На пальцах своих рук, Что жизнь не вернёшь вновь, Ты поздно поймёшь, друг. Мы счастливы не с теми Мы в логове пороков И круговерти лжи Уходим от истоков И от себя бежим. Расколоты на части, Обходим стороной То искреннее счастье, Что нам судьбой дано. Настало это время, Когда на смех врагам Мы счастливы не с теми, Мы счастливы не там. Абсурд Реальность во вражьей власти, Любимых домой не ждут. Забыто, что значит счастье, Кругом процветает блуд. Враньё как вторая кожа, Предательство – способ жить. Мы верим, что смело можем Над ближними суд вершить. Себе же имеем смелость Позволить всего да всласть, Чего бы ни захотелось, Любую мирскую страсть. Блага. Мы спешим за ними. Богатство – предел мечты, Успешность – второе имя, Мерило того, кто ты. Забыли, Кому мы служим, Льём силы не в тот сосуд. Когда погибают души, Мы холим тела. «Мы часто закрываем души…» Мы часто закрываем души И ждём, когда поймут без слов. Мы сами не умеем слушать, Когда другой сказать готов. Мы служим ревностно гордыне, Но укоряем ближних в ней. Мы, по неведомой причине, Ко всем вокруг строги вдвойне. Мы всё творим по нашей воле, А после, что страшней всего, По-волчьи мечемся от боли, Поняв, что рядом – никого. Часть 2 Агония Не даёт оборвать пут Неуёмная дрожь рук. Раненые Я не одна в этом, Опыта лжи жнец, С рваным своим билетом, Тем, что в один конец. С треском по швам нервы. Вспорот любви крой. Стреляный каждый первый, Ранен – каждый второй. |
