Шесть часов и целую жизнь спустя я вышел из резервуара сморщенным и переродившимся. Я извинился за то, что пропустил обед, но тот день стал для меня поворотным моментом. Джоан занималась медицинской антропологией задолго до того, как этот термин вошел в обиход, и, вдохновленный ее работой, я тоже стал таким антропологом – столь сильно изменил меня опыт, полученный в камере сенсорной депривации. Я стал путешествовать по диким и священным местам; работая с шаманами в высоких Андах, я считал своим долгом открывать древнюю мудрость традиционных культур в местах их происхождения. Учения и труды Джоан помогли мне понять, что мы оба являемся частью созидательной энергии Земли и созданы ею.

Раскат Грома (РГ)

Раскат Грома (Rolling Thunder), или АрТи (RT), как его звали друзья, был таинственным духовным лидером, который заслужил это имя своим умением вызывать гром и молнию даже в разгар засухи в пустыне. Он был знахарем из племени шошони и жил на захудалом ранчо в Карлине, в штате Невада. Днем АрТи работал кондуктором на железной дороге, а по вечерам проводил церемонии в парилке, ухаживал за больными и принимал гостей, в числе которых были музыканты из группы Grateful Dead. Впервые я встретился с АрТи, когда вместе со своим профессором Стэнли Криппнером приехал на ранчо Микки Харта в Калифорнии. Микки был тогда перкуссионистом в этой группе, и у них с АрТи завязалась дружба (позже Микки Харт выпустит альбом под названием Rolling Thunder – «Раскат Грома»).

АрТи считался противоречивой фигурой. Был ли он тем, за кого себя выдавал? Менял ли он личность по мере необходимости, чтобы выполнять свою работу? Казалось, он обладал особым даром перевоплощения, но не было ли все это иллюзией? Много раз, когда я присутствовал на огненных церемониях, которые АрТи проводил в пустыне Аризоны, он исчезал из круга, пока мы, участники, синхронно двигались, исполняя танец змеи. Затем он таинственным образом вновь появлялся в круге, словно из ниоткуда. Он вел церемонию, то и дело исчезая из поля нашего зрения. «Невидимость, – пояснил он мне позже. – Тебе следует практиковать ее чаще».

Каким-то образом я знал, что, если попытаюсь выяснить подробности, он просто посмеется надо мной. Обычно, стоило мне почувствовать, будто я начинаю понимать, кто такой АрТи и чему он меня учит, как у меня начинала кружиться голова. Казалось, что АрТи сам вызывает это головокружение. Он часто напоминал мне, что путь пробуждения нашей внутренней силы изобилует зигзагами и поворотами: нам следует «ожидать неожиданного» и быть гибкими, то есть свободно держаться за свои знания, не позволяя им затвердеть и превратиться в идеологию.

Амчи Тендзинг Биста

Амчи Тендзинг Биста, или просто Амчи, что на тибетском языке означает «доктор», является мастером верховой езды и буддийским священником. Амчи открыл мне глаза на медицину Гималаев и на то, как его соплеменники понимают связь между разумом, эмоциями и телом.

Во время нашей совместной экспедиции в Непал я увидел многие стороны личности Амчи: то был буддийский священник, врач, учитель и лихой наездник, как будто сошел прямо с экрана ковбойского фильма. Прежде всего я восхищаюсь тем, что он основал сиротский приют, в котором живут и воспитываются бездомные дети. Когда они подрастают, он обучает их искусству тибетской медицины. Я стал попечителем этого приюта и помогаю детям, чем могу.

Всех этих хранителей мудрости можно назвать несовершенными – они такие же неправильные люди, как вы и я. Тем не менее все они по-своему достигли мастерства, пробудив свои дарования и став более полноценными, человечными и полезными, чем можно себе представить. Они брали то, чему научились, и щедро делились с другими. Я надеюсь, что, рассказывая их истории в этой книге и описывая наши совместные приключения, я отдаю должное их знаниям.

Дух всегда внимателен к нашим желаниям – то есть к тому, чего мы хотим для себя. Однако мы должны быть готовы отказаться от ошибочных убеждений относительно того, что лучше всего для нас, поскольку они почти всегда влекут за собой попытки исправить судьбу, данную нам при рождении. Только когда мы начинаем пробуждать внутреннего мастера, мы избавляемся от кошмара, в котором жили, – кошмара, обусловленного страхом и установкой на недостаток всего на свете, из-за которой здесь и сейчас мы сосредоточены исключительно на «я и мое».

Мы можем добиться большего. Мы можем вступить на такой путь, у которого есть и смысл, и цель. Мы можем стать целителями, исследователями, мудрецами и провидцами, если будем работать с древними техниками, которые сжигают старое, освобождая место новому.

Река Кали Гандаки, Непал.

Пыль.

Пыль повсюду.

Пыль у меня в глазах, в ушах, во рту, песок хрустит на зубах.

И почему только духовное путешествие – это всегда поход на ничейную землю, в засушливые и продуваемые всеми ветрами пыльные пустыни, вроде той, что повстречалась мне сейчас у подножия Гималаев?

Нашей целью была крохотная деревушка Ло Мантанг – все, что осталось от древнего королевства Ло в Мустанге, на севере Непала, у границы с Тибетом и Китаем. Это особо охраняемая территория, куда можно попасть только по специальному разрешению от государства, и все из-за непредсказуемых и сложных отношений между Непалом и Китаем.

Чтобы попасть в эту деревню, нужно двенадцать дней идти пешком или ехать на лошади по гималайским перевалам. Именно этой дорогой в восьмом веке шел из Индии в Тибет Гуру Ринпоче, укрощая по пути демонов и колдунов, чтобы принести буддизм в приграничные земли. За годы, минувшие со времен его путешествия, по берегам реки Кали Гандаки был проложен главный торговый путь между Тибетом и Индией. Мы пройдем по стопам Ринпоче, медитируя в его храмах и пещерах.

И хотя мои легкие протестовали, то и дело разражаясь кашлем, я напоминал себе, зачем я здесь – чтобы учиться, служить и найти связь с людьми, которые здесь, в Непале, посвящают себя тем же целям.

Помню, как много лет назад я был в пустыне Невада, рядом со мной кружили пылевые вихри, а я думал о том, что духовность слишком часто воспринимается как десерт для заедания стресса. Люди желают лучше себя чувствовать, быть счастливыми. Ищут более легкой жизни. Они хотят, чтобы «сакральное лекарство» было сладким, однако зачастую оно ставит перед нами такие задачи, каких мы вовсе не ожидаем. Нас проверяют, показывая наши мрачнейшие страхи и жесточайшую самооценку. Нам нужно излечиться, простить тех, кто причинил нам боль, и упражняться в благодарности, даже если мы не понимаем, почему эти уроки должны быть такими трудными.

Лишь тогда мы научимся видеть красоту повсюду, куда бы мы ни смотрели. Тогда мы сможем увидеть красоту пустыни – жизнь, которую мы не замечали, потому что она появлялась в неожиданных формах, заставляя нас думать только о сплошном бесконечном песке.

Провались она, эта пыль. Я был открыт всему, что ожидало нас в этом путешествии.

Я уже много лет преподавал шаманскую энергетическую медицину к тому времени, когда мы с женой Марселой приняли приглашение совершить паломничество по непальским Гималаям до границы с Тибетом. Наша старая знакомая Джоан Галифакс возглавляла группу врачей, выполнявших миссию по распространению западной и тибетской медицины в отдаленных деревнях вдоль реки Кали Гандаки.

Джоан прославилась как антрополог, изучающий кубинский спиритизм, и написала много книг по шаманизму. Прежде чем она стала преподавателем буддизма, мы время от времени выступали на одних и тех же конференциях и ретритах, вместе пили вино и рассказывали друг другу всякие байки. Предстоящая поездка должна была стать ее завершающим паломничеством в Королевство Ло, составляющее часть региона Мустанг в Непале. Я рад был узнать, что к нам присоединится мой друг Стефан, который много лет был врачом Джоан и основал Институт Омега на севере штата Нью-Йорк. Наша команда состояла из нескольких западных медиков и двух тибетских докторов амчи, а также дюжины непальских гидов и конюхов, которых мы наняли в качестве помощников.