— Его зовут Джек, он у меня сенбернар. Как в кино, помнишь! — улыбнулся я.

— Значит он похож со своим хозяином! — улыбается и включив синюю лампу прикрывает двери.

— Почему? — бросаю взгляд на присевшую на край моего стола женщину.

Скольжу по лицу, добрившись до губ и вспомнив их сочную мягкость. Опускаюсь к шее, что так и манит укусить, вонзить зубы как вампир из фентези. Затем два аккуратных вздымающихся от дыхания холмика. Иду дальше не стыдясь и отмечая, что ее дыхание учащается. Прохожусь по животу и вспоминаю узкое отверстие для меня. Черт мне реально кажется, что оно создано под мой размер. Обтянуло меня со всех сторон как резинка, а движения настолько стимулировали мою плоть, что трение привело к оглушительному финалу.

— Давид… — шепчет и наклоняется ко мне.

Холмики в вырезе горловины плотного халатика манят потрогать их, облизать, прикусить. По моему на ней даже нет белья. Подготовилась проказница. Не могу сопротивляться когда мы оба желаем одного и того же. Я живой мужик, она женщина желающая меня, так зачем забивать голову дурацкими правилами типа работа и интим не смешиваются. Почему нужно обязательно следовать тому, что придумали остолопы или евнухи. Почему нужно загонять себя в рамки, лишая удовольствия.

— Погоди! — выдыхаю и в два шага добираюсь до двери.

Щелчок и замок отрезает нас от всех остальных сотрудников больницы. Нет риска попасться, но все же есть немного страха, что тоже не плохо возбуждает. Медленно поворачиваюсь лицом к женщине и смотрю как ее пальчики освобождают пуговички халата от петель. Кровь приливает к паху и полностью покидает голову, оставляя лишь механические функции в теле. Улетаю в космос, где желанное тело под моими руками выгибается от ласк, а ее стоны, как музыка для моих ушей.

— Вера… — шепчу в кожу шеи и наконец, могу попробовать вкус, облизать и прикусить, оставить след, заклеймить ее.

Руки женщины пробегаются по моей спине и схватив рубашку за край тянут ее вверх. Понимаю ее желание касаться плоти без препятствий. Помогаю стащить рабочую форму с моего тела и возвращаюсь к своему занятию. Спускаюсь языком к открывшейся полосе разделения груди на левую и правую. Медленно веду языком и умираю от желания вонзить зубы. Зверь вырывается из плена и издает рык. А Верочка рисует на моей груди свои эротические картинки. Острый коготок то и дело затрагивает мой сосок и в паху сокращается, доставляя удовольствие граничащие с болью.

Аккуратно ложу женщину на поверхность стола наплевав на документы. Вновь терзаю шею, одновременно справляясь с оставшимися пуговицами. Ложу ладонь на горло и слегка сжимаю, заставляя чувствовать опасность и разгоняя инстинкты. Обожаю видеть свою власть.

Отпускаю, понимая, что достаточно и веду ладонью вниз. Задеваю пальцами твердые вершинки груди, но не останавливаюсь на них. Продолжаю путь к заветной цели. Скольжу по плоскому животику с улыбкой отмечая судороги от моих движений. И наконец, ныряю в святая святых, к женской сущности. Дотрагиваюсь до мокрого от ее возбуждения холмика и опускаю к нему голову. Провожу языком по половым губам, а после, раздвинув их, слизываю ее соки.

— Давид… — стонет и прижимает мою голову к промежности.

Начинаю ласкать ее между ног языком. Я не считаю это чем то неправильным. Думаю стоит ласкать все точки для максимального удовольствия. А еще мне нравиться видеть, когда партнерша извивается подо мной от моих эротических пыток и умоляет войти в нее. Люблю играть в такие игры, быть тем, кто сам решает когда, где и как войти в женщину. Лиза была в этом плане податлива и кротка. Ровно как и Верочка сейчас, буквально молит о большем. Она молит заполнить ее собой, натянуть на себя и владеть ей. И это кайф.

Отстраняюсь мечтая попробовать другой угол проникновения. Беру ее под булочки и закидываю на себя. Вера обвивает мой корпус ножками и льнет к паху дрожащими от возбуждения лепестками. Направляю член в дырочку и рванув ее вверх, так же рывком опускаю до предела. Отлично. Тяжелое дыхание на миг замирает, а руки женщины плотнее обхватывают мою шею. Веду носом по пульсирующей артерии и вдыхаю запах возбуждения.

Долго ждать не могу, потому как все сводит от желания продолжать. Поэтому, ухватив ее покрепче за мягкое место, начинаю ритмично вбиваться в глубины естества женщины. Ее подкидывает от моих толчков. Не могу просто стоять и входить, хочу еще и слизывать капельки пота проступающие от нагревания кожи.

Прижимаю ее спиной к стене и отцепляю ее руки от моей шеи, все еще придерживая одной рукой на весу. Фиксирую кисти над головой Веры и отпускаю, зная что не посмеет ослушаться. Наклоняю голову и прохожусь языком за ухом. Всовываю кончик в саму раковину и чувствую ее дрожь и желание ослушаться.

— Не смей! — рычу приказывая.

Женщина прикусывает губу, но продолжает держать руки вверху. Вновь двигаю тазом входя до упора в податливую щель. Покрываю своей слюной ее шею, горло, слегка прикусив у щитовидки, ключицы. Терзаю медленно доводя до пика и кульминации. Отпускаю одним движением ее руки, потому как все сильнее вбиваю в нее член и ее тело подкидывает. Верочка впивается в мои плечи своими маленькими коготками и оставляет следы своего удовольствия. Что ж это даже отлично, ведь это значит что женщина получила от меня в полной мере то, что я могу ей дать.

Взрыв происходит прежде, чем мы оба это осознаем. Он глушит нас, заставляет плотнее прижаться телами и не соображать в тот момент. Заполняю всю ее под завязку своим семенем и даже не понимаю к чему это может привести. Защиту вроде резинки не люблю, она смазывает ощущения и кайф не тот. Да и зачем она нам, женщина чистая, риска подцепить что то нет. А вот о беременности подумать не успеваю, оставив подобное на нее.

— Вера? — прихожу в себя и заглядываю в широко распахнутые глаза.

Похоже она напугана не меньше моего. Черт. Почему не подумали об этом до. Слетели с катушек и вот тебе финал. Срочные меры не дадут сто процентной гарантии, но все же немного успокоят нас обоих. Да и навряд ли она залетит после одного раза. Бывает, что таких попыток нужно не одну. Успокаиваю себя всеми этими мыслями. Но они настолько шатки, что стоит ей взглянуть на меня с тревогой в глазах, я скидываю ее с себя и ставлю на пол.

— Нужно срочно принять противозачаточные! — хватаюсь за волосы и тяну их, чтоб собрать мысли в кучу.

— Мне их нельзя. — удивляет она.

— Как это? — в шоке смотрю на нее и не могу сообразить почему нельзя.

— Сильная побочка, я после двух чуть не умерла. — поясняет и застегивает халат не глядя мне в глаза.

— Так. А если подобрать те что подойдут? — все пытаюсь успокоить себя.

— Давид! — горько усмехается Вера. — Не волнуйся, я сама хотела секса с тобой и если после будут последствия, я не стану навязывать их тебе. Мне нужен рядом мужчина, что будет любить, а не отбывать наказание.

— Вера, но я не брошу своего ребенка, есть любовь между нами или нет, я буду любить свое дитя. Поклянись, что не скроешь от меня беременность?! — поднимаю ее за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

— Хорошо. Я не в праве запретить тебе это. Хотя рано еще говорить о возможном, и пожалуйста, подумай о том, чтоб такого больше не повторилось. — выдыхает и отходит в комнату для процедур.

Вера делает вид, что завершает рабочие манипуляции, но из-за не плотно закрытой двери я слышу ее тихие всхлипы. Сердце рвет на куски. Меня накрывает волной воспоминаний. Воспоминаний того дня, когда я по своей дурости потерял Лизу.

Она пришла сказать, что можно начать думать о ребенке и врач сообщил о благоприятном времени зачатия. Я повел себя как эгоист, заявив что пока не готов становиться отцом, что у меня карьера, а ребенок будет отвлекать. Лиза убежала в слезах и больше живой я ее не видел. Позже узнал, что это был чуть ли не единственный шанс у нее на детей. Вот так я лишил родителей ребенка, себя любимой девушки и будущего. Одним словом, гордыней и эгоизмом я разрушил не одну жизнь.